Опасность.
* * *
Поднимаю голову. В глазах все расплывается.
Начинаю понемногу различать. Какое-то движение. Стремительное.
Прищуриваюсь. Что там такое?..
— Волкодавы, — говорю я вслух.
Свора диких волкодавов гонится за прыгуном. Шесть здоровенных псов. Нет. Восемь. Откуда взялись?
Стая разделяется надвое. Шесть псов гонят прыгуна через Пустоши, на юг. За ними по пятам движутся смерчи.
Две собаки свернули. Мчатся прямо ко мне.
Унюхали. Почуяли слабину.
Глубоко внутри шевельнулась красная ярость. Слабенько так. Жалкая искорка, а мне нужен пожар. Красная ярость всегда меня спасает.
Приподнимаюсь. Дышу с трудом. Руки трясутся, но я смогу… смогу… Лук падает на землю. Искра погасла. Красная ярость ушла.
Безнадежно. Помощи ждать неоткуда. Я совсем одна.
Нет. Не совсем.
Нерон со злобным криком кидается на диких псов. Клюет их в голову. Они не останавливаются. Между нами сорок футов. Тридцать.
Саба, шевелись! Сделай что-нибудь! Я шарю вокруг. Хоть бы камешек попался под руку или палка.
Нерон их все-таки отвлек. Подлетит, клюнет до крови и снова в сторону. Псы бросаются на него. Колотят лапами, так что пух и перья летят. Визг, рычание. Изувечат ведь Нерона. Они его убьют!
— Нерон! — кричу я. Набираю полные горсти камней. — Швыряй в собак!
Нет, нельзя, могу задеть ворона. Пыль столбом, толком не разглядишь ничего.
Дышать становится легче. Меня понемногу отпускает. Зато накатывает слабость.
Нерон взлетает повыше. Я бросаю камни в собак и промахиваюсь. Псы трусцой направляются ко мне. Десять футов. Восемь. Шесть.
Один пес прямо передо мной, другой заходит слева. В желтых глазах горит холодная, тупая злоба.
Нерон с криком пикирует сверху. Собаки пятятся. Припадают к земле.
Я кричу во все горло. Швыряю в зверюг комья земли и мелкие камешки. Псы дергаются, но не убегают. Вдруг я вспоминаю про нож в сапоге. Лезу за голенище. Если бы еще руки не так дрожали…
Псы подступают ближе. Смотрят не отрываясь. В горле у собак зарождается глухое рычание. Песня моей смерти.
И вдруг сзади раздается какой-то шум. Не успеваю оглянуться, как что-то проносится мимо.
Серый силуэт. Большой. Лохматый. Еще один волкодав.
Прыгает на пса, который слева. Опрокидывает набок, с ходу вцепляется в глотку. Из разорванного горла хлещет кровь. Пес, что прямо против меня, кидается на чужака. Сверкают клыки. Пыль летит во все стороны.
Я отползаю в сторонку.
Новый пес — не из стаи. Одиночка. У него светло-голубые глаза.
Это большая редкость. Я всего один раз такую собаку видела. А чужак выглядит плохо. Отощал, шерсть свалялась клочьями, на боку только что появилась рваная рана. И все равно дерется как дьявол.
Думай, Саба. Если будет хоть крошечная возможность удрать, я удеру. Но для этого нужен Гермес.
Нет, стоп, нельзя. Собаки его порвут. Никак не приду в себя. Мозги не ворочаются. Двигайся, Саба! Шевелись! Я потихоньку отступаю вверх по склону. Глаз не свожу с собак. Они треплют друг друга. Дерутся не на жизнь, а на смерть.
Над головой каркает Нерон.
Под ногу попадается камень. Оступаюсь и качусь вниз по склону.
Прямо к собакам.
* * *
Я лежу на спине. Подо мной камень. Жесткий. Горячий. Жарко, как на сковородке. Все кости болят. Веки тяжелые, не поднять. С трудом приоткрываю один глаз. Слишком яркий свет. Затылок ноет.
Не могу сдержать стон.
Воронье карканье. Чувствую вес Нерона у себя на животе.
Пахнет псиной, совсем близко. Шершавый язык облизывает мне лицо. Глаза открываются сами собой. Надо мной стоит голубоглазый пес.
А-а-а! Кое-как отползаю, вскакиваю на ноги. Нерон с криком взлетает.
Пес пятится. Скулит. Садится, вывалив длинный розовый язык. Роняет слюни. Я хмурюсь. Он что, улыбается? Только сейчас замечаю висячее ухо. Правое.
Голубоглазый, с повисшим ухом… Совсем как Следопыт, волкодав Марси. Как это может быть? Марси живет у Кривого ручья, отсюда целый месяц пути, а то и больше.
— Следопыт? — окликаю я.
Пес вскакивает. Отрывисто гавкает. Делает ко мне пару шагов. Нерон сидит на валуне поблизости и каркает.
— Следопыт! — восклицаю я. — Божемой, Следопыт! Что ты тут де…
Мимо уха со свистом пролетает стрела. Я резко пригибаюсь. Следопыт отпрыгивает. Ему едва не оцарапало бок. Оглядываюсь. Кто стрелял?
Это Лу. Стоит на гребне холма и готовится еще выстрелить.
— Нет! — кричу я. — Не стреляй!
Поздно. Лу спускает тетиву. Бежит вниз по склону, вопит и машет руками. Стрела отскакивает от валуна.
— Лу, стой! — ору я. — Все хорошо! Не стреляй!
Нерон мечется у нас над головами и каркает как очумелый.
А Следопыт удрал. Сверху видно, как он несется галопом через Пустоши.
— Тьфу ты, — говорю я. — Ой!
Затылок ошпаривает болью. Там здоровенная шишка. Тронешь — адски больно.
В десяти шагах от меня два волкодава. Точнее, их ошметки. Валяются в луже крови. У каждого вырвано горло. Зубы скалятся в последнем рычании, в желтых глазах застыла злоба. Воздух над ними гудит. Мухи. Сотни мух. Тысячи. Сплошь облепили открытые раны, покрыли шевелящимся слоем липкие кровавые лужи.
Все это заслуга Следопыта. Он меня спас. Убил диких псов.
Следопыт. Здесь. Не понимаю.
— Саба! — Лу подбегает ко мне. Сжимает лук в руке. Тяжело дышит. В лице облегчение, и страх, и злость, все вперемешку. — Саба, ты как?
— Да нормально, — отвечаю. — Только сообразить не могу. Следопыт здесь. Один, в Пустошах. Значит… Марси тоже недалеко? Нет, не может быть. Следопыт в жутком виде, отощал, запаршивел. Она бы такого нипочем не допустила. Так в чем дело? Откуда он взялся? И где Марси? Спокойная, разумная. Узнать бы, как у нее дела.
— Что значит «нормально»? Саба! — Лу трясет меня за плечо. — Саба, что здесь произошло? Отвечай, черт возьми!
— Волкодав, — отвечаю я. — В которого ты стрелял. Это Следопыт. Божемой, Лу, он мне жизнь спас!
— Кто? — не понимает Лу.
Тут я спохватываюсь. Лу не было с нами на Кривом ручье. Его тогда забрали тонтоны. Он Следопыта в глаза не видел.
— Следопыт, — говорю я. — Марсин пес. Ручной. Помнишь Марси? Мамина подруга с Кривого ручья.
Лу выпучивает глаза.
