Бормотание на кухне вдруг было прервано громким взрывом смеха. Эд — это уж точно. Боковым зрением я увидел дверь во внутренний двор. Что-то изменилось, не настолько, чтобы я остановился, но я несколько замедлил свой шаг и повернул голову. Дверь была открыта настежь. Странно — я совершенно точно помнил, что мы ее закрыли и заперли. Может быть, Карл еще раз приходил, чтобы принести что-нибудь или сделать. А может быть, кто-то из них просто открыл ее, чтобы подышать свежим воздухом, да забыл закрыть за собой.
Стоило мне войти, как беседа за столом прервалась так же резко, как только что раздавшийся смех Эда, и все присутствующие — а здесь были абсолютно все — повернули головы или повернулись на стульях, чтобы уставиться на меня. И с таким выражением лиц, что мне это абсолютно не понравилось.
— Хэлло! — сказал я — не самое интеллигентное приветствие, если подумать, однако единственное, что мне пришло в голову в этот момент. — А что, есть… какая-то причина для этого полуночного собрания?
— Конечно, — осклабился Эд. — Мы ждали тебя. Я уж потерял надежду, что ты придешь. Но теперь мы все снова в сборе, все члены нашей новой дружной семьи.
Его ухмылка стала еще шире.
— Добро пожаловать в Клуб любителей сновидений.
Я бросил на него косой взгляд и, решив быть благоразумней и игнорировать его слова, направился к свободному месту рядом с Юдифью. Удивительным образом она избегала моего взгляда, что не меняло того факта, что выглядела она совершенно потрясающе. Хотя Элен, по всей видимости, совершенно не случайно стояла за своим стулом и явно демонстрировала, как фантастически она выглядит, причем любой бы заметил, что она это сознает. На ней была надета облегающая, темно-красная узорчатая пижама, закрывающая все тело и вместе с тем предоставляющая фантазии наблюдателя довольно пищи, и что-то такое она сделала со своими волосами: они напоминали непогасшее ярко-красное пламя, льющееся ей на плечи. Рыжеволосая колдунья, она была просто обворожительная женщина, а я все-таки всего лишь мужчина.
И, тем не менее, этот раунд однозначно завершился победой Юдифи, Это была нечестная борьба. Рядом с Элен любая другая женщина выглядела бы как Золушка, или, если выражаться в терминологии самой Элен, неплохо было бы посоветовать Мисс Суперженщине повнимательнее изучить предпочтения мужчин. Недостойно побеждать беззащитного противника, а сострадание и симпатия зрителя скорее достаются проигравшему.
На Юдифи теперь была надета длинная шелковая ночная сорочка, которая открывала тела не больше, чем пижама Элен, и, тем не менее, производила впечатление, будто она прозрачная, а волосы она как-то взъерошила, что, вероятно, казалось ей просто практичным, однако выглядело невероятно привлекательно. И, несмотря на все это, пышечка (я уже намеревался даже в мыслях не употреблять это слово, потому что, во-первых, это невежливо, а во-вторых, существовала опасность, что когда-нибудь я могу проговориться), то есть Юдифь, не была бы Юдифью, если бы она не допустила оплошность в стиле. Сверху на эту изысканную и тщательно подобранную ночную рубашку она накинула расстегнутую мужскую рубашку. Мою рубашку.
Кроме того, в этом одеянии она не выделялась. Я тоже был одет не ахти, а Эд был в боксерских шортах, спортивной майке, примерно на два размера большей, чем надо, а ля Брюс Уиллис, и в белых носках почти до колен, разумеется без своих смешных ковбойских сапог, а чтобы полностью довершить впечатление, на шее он носил цепочку, на которой висели два металлических жетона, вроде тех, что носят солдаты. Стефан был одет примерно так же небрежно — бермуды, майка и спортивные туфли, с той только разницей, что этот прикид ему вполне подходил, а Мария… Мария была в своем репертуаре. На ней была надета невзрачная пижама в цветочек, а сверху обтрепанный старый халат, который мог бы в принципе сойти за дорогую вещь, сохраненную как память о давно прошедших отношениях, если бы вообще она способна была хоть на какой-то вид отношений… Ее волосы были в беспорядке, выглядела она такой усталой, что казалось, она относится к той добропорядочной части населения, которая постоянно ложится в постель до полуночи, чтобы назавтра встать с петухами. Или до петухов, чтобы их разбудить.
— Что, тебе тоже не спится? — спросил Эд, который, наконец, сообразил, что я не доставлю ему удовольствия, отвечая на его глупое замечание.
— У меня голова разболелась, — ответил я.
— Ну да, и ты сюда спустился, потому что здесь как раз сто пудов есть отличный шкафчик с медикаментами, понимаю, — ехидно заметил Эд.
Против своей воли я уже приготовился к резкому ответу, но Элен опередила меня.
— Я могу дать тебе таблетку аспирина, — сказала она.
— Спасибо.
Аспирин. Отличная идея. Последние несколько минута практически позабыл про мою головную боль, но это не означало, что она прошла. Я заметил, как Эд поглядывает то на меня, то на Юдифь двусмысленными взглядами, злобно глянул на него, демонстративно повернулся и взял Юдифь за руку.
Ее реакция потрясла меня. Она взглянула на меня так, как будто ей это было неприятно. Я что, что-то неправильно понял?
Прежде чем я смог спросить ее об этом и, возможно, окончательно выставить себя дураком, между мной и Юдифь нагнулась над столом Элен, чтобы поставить на стол стакан воды, она загородила от меня Юдифь, и очень может быть, сделала это намеренно.
— Я что-то пропустил? — спросил я.
— Мария думает, что она что-то слышала, — сказал Стефан.
Несколько мгновений я собирался с мыслями. Если я не ошибаюсь, у Марии была комната рядом с Юдифью. Я могу себе приблизительно представить, что она слышала, и я внутренне подготовился к одной из глупых сентенций Эда. Но, к моему удивлению, он молчал, только его ухмылка стала шире. Если мне суждено победить в этих гонках и выйти победителем из этой абсурдной истории, я начищу этому выродку пятак, как только все выяснится.
Ну а если нет, то все равно начищу.
— Ну и? — я обернулся, чтобы взглянуть на Марию. Она сидела с ногами на стуле, подтянув их к себе и крепко обнимая обеими руками свои коленки. Дело еще не дошло до того, чтобы она туда-сюда раскачивалась на стуле, но выглядела она очень испуганной, а в ее взгляде была такая пустота, что у меня на спине выступил холодный пот.
Элен достала большую круглую таблетку, кинула ее в стакан с водой, который она поставила передо мной, и наблюдала, как она медленно рассасывается, образуя миллионы пузырьков газа.
— Ты хорошо поспал?
Юдифь заговорщически улыбнулась. Она знала, при каких обстоятельствах я уснул, и у меня было явное чувство, что не только она… Я почувствовал, что мне бросилась кровь в лицо. Не хватало мне еще покраснеть как подростку. Внутренне сжавшись, я ждал, что это как-то прокомментирует Эд, но он странным образом пропустил эту возможность.
Я глотнул из стакана, прежде чем ответить Юдифи. Я сразу почувствовал, что это не аспирин, еще в то же самое мгновение, как жидкость очутилась в меня в горле. Но что бы это ни было, оно подействовало. Лекарство еще не достигло моего желудка, а я уже почувствовал, что тупое давление в моей голове прекратилось. Я сделал еще глоток, больше первого, демонстративно скорчил гримасу и одним махом опустошил стакан. В глазах Элен вспыхнули веселые искорки, однако, к моему облегчению, она воздержалась от комментария, только взяла стакан из моей руки и молча поставила его обратно на стол. Хороший мальчик.
