После того как дети впустили их в селище, прошло около двух часов. Сидя на широких мостках стены, Саша разговаривал с Унаем и Тормом. Расспрашивая мальчишек, он не забывал посматривать на тропу, по которой они недавно прошли.
Нужно отдать должное дочери ярла Хирмальма: как только Саша сказал, что она идет с ними, стрельба с вышки прекратилась. Конечно, имя Седовласа сыграло большую роль, но, насколько Саша уже смог убедиться, дочь ярла была очень популярна и любима своими соотечественниками.
Недоверие и настороженность жителей селища растаяли с появлением на тропе женщин, за которыми быстро сходил принц. Оказалось, среди них нашлись знакомые. Саше оставалось только с улыбкой наблюдать, как мальчики радостными криками приветствовали своих знакомых и открывали ворота своей маленькой крепости.
Их веселья не омрачила даже новость о том, что путников кто-то преследует. Женщины обнимали детей, некоторые плакали, узнавая страшные вести об общих знакомых и родичах. Эта война забрала жизни уже многих лоримов…
— Нет, больше никого не было, — покачал головой Унай в ответ на вопрос Саши.
— А кто сбросил камень на голову тому, что лежит в бухте возле лодок? — спросил как бы невзначай Саша.
Торм и Унай удивленно переглянулись. Правда, они уже не сильно удивлялись вопросам и поведению странного воина. Его доспех, оружие и одежда говорили мальчикам очень многое, а с другой стороны, абсолютно ничего.
По всему было видно, что доспех и оружие у него очень дорогие, хотя не сильно бросаются в глаза. Но в то же время никто из них не представлял, где делаются такие вещи. На них не было украшений, так горячо любимых молодыми отпрысками зажиточных паннов. Все было просто, и даже не очень блестело, как у многих богатых лоримов, — это было настоящее боевое снаряжение. Именно таким, по представлениям мальчишек, и должно выглядеть оружие у воина, охраняющего дочь ярла Седовласа.
Дети дружинников, выросшие в семьях, где почти все мужчины ходили с оружием и, что самое главное, умели им пользоваться, словно губки впитывали знания об оружии. У каждого из них с раннего детства имелся нож, а то и два. Они много раз ломали свое первое оружие и, естественно, много раз пытались его починить, с каждым днем начиная понимать все больше и больше в качестве металла и в искусстве мастера, изготовившего клинок.
Поэтому мальчиков с полной уверенностью можно было назвать и достаточно знающими, и довольно опытными. У каждой эпохи свои игрушки. Здесь, на Дорне, это военное искусство, оружие, рыбалка, охота. В том мире, из которого прибыл Саша почти месяц назад, иные увлечения и забавы…
Принц невольно улыбнулся, глядя на Торма, восхищенно разглядывающего один из голубых ножей. Саша видел, что мальчик сознает ценность этого клинка, пусть не до конца и не в полной мере, но то, что он держит очень хороший и очень дорогой нож, — несомненно. «Дай обычному земному пацану подержать в руках мобильный телефон, — думал Саша, — он сразу скажет тебе о его стоимости, о его качестве и о его характеристиках».
От раздумий Сашу оторвал голос Торма. Он просто ответил:
— Это я бросал камень.
— Второго тоже ты добил? Хотя, если быть точным, первого. Ведь так? Только зачем тем же камнем?
— Ну я его долго выбирал, — произнес Торм медленно. — Он самый твердый и острый.
— Ясно, — ухмыльнулся Саша, забирая протянутый ему нож.
Он первый раз видел такого крупного мальчика, как Торм. Конечно, в его школе были большие ребята, например Серега Чижов или Гриша Пятов. Они резко выделялись своей комплекцией среди щуплых и низкорослых интернатовцев. Но Торм для его десяти лет был настоящим гигантом — крупные ладони, широкие плечи, большой размер ноги, высокий рост. Торм был ниже Саши всего на несколько сантиметров. Но не это заинтересовало принца в мальчике. Было у того во взгляде что-то странное и жесткое. Саша никак не мог подобрать правильное определение для его выражения. Может быть, со временем понимание придет. Но все же необходимо было внимательней присмотреться к этому парнишке.
Первые увиденные Ксандром мальчики-лоримы произвели на него положительное впечатление. Особенно Унай. Анализируя ситуацию, в которую попал этот тринадцатилетний мальчишка, принц невольно сравнивал себя с ним. А смог бы Саша, оказавшись на месте Уная, повести себя так же правильно? Нельзя сказать, что он вырос в среде неженок и маменькиных сынков, но Унай заслуживал уважения. На его глазах погибли родители, знакомые, друзья, по селищу рыскали голодные тарки, а рядом были только такие же испуганные мальчишки, как и он сам. Но это не помешало ему взять себя в руки и не дать умереть оставшимся в живых…
— А как ты узнал?
— Что узнал?
— Ну что кто-то из нас сбросил камень тарку на голову, — спросил заинтересованно Унай.
Справедливо полагая, что сейчас не к чему посвящать кого-то в тайну своего Дара и его возможности, Саша сказал:
— По следам Торма.
— По следам?
— Да. По правде, я разглядел всего лишь три следа. Два возле борта старой лодки и один, еле заметный, в скальном проходе. Я сперва подумал, что это следы некрупного мужчины, никак не мог представить себе такого большого мальчика… — Саша, улыбнувшись, кивнул на покрасневшего Торма.
Унай понимающе улыбнулся в ответ.
— Но ведь прошло уже много дней. Как же ты смог разглядеть их? — не унимался Торм.
— Наблюдательность, только и всего. Твои следы были самые глубокие из-за тяжести, которую ты нес, — в данном случае камень. Кстати, только чем-то очень тяжелым и желательно с высокого места можно было так размозжить башку тому тарку в бухте. Скальные выступы над этим местом, я думаю, разглядел бы любой наблюдательный человек.
— Но ведь после стольких дней следы могли исчезнуть из-за ветра или дождя, — справедливо заметил Унай.
— Правильно. Так и произошло. Поэтому я и нашел только три отпечатка его ног. Два следа в бухте нормально сохранились, потому что были оставлены рядом с бортом перевернутой лодки. Ну а в проходе намного проще — Торм, видимо, нечаянно наступил в кровь тарка и оставил характерный след на россыпи мелкой гальки неподалеку от трупа. Вот и вся наука.
Ксандр не стал им объяснять, что учитель постоянно вдалбливал в него эти знания, а Дар еще больше усилил его способности. Он пытался просто и, самое главное, логично объяснить им то, чего они не понимали. Ведь чем логичней объяснение, тем легче в него поверить.
Поток вопросов на мгновение прекратился. Унай сидел, беззвучно шевеля губами, видимо силясь запомнить все сказанное Сашей, а Торм просто разглядывал свои ноги, словно увидел впервые.
Их отвлекла поднимающаяся по лестнице на стену Аная. Когда девушка подошла поближе, до мальчиков долетел запах чего-то вкусного. Они заерзали от нетерпения, чем вызвали у Саши улыбку.
— Ну что, тишина? — спросила она, разворачивая приятно пахнущий сверток.
