Упаковывая костюмы его светлости перед поездками в Шотландию или на французскую Ривьеру, и добывая для него самые удобные места в переполненном поезде, — все долгие годы службы мистер Уилкс не расставался с мыслью, — самому стать владельцем дома, достойного настоящего джентльмена.
Собираясь выйти в отставку, Иеремия поведал о своей заветной мечте своему господину. Тот вызвался купить и отремонтировать для него гостиницу, но выразил сомнения, что у мистера Уилкса хватит денег, чтобы извлечь из нее прибыль, поскольку, по его оценкам, жалованье слуги едва ли позволило Иеремии скопить достаточную сумму денег, чтобы открыть свое дело.
Но в этом его светлость сильно заблуждался. Пусть жалованье Иеремии и было весьма скромным, но он получил от своего господина немалое количество ценных подарков в качестве вознаграждения за некоторые услуги, и таким образом собрал некую сумму, которая изрядно удивила бы его господина, узнай он о ней.
Поэтому мистер Уилкс скромно заявил, что рассчитывает справиться с ведением хозяйства, особенно если его светлость будут столь добры, что порекомендуют своим друзьям его гостиницу как место, где удобно остановиться в охотничий сезон и во время загородных прогулок. Просьба была благосклонно принята, и мистер Уилкс из слуги превратился в хозяина «Гордого Павлина».
Очень скоро в старой гостинице наметились признаки процветания, весьма скромные впрочем, поскольку это не был модный мотель, куда наезжали компании шумных автомобилистов. Но она стала хорошо известна небольшому кругу избранных, желавших провести тихий уик-энд среди очаровательного пейзажа. Ее популярности в немалой степени способствовало неусыпное внимание мистера Уилкса к своим постояльцам и глубокие познания его жены в кулинарном искусстве. В результате им никогда не приходилось ломать голову, каким образом оплатить приходившие по понедельникам счета.
Гостиница Иеремии приобрела еще большую известность, когда он заполнил ее подвал изысканными напитками, которые смог приобрести по весьма умеренной цене у торговца, поставлявшего вина его светлости. Нелепая тирания, ограничивающая продажу спиртного определенными часами, никогда не была для него гнетом, поскольку всех своих посетителей, включая некоторых представителей местного магистрата, он считал своими личными друзьями; случись какому-нибудь ретивому полицейскому поинтересоваться, почему такого-то джентльмена частенько видели рассиживающим пополудни за столиком, страж порядка, несомненно, дрогнул бы под изумленным и презрительным взглядом мистера Уилкса, подкрепленным бесстрастным заявлением, что этот джентльмен всего лишь соблаговолил выразить свое компетентное мнение на предмет покупки партии портвейна.
Короче говоря, этот старинный постоялый двор мог предложить удобства и комфорт, весьма необычные для простой деревенской гостиницы, и Рэкс, конечно, прекрасно знал это место по прежним визитам в Кардиналз-Фолли. Он появился там слегка запыхавшись от быстрой ходьбы и немедленно направился в хорошо обставленную гостиную, такую низкую, что его голова почти касалась старых дубовых балок потолка.
Танит была одна. Увидев его, она вскочила с кресла, бросилась ему навстречу и схватила обе его руки с силой, удивительной для ее тонких пальцев.
Она выглядела бледной и усталой. На ее зеленом льняном платье виднелись следы грязных пятен, оставшихся после ночного путешествия по равнине Сэлисбери, однако она сделала максимум возможного, чтобы привести себя в порядок. От усталости и бессонной ночи у нее были черные круги под глазами, казавшимися от этого неестественно большими.
— О, слава богу, вы пришли! — вскричала она.
— Но как вы узнали, что я в Кардиналз-Фолли? — торопливо спросил он.
Танит опять опустилась в кресло и устало провела рукой по глазам.
— Я прошу простить меня за прошлую ночь. Я, наверное, была не в себе, когда угнала вашу машину, разбила ее, пытаясь попасть на шабаш, и остаток пути прошла пешком.
— Боже милостивый! Вы хотите сказать, что все же добрались туда?
Она кивнула и рассказала о кошмарной прогулке от Истерона до места сатанинского сборища. Когда она добралась до той части повествования, где ее поволокло в низину помимо ее воли, в глазах девушки появилось выражение ужаса.
— Я ничего не могла сделать, — с дрожью в голосе проговорила она, — я пыталась всеми силами сопротивляться, но мои ноги шли сами собой. Затем мне на секунду показалось, что Небеса разверзлись и рассерженный Господь решил уничтожить всех этих богохульников. Раздался оглушительный рев, и два огромных горящих глаза, какие бывают у монстров в кошмарных снах, буквально прыгнули на меня из темноты. Я помню, что отскочила в сторону и упала, затем поднялась и в панике бросилась бежать вверх по склону. Я зацепилась за что-то ногой, опять упала и лишилась чувств.
— Это был наш автомобиль, — улыбнулся Рэкс. — Но как все же вы смогли разыскать меня?
— Это оказалось не трудно, — ответила она. — Придя в себя, я увидела, что лежу ничком на траве и на мили вокруг нет ни души. Я вновь побежала, подстегиваемая желанием очутиться как можно дальше от этой жуткой низины. Выбившись из сил, я упала в какую-то канаву, и от переутомления заснула прямо на голой земле.
Проснулась я уже утром и обнаружила, что нахожусь неподалеку от шоссе, по которому я вскоре добралась до Девисез. Тут я вспомнила, что у меня нет денег. К счастью, на мне была брошь, и местный ювелир согласился дать мне за нее двадцать фунтов, хотя она стоила не меньше сотни. Затем я сняла номер в отеле и постаралась обдумать все случившееся со мной за последние сутки, начиная с того момента, когда вы увезли меня на своей машине из «Клариджа».
Мои взгляды полностью изменились, хотя не знаю, что здесь повлияло в большей степени — встреча с вами или увещевания моей матери. Я не понимаю, как могла позволить себе прислушиваться к речам мадам д’Урфе и делать все те ужасные вещи, которыми занималась последнее время. Но я также знаю, что мне угрожает серьезная опасность и необходимо каким-то образом защититься от Мокаты. Я страшно одинока, Рэкс, и вы единственный во всем мире, к кому я могу обратиться за помощью.
Она закрыла глаза и, обессилев, откинулась в кресле. Рэкс наклонился к ней, взял ее руку в свою и легонько пожал.
— Ну-ну, радость моя, — ласковые слова прозвучали в его устах вполне естественно, — вы поступили правильно и вам больше не о чем беспокоиться. Теперь вы в безопасности, и ни один волос не упадет с вашей белокурой головки. Однако ответьте мне, как вы узнали, что я нахожусь в Кадиналз-Фолли?
Она открыла глаза и слабо улыбнулась.
— Вы оставались моей единственной надеждой, поэтому я во что бы то ни стало должна была разыскать вас. Видите ли, все, что используется ясновидцами — чайные листья, зеркала, растаявший воск, винный осадок, карты, вода, внутренности птицы, песок и так далее — служит лишь для того, чтобы притупить внешнее зрение и обострить внутреннее.
Когда я очутилась в номере отеля, мне ужасно захотелось лечь на кровать и снова уснуть, но я знала, что не могу себе этого позволить. Поэтому я положила перед собой лист бумаги, взяла в руки карандаш и ввела себя в транс. Выйдя из него, я взглянула на бумагу и нацарапанного на ней оказалось достаточно, чтобы найти вас.
