— Ра-хан, — прошептала севшим от ужаса голосом Нарима.
Непонятное существо неуловимыми для взгляда движениями закружилось вокруг мечущихся и пытающихся отбиться тарков. Вот ближайший тарк падает с разорванным горлом, орошая землю вокруг теплой бурой струей. Не успев как следует рассмотреть павшего, Аная уже видит обезглавленное тело следующего монстра. Третий, громко визжа, вертится в снегу с развороченным брюхом, разбрасывая вокруг внутренности. На миг девушка закрывает глаза от отвращения. Она с трудом сдерживает рвоту.
Открыв глаза, она видит убегающего последнего тарка, визжащего и зажимающего отрубленную по локоть лапу. Краем глаза замечает, как по телу страшного существа, убившего тарков, проходит волна и как падает замертво, не добежав до лесной стены, последний тарк.
Все произошло за несколько ударов сердца. Нет больше грозных страшных тарков, они лежат на поляне, залитой их собственной кровью. Последний из них, с развороченным брюхом, затих в буром снегу.
Женщины не дышали, боясь привлечь внимание страшного существа, застывшего на середине поляны и, казалось, к чему-то прислушивающегося. Постояв несколько мгновений, оно исчезло в темной лесной чаще, будто и не было его вовсе. Только мертвые тела тарков на снегу по всей поляне говорили о реальности происходящего.
Тишина опустилась на поляну. Аная с широко раскрытыми глазами все еще сидела, боясь пошевелиться, не веря в произошедшее. Обернувшись к своим спутницам, она увидела схожее выражение на их лицах. Нарима, нервно закусив нижнюю губу, глядела в ту сторону, где исчезло странное существо.
— Что это было? — спросила ошарашенная дочь ярла дрожащим голосом.
— Не знаю, — ответила напряженная Нарима, — но оно скоро вернется.
Страшные слова услышали все, они словно смертельный приговор ударили по сознанию испуганных женщин.
— Нужно что-то делать, — сказала, вставая на ноги, Аная и обернулась к своим спутницам.
— Поздно, — как-то отстранению произнесла Нарима, смотря за спину стоявшей девушки.
Аная резко обернулась. К ним, выйдя из леса, приближалось недавнее существо, так быстро убившее почти дюжину тарков. С каждым шагом существа в глазах девушки росла надежда и неверие в происходящее. К ним приближался живой настоящий человек. Странная белая одежда из меха ра-хана и капюшон, наброшенный на голову, делали его похожим на зверя. Его руки были прижаты к груди, казалось, он ранен или… нет, он что-то бережно нес за пазухой.
Уже рядом она смогла разглядеть черный лук за спиной и темную рукоять меча. Широкий щит, заброшенный за спину, делал его фигуру немного шире, чем она была на самом деле. На ногах — странные сапоги и штаны темно-зеленого цвета, окованные стальными пластинами. Кого же они повстречали на своем пути?
Подойдя к притихшим женщинам, он откинул капюшон. На них смотрел воин в искусно выкованном шлеме в виде оскалившейся лесной кошки карри.
Аная завороженно смотрела на шлем чудесной работы. Когда он снял его левой рукой, некоторые женщины охнули от удивления. На них глядел светловолосый, еще совсем молодой парень с только недавно пробившейся щетиной на загорелом лице. Его правильные черты лица и высокий лоб говорили о том, что родители молодого человека — благородные люди. Только не было оно похоже на лица смазливых сыновей богатых членов лоримского Сейма.
Он, молча оглядев притихших пленниц, достал из-за пазухи меховой сверток и медленно протянул его женщинам. Сверток весело залюлюкал и зашевелился. Первой очнулась односельчанка Наримы, оставившая своего ребенка в разоренном селище. Она с приглушенным воплем радости кинулась к свертку…
Снег, подмерзший за ночь, хрустел под ногами. Его верхняя корка покрылась хрупким льдом, а под ней сухая снежная мякоть коварно поскрипывала, заставляя Ксандра идти немного медленнее, чем обычно, выбирая место для каждого шага.
Лес еще спал. Если на открытой скале предрассветные сумерки постепенно рассеивались, то в лесу еще было темно. Только луна, выглянувшая из-за темных туч, освещала спящую чащу. Пересекая небольшие полянки и прогалины, Саша невольно любовался лунным светом, падающим на сухой искрящийся снег, покрывавший все вокруг.
Идея выйти пораньше пришла сама собой, тем более что заснуть так и не удалось. Тяжелые мысли лезли в голову. Они, словно запах гари, обволакивали сознание, рисуя в голове страшные кровавые картины. Ведь каждый час промедления стоил кому-то из пленников жизни. Следы явно говорили о том, что среди «босоногих» нет охотников, — ни один из них ни разу не уходил в сторону. Судя по тому, что отсутствовали всякие следы пищевого мусора, можно было заключить — запасов еды у «горилл» тоже нет. Вывод один — люди и есть еда «босоногих»! Несчастных, словно бессловесный скот, вели на убой. Проще вести за собой еду, если она идет своим ходом.
— Практичные, гады, — шептал себе под нос идущий по следу воин.
На смену первому легкому волнению, которое обычно бывало у него перед экзаменами в школе, приходил жаркий всепоглощающий гнев. Рука сильнее сжимала рукоять верного шеттира, шаг становился тверже, и только спящая за пазухой Юля, крепко сжимающая во сне Сашин камешек из «теплой» пещеры, не давала ярости овладеть им полностью.
По проторенному следу, превратившемуся в довольно широкую тропу, шлось достаточно легко. И постепенно, приноровившись к притоптанному снегу, принц перешел на бег. Подошва ботинок не скользила — спасибо современной инженерии. Хотя нет. Нет больше никакой «современной инженерии», есть абсолютно другой мир, а в нем — опасный первобытный лес и бегущий по нему охотник, жаждущий крови врага.
Он стал частью этого древнего леса и этого странного, но уже родного ему мира. Его обнаженный клинок блестел в лунном свете, полностью разделяя чувства своего хозяина. Наконечники стрел, будто услышав немой разговор принца со своим мечом, радостно звякнув из колчана за спиной, поддержали их беседу. Сердце своим биением словно обещало оружию: «Скоро… Скоро… Скоро… Вы напьетесь горькой крови врага… Скоро…»
Вот и рассвет. Тропа, уходящая вправо, терялась за деревьями, наполовину освещенными утренним светом. Солнца на небе не было, оно, будто предчувствуя кровавую битву, не захотело выйти из-за хмурых серых туч.
Добежав до деревьев, Саша остановился и прислушался. Тишина. Враг даже не соизволил прикрывать отход.
— Что же, это нам только на руку, — прошептал он спящей Юле. — Чем мы ближе подойдем к ним, тем лучше.
Оглянувшись еще раз, принц неслышно нырнул в заросли кустарника, потревоженного ранее прошедшими здесь людьми и их конвоем. Заросли быстро закончились, тропа вывела его на небольшую поляну, окруженную стеной плотно растущих деревьев. От зрелища, представшего перед Сашиными глазами, содержимое его желудка подступило к горлу. Снег на лужайке был бурого цвета от крови, повсюду валялись обрывки и куски внутренностей вперемешку с костями и остатками одежды жертв. На миг отвернувшись и глубоко вздохнув, принц закрыл глаза. Будто электрический заряд пробежал по спине и ударил в виски. По всей прогалине были разбросаны свежие человеческие останки. Такого он еще не видел. На глаза невольно навернулись слезы.
