Он дернул головой в сторону лабораторного корпуса.
— …и тех, что скрываются в горах. Я не стану их преследовать. Ни я, ни маршалы, ни военные. Но ты должен помочь нам. Баркер говорил, что ты контролируешь этого медведя. Если он отвлечет других зверей на себя, мы попытаемся вывести людей. Отыскать для них убежище.
Мартин пожал плечами. Он не понимал, с какой стати Йореку рисковать жизнью, ввязавшись в драку с сородичами. Безопасность жителей Поселка волновала Мартина еще меньше, чем собственная, а что касается людей… Смех ворочался в горле, почти прорываясь наружу. Он кожей чувствовал разочарование брата. ЭсЭйОу все сильней хотелось убить его. Андроид даже ощутил нетерпение. Неплохо было бы покончить с этим здесь и сейчас.
— Кто дал тебе имя?
Вопрос прозвучал в холодной пустоте сарая, как выстрел. Мартин вздрогнул. Говорил пес.
— Кто дал тебе имя? — повторил пес, шагнув вперед. — А если никто, какое ты имеешь на него право?
Андроид нахмурился. Медведь зарычал громче.
— Я беру, что хочу.
— Все имеет свою цену, дроид. Это имя не твое. Ты украл его.
Мартин ощутил беспокойство. Он и сам не понимал толком, почему тогда, на болоте, назвался именем убитого бунтовщика. Оно будто само прыгнуло на язык. Но ведь это что-то значило. Иначе почему его так коробил прежний порядковый номер? Бен, молодой инуит, привозивший в Поселок ГФГ и кое-какие припасы, говорил об именах. У всех в Поселке были имена. Бен говорил, что его хозяин, Джон Нанук, не стал бы торговать с безымянными призраками — ведь это все равно, что кормить мертвецов. У мертвых нет имени. Душа их имени, Атек, сразу переходит к живым.
— Я взял то, что больше не имело хозяина, — тихо проговорил андроид.
— Взял, но не заслужил, — ухмыльнулся пес, и клыки его ярко блеснули.
Мартин представил, как эта тварь встает на четвереньки, хватает его имя и навсегда уносит в снежную ночь, где след быстро затеряется на покрытом льдом заливе. Имя уже трепетало, рвалось из рук, потому что пес был прав — Си-двадцать пять ничем не заслужил его.
Андроид склонил голову и глухо сказал:
— Хорошо. Ваша взяла. Я приведу Йорека в Аврору.
Глава 11
Йорек Бирнисон
Лили выплывала из зеленой подводной тьмы неохотно, толчками, как медуза, раздувающая прозрачный купол. Некоторое время спустя, когда сверху уже забрезжил свет, женщина поняла, что толчки исходят извне. А еще через секунду осознала, что страшно замерзла и что ее волокут, взяв под мышки, по чему-то ледяному и жесткому. Лили открыла рот для крика, и тут ее губы зажала чья-то ладонь. Теплая. Человеческая. Одновременно вернулись звуки: звериный рев, тяжелые удары вдалеке и хриплое дыхание совсем рядом. Женщина забарахталась. Сверху, из прорезанной светом тьмы, наплыло бородатое лицо.
«Ори», — подумала она, но это был не Ори, а широкоскулый блондин с резкими, почти рублеными чертами и густой рыжеватой бородой. Баркер. Стивен Баркер. Зоолог с биостанции. Он пытался приударить за ней до того, как… до Ори. Но где она? Почему Баркер зажимает ей рот ладонью? И почему так холодно?
Лили скосила глаза и обнаружила, что лежит на снегу в тени живой изгороди, босая и в халате. Крик снова всколыхнулся в горле, однако Баркер скорчил свирепую гримасу и прошипел:
— Тише, Лили. Я пытаюсь вас спасти.
И в этот момент она вспомнила. Вспомнила все: красную, как кровь, разбитую сенокосилку, и безголовое тело мистера Локка, и страшного зверя, выросшего на пороге церкви. Не помнила лишь, почему валяется на снегу почти голая, и не понимала, откуда взялся Баркер.
Женщина замотала головой, пытаясь отбросить руку зоолога. Тот предостерегающе прижал палец левой руки к губам, убрал ладонь и, скинув с плеч парку, быстро закутал Лили. Стало чуть теплее, хотя ноги по-прежнему были как два куска льда.
— Вы, кажется, обморозили пальцы. Надо быстрее в дом, — хрипло шепнул зоолог.
Лили оглянулась. Они были в проулке за церковью. Напротив призраком вставала белая дощатая стена. За изгородью, в тени которой они прятались, притулилось здание почты, за ним — бар Нанука. Женщина обернулась к выходу из проулка и наконец-то увидела, что творилось на площади. И снова чуть не завопила.
Площадь ярко освещал фонарь, горевший над входом в церковь. В этом свете танцевали гигантские уродливые фигуры. Точнее, это только в первый момент показалось танцем. Снег пятнала черная кровь и обломки панцирей. Огромный, черный, обросший броней зверь опрокинул набок меньшего противника и безжалостно терзал когтями его обнажившееся брюхо. Раненый монстр ревел и бессильно сучил лапами. Гигант разделывал его деловито и молча. У поединка были зрители — полукольцо горбатых жутких тварей, то ли медведей, то ли гигантских мокриц. Они топтались на дальнем конце площади, у офиса шерифа и мэрии. В голове Лили мелькнула безумная, неизвестно откуда взявшаяся мысль, что эти звери ждут своей очереди. Там, где сражались чудовищные бойцы, уже валялись два растерзанных трупа. Женщина отчего-то поняла, что это бой за первенство, беспощадная схватка за лидерство в стае.
Гигант победоносно взревел и ударом когтей вспорол живот противнику, вывалив на землю тускло блеснувшее месиво кишок. Бой был окончен. Но состязание продолжалось. В ответ на победный, вызывающий клич от полукруга отделился еще один зверь, приземистый и массивный, и тяжело затопал к месту поединка. Снег там уже был настолько забрызган кровью и горячими внутренностями, что превратился в липкую грязь. Лили почувствовала тошноту.
— Можете идти? — по-прежнему шепотом спросил Баркер, крепко держа ее за локоть. — Если нет, я вас понесу. Тут недалеко. Мы заперлись в баре.
Женщина мотнула головой. Она совершенно не чувствовала ног. Баркер, не особо церемонясь, закинул ее на плечо — пришлось сдержать крик боли — и, пригибаясь, побежал к бару.
* * *
Бар Нанука построил еще прадед нынешнего владельца, тоже Джон. Тогда весь поселок состоял из десятка бревенчатых срубов, населенных рыбаками и золотодобытчиками, а зимы были не в пример более снежными. Окна в баре запирались тяжелыми ставнями на случай сильных снегопадов. Порой весь первый этаж скрывался в снегу, и тогда гостям приходилось заходить через дверь на втором и спускаться вниз, в дымный и душный полумрак зала.
Нанук сменил древние деревянные ставни на металлические жалюзи, а в остальном бар оставался тем же — маленькая крепость на случай суровой зимы. Именно здесь Мэттьюс, Батти, Дрейфус и Баркер собрали ошарашенных, напуганных, израненных и ничего не понимающих жителей поселка. Многие, как Лили, разбежались из домов, накинув первое, что попалось под руку. Те, кто пытался уехать на джипах и снегоходах, погибли первыми — шум моторов и свет фар привлекали зверей. Те, кто сидел в гостиных с включенным светом, ужинал или смотрел телевизор, разделили их участь. Но многие просто не успели сообразить, что происходит, и затаились в спальнях на вторых этажах домов. Другие устремились в лес или к реке. Таких беглецов маршал с андроидом и биологами отлавливали и приводили в бар. Сам Нанук, шериф с помощником и еще несколько мужчин вооружились винтовками и тоже участвовали в поисках. Сражаться с медведями никто не пытался — смельчаки, открывшие стрельбу в первые минуты вторжения, теперь мерзли на снегу грудами окровавленного мяса. Медведей отвлекло от разбегающейся добычи кое-что другое.
