— Теперь слушай сюда, — сказал Егор. — Сейчас берете падаль, — он кивнул в сторону трупов, — и облегчаете работу скарабею. А именно — тащите их на улицу и охраняете там до утра. Потом я уйду, заберете свои шмотки. Часть оружия я вам оставлю.
— За что, Кудас? Мы же ничего… Это же бункер, по закону ты не можешь нас выгнать!..
— Ржавый, если ты чего-то не понимаешь, — Кудесник отхлебнул самогона прямо из бутыля, — то я тебе объясню. Закон, о котором ты говоришь, — бродяжий, и на мародеров он не распространяется.
Стервятникам такой расклад явно не нравился, однако опыт общения с Кудесником подсказывал, что лучше ему не перечить.
Открыв дверь, они сперва вынесли Рыбу с членом во рту, затем выволокли тяжеленную тушу Кишара, оставляя на полу пахнущий железом след карминовой жидкости.
По кивку Егора скарабей, до сих пор лежавший на верхней полке и безразлично наблюдавший за происходящим, запер вход на засов и как ни в чем не бывало завалился на нары спать. Видимо, подобного он на своем веку навидался.
Кудесник подошел к Лене. Она сидела на полатях и тихо плакала. Красные воспаленные глаза были сухими, невидящим взором она сверлили пол. Побелевшие в суставах пальцы мертвой хваткой стискивали лохмотья, в которые превратилась ее одежда.
Егор осторожно взял ее за локоть.
— Прости, я не хотел, чтобы все вышло именно так… Но иначе я не смог бы их убрать из бункера. Пойдем, — прошептал он, помогая ей подняться.
Хрупкое тело было безвольно тяжелым.
— Пойдем, — повторил он.
Она неуверенно поднялась на ноги. Егор усадил ее за стол, налил стакан самогона.
— Выпей.
Она стала пить. Сначала спокойно, мерно глотая, как воду, но потом омерзительная жидкость привела ее в чувство, она закашлялась и схватилась руками за обожженное горло. На глаза навернулись слезы.
— Давай еще, только залпом. — Кудесник снова наполнил стакан, и Лена покорно опрокинула его, кашляя и морщась.
Учитывая, что ей пришлось пережить, а также то, что прежде девушка не пила ничего столь крепкого, алкоголь подействовал мгновенно. Потеряв контроль над своим телом, она упала бы, если бы Егор ее не поддержал.
Подняв девушку на руки, Кудесник бережно отнес ее на нары и положил на бок, чтобы в случае рвоты девушка не захлебнулась.
«Теперь можно и мне», — решил он.
Он присел за стол, на котором догорала последняя свеча и стояла полупустая бутылка самогонки. Лишь наливая себе стакан, он заметил, как дрожат у него руки.
— За ВДВ! — сам себе скомандовал Звягинцев и опрокинул первую…
Когда он разлепил веки, то испытал ощущение, будто черепную коробку ему наполнили расплавленным свинцом, а во рту побывало сто кошек. Поднял голову. Свеча давно погасла, и единственным источником света была щель от полуоткрытой двери.
Он вдруг вспомнил сообщение о награде за его поимку и о том, что он включал КИП, стало быть, засветился всего в нескольких километрах от бункера. Нужно ли его врагам быть чересчур умными, чтобы понять, куда он потащился на ночь? Стоило ли в скором времени ожидать появления приятелей в модернизированных кольчугах? О, да, стоило. Хорошо, хоть у кишаровских не было КИПов.
Егор разбудил Лену. Ее тоже мучило похмелье, и, чтобы поднять девушку с койки, Егору пришлось некоторое время трясти ее за плечи, но она пребывала в состоянии эмоциональной заторможенности, вчерашнее воспринимала как нечто нереальное, как угарный бред. О том, что это ей не привиделось, ее убеждала разорванная одежда, но девушка старалась не думать об этом.
В оставшихся от мародеров вещах Егор обнаружил камуфляж, который хоть и был для Лены великоват, но все же подходил больше, чем ее изначально ветхая одежда. Кроме того, Егор позаимствовал из мешков мародеров консервы, аспирин, несколько дешевеньких цацек, АК-74 и патроны. Время двигалось к полудню, нужно было спешить. Они наскоро перекусили. Егор выдал девушке трофейный Зомборезов ТТ, но она так и не рассталась с луком, решив, что привычное оружие принесет больше пользы.
Скарабей открыл дверь, и Кудесник с автоматом наготове осторожно двинулся наверх.
Денек выдался погожим. В небе сияло летнее, теплое солнце, по обширному синему полотну медленно уплывали на восток белые пушистые корабли, а слабый ветерок слегка покачивал тяжелые соцветия высоких растений, приятно щекотавших лицо.
Завидев его, мародеры, которых, если честно, Егор уже надеялся увидеть растерзанными ночными животными, покинули свое ночное укрытие и пошли навстречу. Между ними оставалось всего метров десять, когда раздался глухой хлопок, донесшийся из поросших травой руин еще одного бункера, взорванного еще в восьмидесятых, и Ржавый упал на колени с пробитой грудью.
Зомборез, мигом среагировав, бросился к бункеру за своим оружием. Ему вслед из руин, находящихся метрах в двадцати левее, открыли огонь очередями. Били в несколько стволов, и, насколько мог доверять Кудесник своему слуху, не из обычных «калашей». Те, кто засел в руинах, помимо снайпера с «заглушённой» винтовкой, пользовались каким-то другим оружием. Он, несомненно, уже слышал такой звук, но вспомнить на ходу, какой это автомат, не мог.
Пригнувшись и пропустив вперед Зомбореза, который мог выполнить для него роль живого прикрытия, Кудесник метнулся обратно в бункер, схватил украдкой выглядывающую наружу Лену за руку и потащил за собой.
— Пригнись и следуй за мной шаг в шаг! — скомандовал он и побежал вслед за Зомборезом.
Проскользнул вдоль стены, ощутив, как лицо кольнули кусочки бетонного крошева от выстрела промахнувшегося снайпера, дал наугад несколько очередей и побежал на полусогнутых прочь от бункера. Оглядываясь на Лену, он старался двигаться так, чтобы между стреляющими из руин и ним оставался земляной холм.
Стрельба продолжалась совсем недолго, а потом рванула граната и стало тихо. Значит, все мародеры были мертвы.
— Кто это? «Монголы»? — спросила Лена.
— Не думаю, — ответил Егор.
До леса, полукруглым выступом врезавшегося в обширный луг с далеким холмиком бункера по центру, оставалось не больше пятидесяти метров. Если бегом, то через каких-нибудь пять минут можно уже спрятаться за деревьями, а там бродяга почувствовал бы себя в своей тарелке. Но как бежать, если чувствуешь на спине взгляд, усиленный линзами на шестнадцать диоптрий?
— Ползком, — прошептал дрожащей девушке Кудесник. — До леса ползком.
Стиснув зубы, она упала на землю и поползла вслед за бродягой.
— А ты думала, тут мед? — заставил себя улыбнуться Кудесник. — Сидела бы лучше на своих болотах. А то захотела на сушу. Вот тебе суша. Вчера чуть не изнасиловали, сегодня чуть не убили.
— Это все равно лучше, — ответила она.
Кудесник подождал, пока она с ним сравняется.
