— Тогда…
— Твой первоначальный план ни к чему бы ни привел, — невозмутимо продолжал Махоуни. — Ты пытался держать Роберта подальше от моря, опасаясь, что Йог-Сотхотх все еще находится здесь и может подчинить Роберта своей власти. Но Роберт — как раз тот единственный человек, который может взломать магическую печать, — он повернулся ко мне. — Сделай это, Роберт. Быстро!
Я послушно опустился на колени рядом с Говардом, высунул руку из-под одеяла и протянул ее к ящику. Мои пальцы застыли буквально в миллиметре от разбухшего дерева ящика. Я почувствовал, как сильно заколотилось мое сердце.
— Что… что я должен сделать? — спросил я.
— Ничего, — ответил Махоуни-Андара. — Просто открой его. С тобой ничего не произойдет.
Я кивнул. Однако мои руки дрожали так сильно, что я лишь с трудом смог раскрыть простенькую защелку ящика. Я инстинктивно закрыл глаза. Собственно говоря, я и сам не знал, чего в данной ситуации можно было ожидать — смертоносной молнии, или же черта, выпрыгивающего из ящика и бросающегося на меня, или же огненной струи, бьющей с неба, или же чего-нибудь еще более ужасного, которое произойдет, стоит мне только открыть сундук.
Но ничего подобного не случилось. Защелка раскрылась с металлическим звяканием, и серая крышка тяжелого ящика, словно поднимаемая невидимой рукой, сама по себе откинулась.
Махоуни пронзительно вскрикнул, опустился рядом со мной на песок и склонился над сундуком.
— В нем ничего не пострадало! — ахнул он. — О господи, Роберт, тебе это удалось!
— Ты что, в этом сомневался? — подозрительно спросил Говард.
Махоуни сделал вид, что не услышал его слов.
— А теперь быстренько! — сказал он. — Отойди-ка, Роберт!
Я повиновался. Махоуни снова склонился над сундуком, запустил в него пальцы и достал тоненькую книгу в очень старом кожаном переплете. Но он, вопреки моим ожиданиям, не раскрыл ее, а с торжествующим возгласом выпрямился и посмотрел сначала на Говарда, а потом на меня. Его глаза сверкали.
— Теперь все это снова у меня, — пробормотал он. — Говард, теперь все это снова у меня! Ты вообще-то знаешь, какую силу несут в себе эти книги?
Говард медленно поднялся. Его движения казались неестественно скованными.
— Я знаю это, Родерик, — сказал он. — А как насчет Роберта?
Махоуни-Андара как-то странно взглянул сначала на него, потом на меня и вдруг улыбнулся.
— Ну да, конечно, — сказал он таким тоном, как будто говорил о том, о чем чуть было не забыл. — Это нам еще предстоит уладить.
Он поднял руку, и из обломков судна позади него появилась сначала одна фигура, а потом и вторая.
Мы с Говардом почти одновременно вскрикнули. Молнии осветили берег ярким белым светом, более чем достаточным для того, чтобы хорошо рассмотреть обе фигуры.
Лишь одна из них была фигурой человека. Другая…
Говард застонал.
— Родерик, — пробормотал он, — но ведь это же…
— Шоггот, — спокойно сказал Махоуни. — Но не бойся, Говард, он вам ничего не сделает. Иди сюда, Роберт.
Я не хотел ему повиноваться. Мой внутренний голос вовсю кричал, что мне нужно повернуться и бежать отсюда как можно быстрее и как можно дальше, но я не мог противиться силе воли Махоуни-Андары, подавляющей мое сознание. Медленно и послушно, словно марионетка, которую дергает за веревочки невидимый кукольник, я поднялся и пошел в сторону Махоуни и серого гиганта.
— Родерик, — застонал Говард. — Что… что ты собираешься делать?
— То, что единственно возможно в данной ситуации, — ответил Махоуни. — Доверься мне, Говард. Есть только одна возможность спасти Роберта.
— Но ведь это… это Шоггот, — пролепетал Говард.
Я краем глаза увидел, что он пытается сдвинуться с места, но, так же как и я, он уже не был хозяином своего тела.
Махоуни снова поднял руку. Шоггот, колыхаясь, начал двигаться ко мне. Его шаги были какой-то жуткой пародией на человеческие шаги. Подойдя ко мне, он протянул руку.
Его прикосновение было для меня подобно электрическому удару. Из тела этого плазмообразного существа выдвинулись тонкие блестящие серые волокна, без труда пронзили накинутое на меня одеяло и мою одежду и коснулись моей кожи.
Как ни странно, мне почти не было больно. Я почувствовал лишь кратковременное легкое жжение, после чего возникло ощущение покалывающего ледяного холода, затмившее все другие ощущения. Мне показалось, что плазмообразная масса бесшумно растеклась по поверхности моего тела, образовав на нем что-то вроде второй кожи. Все это произошло быстро. Невероятно быстро.
— Одеяло, — спокойно сказал Махоуни. — Сними его, Роберт.
Мои руки стали двигаться как бы сами по себе. При этом я совсем не испытывал страха. Я медленно стащил с себя одеяло, бросил его на песок и стал дожидаться очередной молнии.
Ждать пришлось не больше секунды. Небо разрезала ярко-белая огненная линия, пробежав по нему зигзагами и разрядившись где-то далеко над морем. И прямо передо мной появилась черная тень ДОИСТОРИЧЕСКОГО ГИГАНТА.
На этот раз она действовала с невероятной скоростью. Извивающиеся щупальца выдвинулись вперед, бросились ко мне и охватили меня смертельной хваткой еще до того, как успела погаснуть молния. Я закрыл глаза, ожидая, что мне вот-вот наступит конец.
Но он не наступил.
Вместо этого произошло нечто совершенно иное. Серый слой плазмы, покрывавший все мое тело — буквально каждый его квадратный миллиметр — начал подрагивать, совершая волнообразные движения, как будто он испытывал боль. Шоггот зашатался, словно от удара, вытянул руки и коснулся моих плеч своими безобразными ладонями.
И плазмообразная масса утекла с меня в него.
Через пару секунд я снова полностью стал самим собой. Тень возле меня теперь была обыкновенной человеческой тенью — моей тенью, а не тенью чудовища, едва не завладевшего мной. Шоггот, бешено размахивая конечностями, упал на спину на песок и так и остался лежать, весь дрожа. Его тело перевернулось, начало было преобразовываться в мерзкое существо со щупальцами и клювом попугая, но затем вдруг стало растекаться. Это было ужасное зрелище.
Глядя на это, я наконец понял, что произошло. Я резко повернулся и посмотрел на Махоуни. Его взгляд был невозмутимым и спокойным, но в нем чувствовался такой холод, что я невольно содрогнулся. Этот взгляд не был похож на взгляд человека.
— Я сожалею, Роберт, — сказал он тихо. — Я не мог тебе об этом сказать.
— Ты…
— Тогда, — невозмутимо продолжал он, — когда я сам стал жертвой одного из могущественных существ, я мог использовать всю свою колдовскую силу, да и времени у меня было много. Сейчас у меня не было ни того, ни другого. У тебя есть лишь несколько часов, Роберт. Мне нужно было принести ему жертву. Он слишком сильный, и я не мог его проигнорировать.
