— Не стоит тебе здесь сидеть, — посоветовал Сидящий Бык. — Ты молод и силен, но твое тело ослабело. Ты можешь погибнуть. — Он улыбнулся. — Это было бы очень обидно, Молния Волос. Мне пришлось поднатужиться, чтобы исцелить тебя.
— Черт побери, что тебе нужно? — огрызнулся я. — Я не в настроении вести светские беседы.
Сидящий Бык грустно покачал головой.
— Ты по-прежнему ее любишь, не так ли? — внезапно спросил он.
— А что, не должен? — мрачно произнес я. — Это не ее вина, Сидящий Бык. Некрон заставил ее. Присцилла связана с этой книгой, но… но она ни в чем не виновата, черт побери!
— Может быть, ты и прав. Но я чувствую зло, живущее в ней.
— Ты чувствуешь эту проклятую книгу! — в ярости взвился я. — Это не ее вина!
— Больной, который приносит в город чуму, тоже ни в чем не виноват, — мягко заметил Сидящий Бык. — И все же его не пускают в город.
— Чего ты хочешь? Ты пришел сюда, чтобы убедить меня в том, что мы должны оставить Присциллу в пустыне? Ты зря теряешь время.
— Мы и сюда-то не должны были ее приносить, — ответил Сидящий Бык. — Я упрекаю себя в том, что допустил это. — Опустив голову, он набрал в ладонь горсть песка и просеял его между пальцами. — Возможно, ты прав и она ни в чем не виновата. Но если мы… освободим ее, это станет жестом милосердия.
— Ты хочешь сказать, что мы должны убить ее! — рявкнул я. — Выброси это из головы, Сидящий Бык! Иначе я сам выбью из тебя подобные мысли.
Сидящий Бык перестал улыбаться.
— Ты ее любишь. И думаешь, что мы этого не понимаем. Но ты ошибаешься, Молния Волос. И я когда-то любил. Неужели ты забыл?
Я не ответил.
— Ты в отчаянии, Роберт. Ты принял бой, и, наверное, это было главное сражение в твоей жизни. Ты победил, но теперь…
— Победил? — Мне пришлось сдерживать себя, чтобы не закричать. — О да, конечно, я победил, — с горечью сказал я. — Тень мертва, Шеннон мертв, и теперь…
— Теперь мы требуем, чтобы ты отдал последнее, что у тебя осталось, — перебил меня Сидящий Бык. — Поверь, я тебя понимаю. Я прекрасно тебя понимаю. Ты думаешь, что если потеряешь эту девушку, то твоя жизнь утратит какой-либо смысл. Ты думаешь, что и так уже заплатил достаточно за свою победу. Ты думаешь…
— Я думаю, — холодно прервал я вождя, — что ты не знаешь, о чем говоришь, Сидящий Бык. Я вступил в это сражение, ибо хотел освободить Присциллу. Я пришел сюда потому, что Некрон забрал ее, а я хотел вернуть любимую, не более того.
— Ты ее любишь, — кивнув, произнес Сидящий Бык, и выражение его лица изменилось. — Но что именно ты любишь, Роберт?
— Что ты имеешь в виду? — опешил я.
— Да, ты любишь эту женщину, — продолжил Сидящий Бык. — Но я спрашиваю тебя, что именно ты любишь. Ее тело? Ее волосы? Ее лицо? Ее лоно? Ее грудь? Ее…
— Прекрати! — вспылил я. Мой голос дрожал от возмущения. — Не говори о ней как… как…
— Как о куске плоти? — Сидящий Бык тихо рассмеялся. — Но от нее осталась лишь плоть, и только, Молния Волос. Ты любишь девушку, которой она когда-то была. Но Присциллы, которую ты когда-то знал, уже не существует. В ней лишь… — он попытался подобрать подходящие слова, — холод, и я не ощущаю ничего, кроме пустоты и холода.
— Прекрати! — возмутился я. — Немедленно прекрати, или я…
— Или ты… что? — Взгляд Сидящего Быка стал строг. — Ты хочешь ударить меня? Ну тогда сделай это, если тебе станет легче. Я не буду сопротивляться. — Он развел руками. — Ну давай. Но ты убедишься в том, что правду так просто не уничтожить.
И вдруг мне стало стыдно. Я угрожал Сидящему Быку, этому старому усталому человеку, который спас меня — и, кстати, Присциллу — от смерти. Я в смущении опустил глаза.
— Прости, — сказал я. — Мне очень жаль.
— Ничего, — улыбнулся Сидящий Бык. — Иногда каждый из нас может сказать то, о чем ему лучше было бы молчать. Давай вернемся в лагерь. Нам нужно поговорить.
— Не о чем тут говорить, — ответил я. — Я с Присциллой не расстанусь.
— Даже если это приведет к твоей смерти?
— Да. Но этого не произойдет. Я помогу ей.
— Как? — мягко спросил Сидящий Бык. — Ты не можешь забрать у нее «Некрономикон», ведь тогда она умрет. И ты не можешь вынести эту книгу за пределы пустыни, Роберт.
— Вот как? — злобно переспросил я. — Не могу?
— Нет. — Сидящий Бык покачал головой. — Я не допущу этого. Энни, Коди и все остальные тоже меня поддержат. Мы говорили об этом, пока ты спал.
— Как мило, что ты хотя бы сказал мне о том, что вы обсуждали мои дела, пока меня не было! — раздраженно воскликнул я.
— Это не твои дела, — поправил меня Сидящий Бык. — Видишь ли, на карту поставлена жизнь множества невинных людей.
Он помолчал, чтобы подчеркнуть важность своих слов.
— Я пришел сюда, чтобы сделать тебе предложение, Молния Волос. Мы все знали, какова будет твоя реакция на происходящее, и говорили об этом. Мы поможем тебе.
— Поможете? — ухмыльнулся я. — Каким образом? Может, вы хотите бросить жребий, чтобы выбрать того, кто из вас убьет Присциллу, чтобы этого не пришлось делать мне?
Сидящий Бык проигнорировал мои слова.
— Ты обладаешь большой магической силой, — спокойно продолжил вождь сиу. — Я, как и Иксмаль, тоже знаю о вещах, скрытых для всех остальных. Мы втроем попробуем освободить сознание девушки от влияния этой книги. Но мы попытаемся сделать это лишь один раз, — поспешно добавил он, когда я поднял голову. — Попытка, Роберт, одна-единственная попытка. И если она будет неудачной…
Он не договорил, но в этом не было необходимости. Если эта попытка не увенчается успехом, то спасать больше будет нечего, и я это знал, как и Сидящий Бык знал о том, что мне это известно. Но был ли у меня выбор?
— Ты слишком многого требуешь, вождь, — запнувшись, сказал я. — И это… может быть опасно. В том числе и для тебя.
— Я знаю, — тихо ответил Сидящий Бык. — Иногда цена за то, что у тебя есть друг, слишком высока. Ну что, попробуешь?
— Когда?
— Сегодня ночью. Сейчас ты вернешься в свою палатку, и я дам тебе настойку, которая вернет тебе силы. Мы сделаем это сегодня ночью, когда на небо взойдет луна и сила духов укрепится.
«Сила духов», — про себя повторил я, надеясь, что Сидящий Бык уверен в том, что именно это за духи.
Когда Балестрано вернулся в сторожевую башню, уже сгущались сумерки. Мерцающий свет придавал руинам призрачный вид, и все вокруг выглядело иначе, чем должно было бы быть: тени обернулись мрачными стенами, за которыми шевелилось что-то, что не должно было шевелиться, шаги тамплиеров казались ненастоящими, завывания ветра напоминали вой огромных серых волков. Там же, где еще был свет, подкарауливало… нечто.
