В ее голосе было столько тревоги и озабоченности, что я понял: не стоит даже пытаться переубеждать ее — все мои уговоры будут бесполезны и ни к чему не приведут. Несмотря на это, я взял чек со стола, подошел к Мэри и положил его рядом с ней на кушетку.
— Я настаиваю, Мэри, — упорствовал я. — Слишком много невинных людей пострадало здесь. Похоже, я приношу одни несчастья. Долгое пребывание в моем окружении не сулит ничего хорошего. Берите деньги и подыщите где-нибудь небольшую уютную квартиру для вас и вашей дочери.
Мэри улыбнулась, двумя пальцами подцепила чек и с видимым удовольствием порвала его на мелкие кусочки.
— Я остаюсь, — решительно произнесла она. — И мне не хотелось бы слышать впредь подобные глупости. Что значит «я приношу одни несчастья»? Это неправда, мой мальчик.
— Но это вовсе не глупости, — возразил я. — Это…
— Даже если бы это и было правдой, я все равно осталась бы, — невозмутимо продолжила Мэри. — Не путайте меня с Чарльзом и двумя другими слугами — эти люди были наняты на работу всего два или три дня назад, и в настоящий момент, вероятно, все, что они хотели, — это как можно быстрее исчезнуть из вашего дома. Но я знаю вас намного лучше, чем они, Роберт. Неужели вы всерьез считаете, что деньги заставят меня забыть о том, что я пережила, Роберт? Я никогда и нигде не смогу найти покоя, пока буду знать, что эти чудовища существуют. Вы забыли, что они сделали с моей дочерью?
— Конечно нет. Но если вы думаете, что теперь чем-то обязаны мне, Мэри, то…
— Именно так и есть, — прервала она меня. — Если бы не вы, моя дочь сейчас была бы мертва или одержима одним из этих монстров. И честно говоря, я не знаю, что было бы хуже.
— Но это…
— Оставь ее в покое, Роберт. — Говард поднял стакан, посмотрел в мою сторону и осушил его одним залпом. — Она права, — продолжил он. — Ты не можешь… не можешь жить один в этой коробке.
— А кто сказал, что я этого хочу? — спросил я.
Говард усмехнулся и вновь потянулся к бутылке с виски. Я быстро подошел к нему, вырвал бутылку из рук и мягко, но настойчиво усадил назад в кресло. Говард попытался протестовать, но я решительным жестом заставил его замолчать и повернулся к Мэри.
— Раз уж вам так хочется остаться здесь, тогда будьте любезны, сделайте нам крепкий кофе, — попросил я. — Думаю, Говарду он сейчас совсем не помешает. И загляните к нашему новому знакомому.
Рольф отнес Рона, который снова начал бредить, в соседнюю комнату и запер дверь снаружи. Но мне было бы спокойнее, если бы кто-то хотя бы время от времени наведывался к нему.
Мэри улыбнулась и вышла из библиотеки, не забыв прихватить с собой бутылку виски, за что Говард наградил ее испепеляющим взглядом. Я проводил ее и еще раз выглянул в коридор. И только после того, как я удостоверился, что мы одни и никто не помешает нам, снова закрыл дверь и повернулся к Говарду.
Его взгляд был совершенно ясным. Странно, но виски, которое он пил стаканами, похоже, совершенно не повлияло на его здравомыслие. Наверняка он лишь изображал пьяного — возможно, только для того, чтобы не отвечать на вопросы, которые я мог задать ему.
— Итак? — спросил я.
— Что итак?
Губы Говарда немного подрагивали, а рука сжимала пустой стакан немного сильнее, чем это было необходимо.
— Пожалуйста, Говард, — мягко произнес я. — Ты абсолютно точно знаешь, что меня интересует сейчас в первую очередь. Скажи, что произошло и как тебе удалось убить этих маленьких чудовищ?
— Я? — Говард засмеялся так, как будто услышал что-то очень смешное и глупое. — Кто из нас двоих здесь напился — ты или я?
Он горько усмехнулся, наклонился вперед и обвел рукой вокруг себя, очевидно имея в виду весь дом.
— Не удивляйся, но это дом убил их, Роберт. Не я. Такой силы у меня нет.
— Не мели чушь!
— Никакая это не чушь, — усмехаясь, заявил Говард. — Помнишь, что я рассказывал тебе о доме твоего отца? Это не какой-нибудь простой дом. Это здание — настоящая крепость. И он сам хорошо знает, как и когда нужно защищаться. Как ты думаешь, почему Некрон не прислал сюда своих убийц? — Говард взмахнул рукой. — Да потому, что он сразу почувствовал, какие силы таятся в этом доме. Он знал, что не сможет тебя одолеть. Только не здесь!
Неожиданно я вновь вспомнил тот странный звук, который отдался эхом в моей голове, когда на меня напал воин дракона. И такой же тревожный звук, от которого у меня заложило уши, донесся из ниоткуда, когда дремавшие силы дома пытались предупредить меня о двойниках Говарда и Грея. А потом перед моими глазами появилась картинка с рассыпавшимися в пыль мраморными перилами лестницы под руками воина…
— Но это… это какое-то безумие, — оторопев, возразил я. — В этом нет никакого смысла.
Говард скривился.
— Я знаю только одного человека, который так долго не может собраться с мыслями, — это ты, мой мальчик. Какая муха укусила тебя? Зачем нужно было отсылать слуг? Через три дня весь город будет знать о том, что здесь произошло!
— Никто им не поверит, — спокойно возразил я.
— О нет! Конечно нет, — голос Говарда был полон сарказма. — Так же как никто не заинтересуется двумя трупами в доме. Неужели ты в самом деле считаешь, что твои бывшие слуги будут молчать только потому, что ты столь щедро вознаградил их? Наоборот, Роберт! Они станут еще более подозрительными, и через два-три дня сотрудники Скотленд-Ярда будут снова здесь. С наручниками и ордером на арест.
— В этом не будет нужды, — ответил я. — И я вполне серьезно говорил, что завтра же пошлю Рольфа в Скотленд-Ярд.
Говард недовольно заворчал, но я не дал ему ничего сказать и быстро продолжил:
— Это были не пустые слова, Говард. Я… я больше не могу. Прошло совсем немного времени с того дня, как я приехал в Лондон и поселился в доме отца, но все, что я видел здесь, — это лишь смерть и ужас. — Я тяжело вздохнул. — Некрон был прав: я приношу несчастья везде, куда бы я ни пришел. Люди умирают, если слишком долго находятся рядом со мной. Господи, Говард, да за мной просто стелется дорога из трупов — неужели ты этого не понимаешь?
— Я прекрасно понимаю только одно: все, что ты сейчас сказал, — это сплошная ерунда, — спокойно возразил Говард. — Ты не виноват, что Хазан Некрон пришел сюда. Нет твоей вины и в том, что этот Торнхилл оказался настолько сумасшедшим, что осмелился напасть на воинов дракона.
Однако Говард нисколько не убедил меня — по меньшей мере в одном пункте он ошибался. С юридической точки зрения, возможно, моей вины не было, но я все же считал себя ответственным за то, что произошло, хотя бы частично. Я понимал, что это не относится ко всему делу, однако не стал говорить на столь болезненную тему с Говардом, да и не собирался обсуждать с ним столь щекотливый вопрос в ближайшее время. Это касалось только меня одного.
