«Принято. Начинаю углубление…»
Тем временем Наарис, пройдя первую фазу слияния, решилась на эксперимент.
«Фаза два, отметка четыреста. Фиксация».
Свой-чужой голос не отверг невозможное требование, а сообщил с минимальной, почти неуловимой задержкой:
«Есть фиксация».
Реальность вспыхнула, как порошковый магний.
Это походило на мгновенный переход из силпана в лисар, вызванный внезапным стрессом. Без какого-либо промежутка, без раскачки, без полутонов. Мгновение тому назад — темнота, беззвучие, ровный ментальный фон, чем-то похожий на звуки собственного пульса и дыхания. Но мгновение миновало, а слияние с артефактом проскочило порог идентичности так, словно этого порога не существовало вовсе, и Наарис осознала себя одним целым с громадой СОН сразу.
Хотя — нет. Конечно же, не громадой. Масштабы изменились, как всё остальное; и СОН-Э1 для неё оказался уже не чем-то внешним и большим. Он стал ею, а она стала им, и размер у них был единственно правильный. Адекватный.
«Углубление нейрофуги до порога безопасности минус десять пунктов».
«Есть».
«Включить индикацию состояния СОН-Э2, базовый набор».
«Включено».
Соседняя пирамида подсветилась призрачным огнём, обрастая визуализациями основных параметров. Поляризация клеточных массивов, интегральный резерв формирования, интенсивность квант-обмена и прочие заумные вещи Наарис тут же отодвинула на периферию поля внимания. Её интересовало совершенно не это (тем более что отклонений от статуса полной функциональности СОН-Э2 не наблюдалось).
Витальные показатели пилота… норма. Дыхание чуть замедлено, пульс слегка учащён.
Глубина нейрофуги — двести восемьдесят… двести восемьдесят пять… двести девяносто… двести девяносто пять… прохождение порога идентичности…
Глубина — пятьсот сорок! Пятьсот восемьдесят! Шестьсот!
/::/ Второй! Что случилось?!
Молчание длится целый тин-цикл. Что для Наарис благодаря слиянию растягивается — субъективно — раз в двадцать. Правда, глубина нейрофуги для Аниэра и СОН-Э2 уже стабильна: колеблется в районе шестисот — шестисот десяти — снова шестисот пунктов…
/::/ Всё в норме, Первая.
/::/ В норме?! Ты на глубину фуги глянь!
/::/ Я просто вспомнил. Да, вспомнил… всё.
/::/ Вот как…
/::/ Ты только не волнуйся. Не так оно и страшно. Скорее, это… увлекательно.
/::/ Второй, снизь глубину фуги до порога безопасности.
/::/ Поздно, Первая. То есть я, конечно, могу это сделать. Просто чтобы тебе было приятно. Но я бы предпочёл в дальнейшем работать на глубинах не меньше шестисот, ну, минимум пятисот пятидесяти… и пересмотреть всю систему порогов. Если на нас всерьёз рассчитывают как на оружие против псичей, ставить порог безопасности ниже шестисот просто нецелесообразно.
/::/ Для нас — возможно. Мы-то уже… но как же новички, Аниэр?
/::/ Им придётся выбирать. Или нейрофуга далеко за нынешним — слишком низким — порогом безопасности, фуга на грани порога трансформации — или бессмысленная гибель. Псич, даже как проекция… поверь: это страшно.
/::/ Как глубоко ты уже погружался? Раз ты всё вспомнил.
/::/ Семьсот четыре пункта. По самой грани прогулялся.
/::/ По грани? Или…
/::/ Не знаю. Спроси меня, когда я вылезу наружу. Как я могу оценить последствия для тела и сознания, не покидая артефакта?
/::/ Тогда вылезай.
/::/ Что, свернём тренировку, даже вакуума не нюхнув?
/::/ Отставить шутки. Вылезай!
/::/ Как прикажешь, Первая.
…уже на грани порога идентичности Аниэр вспомнил кое о чём и мысленно усмехнулся. Комбез — это слишком скучно, решил он… эх, выручай, фантазия!
И фантазия выручила. Глаза Наарис при виде ведомого, вылезшего из СОН, на целых два с половиной тин-цикла приобрели практически идеально круглую форму. А потом сузились. На значительно больший срок.
— И как ЭТО понимать, Эссори?
— Тебе не нравится фасон?
— Может, прекратишь? Или спишешь эти фокусы на последствия фуги?
— Скучная ты, — вздохнул Аниэр.
После чего быстро превратил долгополую шубу с роскошным капюшоном в стандартный (исключительно с виду) комбинезон. Только не голубой, как у напарницы, а того же цвета, какой имел мех шубы: снежно-белый в бледно-серую волнистую сетку.
— Зато твоё сомнительное чувство юмора, как я заметила, изменений к лучшему не претерпело. Ты… — совершенно иным тоном добавила она, — чувствуешь… изменения?
Вместо ответа Владеющий моргнул. Когда он снова открыл глаза, нарочито замедленно, их белки и радужки не отличались оттенком от зрачков. Управляемая метаморфоза выкрасила глазные яблоки в равномерный и радикальный чёрный цвет. Моргнул ещё раз… всё стало по-старому.
— Но это — полдела. Смотри туда. Внимательно.
Наарис послушно посмотрела в указанном направлении. На её глазах по ближайшей из граней СОН-Э2 пробежала такая быстрая, что еле улавливал взгляд, волна. От подножия к верхушке, один мгновенный перелив девяти спектрально чистых цветов.
— Уловила или нам повторить?
— Ты…
«Тише. Да, это я. И это не слияние, я не отождествляю себя с артефактом… но мои команды он всё же выполняет. Как тот „комбинезон“, что сейчас на мне».
«Это… трудно?»
«Нет. Совсем не трудно. Скорее, естественно».
«Естественно — вот это?»
Взгляд Аниэра на мгновение превратился в тёплую ладонь, пробежавшуюся мимолётным касанием по лицу Владеющей.
«Ты завязла на грани. И старательно отрицаешь изменения. Если бы ты приняла их, всё стало бы гораздо легче и проще».
«Но тогда я бы перестала быть собой».
«А я что, перестал быть собой? Скорее, я обрёл себя».
Тут Наарис оценила пси-потенциал Аниэра — и мысленно ахнула.
«Ты стал Высшим!»
«Не думаю, — возразил он. — Если я и шагнул, то скорее в сторону. Твой потенциал тоже вырос за рамки доступного при шестом ранге, но ты ведь не считаешь себя Высшей только на основании этого факта?»
«Но тогда как назвать… случившееся?»
«Назови это изменением носителя, если хочешь. Или биокиборгизацией… что, наверно, ближе всего к истине. Наши тела стали иными, наши умы подстроились под это изменение… ну, мой точно подстроился, а твой ещё не совсем. И я полагаю, что если мы станем Высшими теперь, испытав на себе результаты глубокой нейрофуги, наши потенциальные возможности окажутся существенно шире, чем у Высших классической формации».
