Глава 3
Бутафория
Следующий день начался так же – завтрак и движение по лесу.
Довольно скоро впередиидущий поднял руку. Все замерли, а Сергей подошёл к дозорному.
– Растяжка, – почему-то шёпотом сказал старлей Двинянов.
Перед ним, поперёк направления движения, на уровне середины голени от земли виднелась проволочка. Причём растяжка была поставлена недавно, поскольку проволочка не успела покрыться даже налётом ржавчины.
Сергей пошёл по ходу проволоки. К дереву, метрах в пяти, оказалась привязана «лимонка» – довольно мощная оборонительная граната Ф-1.
В глухом углу растяжку не поставят. Скорее всего недалеко бандеровский схрон, а растяжка – способ оповещения о появлении чужого. Ну что же, раз хотят – оповестим.
Сергей передал по цепи: «Пройти вперёд сто метров и залечь, быть готовыми к бою», а сам перекусил проволоку небольшими пассатижами, которые носил в «сидоре».
Группа ушла вперёд и залегла. Сергей же развязал бечёвку, которой граната была привязана к дереву, нашёл в десяти шагах ямку. Скорее всего это была старая, обвалившаяся барсучья нора. Он выдернул чеку, кинул гранату в ямку и бросился подальше.
Ахнуло здорово, но осколки пошли вверх, только с деревьев листья обсыпались.
Сергей добежал до своей группы, шлёпнулся на землю у дерева и передёрнул затвор автомата.
Прошла минута, другая, десять, пятнадцать. Неужели он ошибся, сделал неправильные выводы?
Лежащий справа, в трёх метрах от него, капитан Рушайло прошептал:
– Командир, мелькает кто-то впереди.
И в самом деле, между деревьями мелькали тени: одна, другая – да их много, около взвода будет.
Когда фигуры приблизились, стало заметно – на всех советская форма. Всё чин чином: погоны, пилотки со звёздочками, оружие – наше, у большинства – ППШ.
– Свои, – облегчённо выдохнул Рушайло и попытался привстать.
– Лежать, – прошипел Сергей и громко скомандовал: – Огонь!
И сам первым нажал на спуск. Он провёл стволом по мелькающим фигурам, сняв сразу двоих. После некоторой заминки остальные смершевцы тоже начали стрелять.
Почему заминка вышла – понятно, форма советская в заблуждение ввела. А секундочка промедления помогла противнику сохранить бойцов.
С противоположной стороны тоже открыли огонь. Стреляли с обеих сторон экономно – стрелки явно были людьми опытными.
В перерыве между очередями с той стороны прокричали:
– Мы из армии! Сдавайтесь, сейчас придёт подкрепление!
– Пароль скажи! – спрятавшись за дерево, крикнул Сергей в ответ.
Во время инструктажа на случай непредвиденных встреч Сергею сообщили пароль. Знали его только командиры групп.
Но в ответ – только стрельба.
– Группа – закидать гранатами!
Смершевцы дружно метнули гранаты. Спустя несколько секунд после взрывов послышались стоны раненых.
Группа Сергея снова открыла огонь.
Не выдержав, противник начал отходить, причём отходить грамотно: пока одни отступали, другие прикрывали их огнём.
По отступающим открыл огонь пулемётчик из группы Сергея. Но прицельной стрельбе мешали деревья. Пули с чмоканьем впивались в стволы деревьев, сбивали ветки.
– Группа, ещё раз гранатами, и сразу – вперёд! – скомандовал Сергей.
У позиций противника разом взорвалось около полутора десятков гранат. Взлетела земля, деревья затянуло гарью и дымом. Смершевцы молча поднялись в атаку, а потом почти в упор открыли огонь. Пять человек из числа прикрывавших отход были убиты.
– Группа, вперёд! От противника не отставать! Уничтожить из всех!
Сам Сергей быстро обыскал трупы. Документов, как он и ожидал, ни у кого не было. А согласно приказу те, кто в форме, должны иметь при себе личные документы. Форма, правда, на всех была советская, но вот сапоги – немецкие, квадратными гвоздиками подбиты. И железных набоек нет.
Сергей облегчённо выдохнул: «Всё-таки – враг!»
Мало ли – неразбериха произошла, на войне беспорядка всегда хватает.
Цепь смершевцев медленно шла вперёд. Умело шли, перебегая от дерева к дереву, укрываясь за толстыми вязами и тополями. Стреляли очередями по два-три выстрела, целились точно.
Противник огрызался автоматным огнём и отходил, неся потери. В ближнем бою, метров на пятьдесят-семьдесят, автомат хорош – он обеспечивает высокую плотность огня, а на больших дистанциях попасть в цель можно только случайно.
Выручил пулемёт. Не зря приказал Сергей взять МГ-34. Хоть и тяжёлая и неудобная в переноске железяка, но помогла здорово.
Настал момент, когда в живых остался только один враг.
– Обойти и постараться взять живым, – скомандовал Сергей. – Остальным – не дать поднять ему головы. Будет убегать – стреляйте по ногам.
Кольцо смершевцев сжималось, бойцы стреляли по одетому в советскую форму врагу. Было видно, как пули взрывали землю рядом с его головой. Какое там убегать, когда ему пошевелиться было невозможно?
Один из бойцов Сергея подобрался сбоку, чтобы не попасть под огонь своих.
– Прекратить стрельбу! – скомандовал майор.
Но парни, увидев Милащенко, сами уже прекратили стрельбу.
Лейтенант броском подскочил к противнику и наставил на него автомат.
– Шевельнёшься, сука, – застрелю!
К пленному подбежали двое офицеров, живо заломили руки, сняли с него брючный ремень и связали. Чего-чего, а вязать смершевцы умели быстро и крепко любым подручным материалом – опыт был большой.
Они поставили связанного на ноги, обыскали. Карманы пленного были пусты: ни документов, ни даже патронов.
Сергей подошёл вместе с остальными.
– Ломидзе, Двинянов, смотреть по сторонам.
Не хватало только, чтобы какой-нибудь отморозок, отбившийся от чужой группы, полоснул по ним очередью.
– Все живы?
Сергей заметил кровь на рукаве Милащенко.
– Ранен?
– Зацепило немного.
– Рушайло, перевяжи.
Капитан вытащил из «сидора» прорезиненный индивидуальный перевязочный пакет и занялся перевязкой.
– Ты кто такой? – обратился к пленному Сергей.
– Анищенко моя фамилия.
– Откуда?
– Из Харькова.
– Здесь как оказался?
– С вами, советскими, воюю, – с вызовом ответил пленный.
– Да это понятно. Откуда на тебе наша форма?
– Не знаю. Друже проводник нашёл где-то, велел всем переодеться. Говорил – так сподручнее.
