— Получается, что Ворон оказался предателем?
— Выглядело это именно так. Ворона привезли к Дарию, допрашивали, пытали, но виновность его так и не смогли доказать.
— Ты не веришь ему?
— Нет.
— Получается, он может знать, где мой брат.
— Может быть, знал когда-то, но теперь не знает.
Стоув обхватила рукой поручень, глядя на бурливший внизу поток.
— Спасибо тебе, мой добрый Виллум, — произнесла девочка с улыбкой.
— Я здесь лишь для того, чтобы служить тебе, Стоув.
— Знаю.
Как же он потом на нее посмотрел? Она готова была поклясться, что с радостью, если не с восторгом. Но нет — ей надо контролировать свои чувства и ни в коем случае нельзя видеть в других то, что она ощущала сама. Беспечно она поступала, легкомысленно, позволила себе показать ему свое торжество. Она оказалась права в отношении Ворона и пришла от этого в восторг, но демонстрировать это Виллуму было совсем без надобности. Она ни перед кем не должна раскрывать свои истинные чувства, даже перед ним, всегда должна быть начеку, постоянно постигая тайное, скрытое явным. Потому что явное, лежавшее на поверхности, всегда оказывалось ложью, которой Владыки хотели запудрить ей мозги.
— Это Наша Стоув! Наша Стоув!
На пешеходной дорожке с другой стороны моста стояли мужчина и женщина и энергично махали ей руками.
— Наша Стоув! — кричали они, лица их светились ликованием.
Стоув подняла тонкую ручонку в приветственном жесте, губы ее сложились в натянутую улыбку. Какой же беззащитной и уязвимой она должна была казаться на фоне изображавшего ее гигантского плаката, где ее невинная ангельская улыбка была призвана согреть мир. Огромными буквами на плакате было выведено: «Наша Стоув».
О да, Город от нее без ума. Жители поклоняются ей как божеству. Но подчиняются они не ей. Их подлинный владыка — Дарий.
Пока.
ЗАДАНИЕ
КОГДА-ТО ТАМ ОКАЖУТСЯ
ЧЕТЫРНАДЦАТЬ ДЕТЕЙ.
ОНИ ПРЕКРАСНО БУДУТ ЗНАТЬ
МЕЧТАНЬЯ ВСЕХ ЛЮДЕЙ.
ТУДА ИХ ГРЕЗЫ ПРИВЕДУТ,
КУДА ОНИ ПОЙДУТ,
И ЗА СОБОЙ ВСЕХ УВЕДУТ —
ВСЕХ, КТО НЕСЧАСТЛИВ ТУТ.
КНИГА НАРОДА НЕГАСИМОГО СВЕТА
Главный зал располагался в самом большом бревенчатом доме, где находились кухня и столовая. Утром Роун, Лампи и люди из Оазиса печально сидели за одним из столов; стулья, стоявшие рядом с двумя другими, оставались пустыми. Селдон поставил перед ними кастрюлю с кашей, и каждый наполнил себе миску. Молчание нарушил Лорен.
— Вы видели их сегодня утром?
Селдон покачал головой.
— Я принес детям завтрак, но к ним не заходил.
Терра сказала оставить его у двери. Выглядела она как привидение. Я так понял, что они работали там всю ночь.
— Судя по всему, не только они не спали этой ночью. — Роуну никто не ответил.
Действительно, заснуть не удалось никому.
— Тебя послушать, Селдон, — пробурчал Меррит, — дело там вообще никак не продвинулось.
— Должен вам признаться, что подслушивал под дверью, — смущенно сказал повар. — Но расслышал только голоса двух женщин.
— Самое разумное сейчас, — проговорил Лампи, повторяя вывод, сделанный прошлым вечером Роуном, — всем нам вернуться к своим обязанностям, а они пусть делают свое дело.
По лицам людей было видно, что всех охватило безысходное настроение. Если бы только понять причину того, что случилось с детьми, можно было бы что-то делать, а не чувствовать беспомощность и отчаяние.
После видения, явившегося ему на вершине холма, Роун достал меч-секач из тайника, в который его раньше упрятал. Юноша просидел с ним у своего укрытия, как ему казалось, долгие часы и лишь потом достал его из ножен. Ему удобно было держать меч в руке, он казался легким. Слишком легким. Он надеялся, что вряд ли когда-нибудь вновь им воспользуется, но чувствовал себя как-то увереннее от того, что оружие было рядом.
Завтрак окончился — все придвигали за собой стулья к столу и расходились по делам. Это и вывело Роуна из задумчивости. Он без промедления и даже с облегчением принялся за работу в саду. Обливаясь потом под лучами яркого солнца, он вскапывал плодородную землю. Ладони его покрылись волдырями, отчаянно ныла спина, но он продолжал ворочать лопатой тяжелые пласты земли. Работа его успокаивала.
Не думая о времени, он останавливался только для того, чтобы напиться, надеясь в глубине души, что каким-то чудесным образом этот кошмар рассеется.
— Она готова! — крикнул Лампи из-за ограды.
Роун бросил лопату на землю, ополоснул у рукомойника лицо и под косыми лучами закатного солнца направился с другом в сторону жилища. Лампи тихонько постучал в дверь, она чуть-чуть приоткрылась. Терра сделала им знак войти.
Все четырнадцать детей лежали в кроватках, от бровей до пальчиков на ногах утыканные многочисленными поблескивавшими иглами. Было ясно, что они дышат, но других проявлений жизни в детях Роун не заметил — они лежали совершенно неподвижно. Аландра склонилась над одной из самых маленьких девочек — Дани, аккуратно капая ей на губки какую-то жидкость. Целительница взглянула на Роуна — от бессонницы под глазами ее образовались большие темные круги.
— Им ничего не помогает — ни травы, ни примочки, ни ароматические средства.
— Даже иголки? — спросил Лампи, кивнув в сторону Джо.
Аландра бросила на него полный отчаяния взгляд.
— Ничего.
— Мы оба знаем, что это не болезнь.
Она покачала головой.
— Ты заблуждаешься, Роун.
Роун еле сдержался, чтобы не закричать на нее. Как она могла отрицать очевидную истину даже теперь? Почему она не хотела даже признавать такую возможность?
— А в чем Роун не прав? — озадаченно спросил Лампи.
— Я брала их с собой в Край Видений, хоть он и говорил, что это может плохо кончиться, — ответила ему Аландра.
Лампи в недоумении перевел взгляд на Роуна.
— Но ведь это была необходимая часть их подготовки, разве не так?
— Если верить ловцам видений. Они на этом настаивали. — Обернувшись к Аландре, Роун спокойно, но выразительно добавил: — А я с этим никогда не соглашался.
— Но мне казалось, ты ничего против такого решения не имел.
— Очень удобная для тебя позиция.
— Они уже были к этому готовы.
Разрываясь между двумя друзьями, Лампи пытался сообразить, в чем состояла суть проблемы.
— Но, Роун, ведь эти путешествия были неотъемлемой частью их подготовки, разве не так? У этих детей невероятный потенциал. И мы привели их сюда, чтобы помочь им его развить!
