— А чем можно было отвлечь Клинцова?
— Клинча, в смысле? — наморщил лоб Костыль. — Бабой можно отвлечь. Он до этого дела слабый. Хотя, конечно, соблазнится не на всякую. Если фигуристая или прикинута как-то необычно — он, конечно, засмотрится. Ясное дело, если при этом подвоха не чует.
— Короче, если эта фигуристая его в кустики сразу же позовет, то он туда не поскачет? — спросил Вася.
— Навряд ли.
— Ладно, — сказал Михаил Иванович. — Позиция ясная: установить эту химическую мину могли только в день убийства — это раз, проделано это было только в тот момент, когда у машины оставался один водитель, которого отвлекли, скорее всего, женщиной. Давайте теперь насчет известного вам телефона порассуждаем. То, что он принадлежит ЧОП «Антарес», можно даже из телефонной книги узнать. Насчет этого ЧОП УВД области ничем компрометирующим не располагает. Предприятие создано на основе Закона о частной охранной деятельности еще в 1993 году, плановые проверки никаких нарушений не выявляли, ни в части соблюдения законности, ни по правилам хранения и ношения оружия, ни по финансовым делам. По налоговой дисциплине органами ФНС тоже ничего не обнаружено. Однако есть занятный нюанс. Руководитель предприятия, господин Птицын Генрих Михайлович, полковник запаса спецназа ГРУ. Уволен в запас по состоянию здоровья после полученного ранения в 1996 году. Ранение получил при выполнении специального задания на территории Чеченской Республики. В нашу область прибыл сразу после увольнения в запас, что само по себе странно — вполне мог бы найти более высокооплачиваемую работу в Москве, у него там квартира осталась, где проживает семья. Ну, и самое главное — он проходил службу в том же подразделении, что и ныне покойный майор запаса Душин Алексей Иванович. Увольнялись они примерно в одно и то же время. Но Птицын прибыл в область летом 1997 года, а Душин — весной нынешнего, после того, как унаследовал от своего старшего брата Степана фермерское хозяйство. Душин Степан Иванович — бывший главный агроном совхоза «Заря коммунизма» — в апреле сего года был обнаружен мертвым в своем автомобиле марки «Газель». Следствие пришло к выводу, что Душин Степан Иванович застрелился из незаконно хранимого пистолета «ПМ». Его жена с выводами следствия не соглашалась, утверждала, что это убийство…
— А как на самом деле? — прищурился Самолет.
— Свидетелей не было, — осклабился Михаил Иванович. — Никаких отпечатков, кроме тех, что принадлежали Душину С.И., на оружии не было, расположение оружия рядом с трупом и данные баллистической экспертизы позволяли считать, что погибший сам нажал на спусковой крючок. Никаких следов, позволяющих считать, что в машине на момент выстрела был еще кто-то, не обнаружено.
— Короче — чистая работа… — ухмыльнулся Самолет.
— Вась, этот старший Душин нас мало волнует! — вмешался Костыль. — Гораздо важнее, блин, что младший, Алексей, знался с Генрихом Птицыным!
— Думаешь, что с Жорой поквитались за то, что вы младшего замочили?
— Тут ты, кстати, не прав! — возразил Костыль. — Мы Душина нашли уже мертвым. Его твои ребята подстрелили.
— И Жора небось ехал к Птицыну с извинениями? — хмыкнул Вася. — Дескать, извиняюсь, но это не мы, а Ваня Седой, которого мы зажарили вместе с часами «Ролекс»…
Жора понятия не имел, что Душин как-то связан с Генрихом, прояснил ситуацию Михаил Иванович. — Костя тоже об этом ничего не знал до сего момента. Но зато теперь мы почти точно знаем, что был чемоданчик, который сильно волнует меня и господина Перфильева, скромно молчащего и делающего вид, будто весь этот криминал его не касается. Геннадий Алексеевич, может быть, и вам пора выступить с сообщением?
С этими словами он поглядел на Васиного компаньона.
Неожиданные повороты
— О чем, по-вашему, мне следует сообщить? — Господин Перфильев сделал лицо более чем недоуменное.
— А разве вы не встречались вчера вечером с господином Птицыным?
Тут очень удивился Вася Самолет. Вот и имей дело с этими чинарями! Только отвернешься — уже начнут финтить…
— Допустим, что встречался, — спокойным тоном произнес Перфильев. — Что из того? Оказались случайно в одном ресторане, пообщались… Мы же давно знакомы.
— И, конечно, тему чемоданчика вы в разговоре не поднимали? — ухмыльнулся полковник.
— А если я скажу, что поднимали, вы меня застрелите? — улыбнулся чиновник.
— Пожалуй, если б вы сказали, что не поднимали, тогда мне было бы за что застрелить.
— Не советую вам этого делать в любом случае! — мягко сказал Перфильев. — Генрих Михайлович будет вести переговоры только со мной. Но я готов обсудить с вами условия, на каких смогу представлять ваши интересы на этих переговорах.
— Ну, Гена, ты даешь! — возмутился Самолет. — Я из-за этого чемодана на ниточке вишу, Костыль тоже, у Михаила Ивановича тоже могут быть неприятности, а ты, блин… Я даже не знаю, как сказать!
— Вот и не говори, если не знаешь, — посуровел Геннадий Алексеевич. — А то сильно ошибешься… Почему я не стал вчера с тобой советоваться? Во-первых, потому что поздно было…
— Да мы вчера с Костылем до полчетвертого ночи в «Супермарине» сидели! — перебил Вася. — Скажи, Костя, не дай соврать!
— А я устал, — произнес Перфильев с легким вызовом в голосе, — и лег спать в одиннадцать. Кроме того, Генрих Михайлович меня предупредил, что разговор имеет самый предварительный характер и пока не стоит о нем кого-либо оповещать. Как видите, оказалось, что агентура у полковника Мазаева прекрасная и от нее не скроешься. Одного только не понимаю, почему он так долго и упорно пытался подвести нас к мысли, что к гибели господина Калмыкова причастен Птицын? Ведь вы же, Михаил Иванович, прекрасно знаете, что никакой встречи между ними не было!
— А куда же он ездил, е-мое?! — удивился Костыль. — Ты что, полковник, мозги нам пудришь?
— Костя, будь повежливей, если можно! Все-таки в гостях находишься, а не у себя на хате… — скромно заметил Мазаев. — Разве я говорил, что с Жорой разобрался Птицын? Это вы с Васей, ничего не дослушав, подняли кипеж. Если вы, милые браточки, будете себя плохо вести, вас тут просто повяжут, как цуциков, соображайте мозгами…
Вася и Костыль попритихли: и впрямь тут, на этой оперативной дачке, особо не повякаешь.
— Могу объяснить, куда ездил Жора, — сказал Михаил Иванович, — вернемся к нашей карте. Вот здесь, в восьми километрах от поста ГАИ, — поворот налево. Дорога выводит к бывшему пионерлагерю «Звездочка», который при советской власти принадлежал химкомбинату. А в этом пионерлагере нынче обосновался известный вам «дядя Вова», у него там и личная резиденция, и подпольный бордель, и лаборатория по разработке наркотических препаратов нового поколения. Удобное место, в сторонке и от дорог, и от населенных пунктов, и от старых друзей… И дорожки туда кружные и малоезжие, сразу приметно, если кто-то сел на хвост. Опять же выехать можно на два шоссе, причем несколькими разными путями. В общем, мои опера так и не вычислили толком, где он базируется. Но повезло, как ни странно. Дело в том, что гражданка Терещенко Александра Михайловна, которую Вова имел несчастье приговорить к смерти, по счастливой случайности умерла несколько позже, чем планировалось…
