— Теперь мне нужно, чтобы ты сосредоточился, — пояснил он. — Я хочу у тебя кое-что уточнить.
— По-моему, я уже все сказал, — воинственно начал Алиф. — «Альф Яум» — это совсем не то, что ты о нем думаешь. Или, наоборот, это как раз и есть то, что ты думаешь. Но, так или иначе, эта книга опасна.
— Конечно, опасна. Вот именно поэтому я так хочу раздобыть ее. А то, как тебе удалось благополучно обмануть всех моих агентов, только доказывает, что код, заложенный в «Альф Яум», срабатывает даже еще лучше, чем я мог предполагать. Я был так впечатлен всем тем, что тебе удалось вытянуть из этой книги, что я даже не нашел в себе сил рассердиться на тебя. Ну может быть, тут я несколько преувеличил. Но даже если я и рассердился, моя злость была смягчена уважением.
— Моя программа не работает настолько хорошо, как ты можешь себе представить, — продолжал Алиф свои объяснения. — Она нестабильна. Когда требуется адаптировать информацию к новым параметрам, и делать это достаточно быстро, фундаментальные команды почему-то теряются. Есть проблемы с сохранением информации, она почему-то то искажается, то вообще меняется на что-то непонятное. Короче, у меня создалось такое впечатление, что система словно забыла о своей первоначальной функции и уничтожила сама себя. Она расплавила машину, на которой я работал. Я никогда еще не видел, чтобы компьютер разогревался до такой степени.
— Да, я тоже это видел. Он представлял собой бесполезную гору металла, когда мы туда ворвались. И починить его или восстановить информацию не представлялось возможным. Но такой результат, как мне кажется, имел другую причину, а именно недостаточную оперативную память. Такой убогий допотопный компьютер не мог бы справиться с огромным потоком информации.
Но Алиф отчаянно замотал головой.
— Это не имеет ничего общего с оперативкой. К тому же я полностью очистил старый компьютер от всех программ, которые были там первоначально загружены.
— А какая разница? Все равно ты тогда работал на несовершенном компьютере. Если бы ты получил тогда доступ к нашим сверхсовременным компьютерам, да и всей системе в целом, тогда твой маленький научный эксперимент мог бы изменить будущее компьютеров во всем мире.
— Нет.
Рука раздраженно отмахнулся.
— Ну, если ты так яростно отстаиваешь свои идеи, значит, ты еще недостаточно долго пробыл здесь. Мне не нужна фальшивая скромность и напрасные предупреждения от тебя. Я понимаю, что ты хочешь избавиться от меня, поэтому я не буду целиком и полностью полагаться на твой труд, я собираюсь превзойти тебя. Ты ведь до сих пор не вышел из игры, Алиф. Ты продолжаешь играть, так и не поняв, что игра-то давно закончилась и выиграл ее я.
Алиф стиснул зубы до боли.
— Я ни во что не играю, — через несколько мгновений ответил он. — Могу только повторить тебе, что «Альф Яум» — это своеобразное идеологическое заболевание наподобие раковой опухоли. Джинны правы — мы не в состоянии понять их образ мышления и, если пытаемся его осознать, можем натворить такого, что потом окажется непоправимой ошибкой. И если ты попробуешь использовать эту методику на какой-то значительной и важной системе — например на электросети, дело может закончиться всеобщим хаосом. В Городе погаснет свет, исчезнет связь, люди начнут сходить с ума.
Рука вздохнул. Свет странным образом отражался в его глазах, отчего казалось, что они состоят из одних только зрачков. Алифа затошнило.
— Давай сейчас немного поговорим с тобой как коллеги, — предложил Рука. — Надеюсь, ты отчетливо видишь ограниченность двоичной системы, и мы быстро приближаемся к потолку ее возможностей. И что же будет дальше? Неужели это предел того, что способна предложить нам цивилизация? Неужели путь вперед завершен и теперь нам придется только деградировать? Кванты — это несбыточная мечта, что-то вроде воздушного замка. Но если прогресс человечества будет продолжаться, нам придется заново научиться пользоваться теми инструментами, которые мы имеем на сегодняшний день. Переучить заново все машины. Посмотри на то, что умели делать древние египтяне, а ведь они пользовались примитивными колесами и блоками. Вот что позволяет нам сделать «Альф Яум», Алиф. Выстроить пирамиду при помощи колеса и блока. К черту всех демонов — у них есть что-то весьма ценное и могущественное, но они не собираются делиться с нами своими тайнами. Вот к этому, кстати, и сводятся все их туманные предупреждения.
Алиф ничего не ответил ему. Он понял, что ему знакомо чувство, которое попробовал описать Рука. В какой-то момент он осознал, что сумел понять разработанный им самим код. Он будто бы видел все насквозь и понял саму суть языка программирования, причем он знал его досконально. Правда, этот язык никак не было связан с «Альф Яум».
— Ты ошибаешься, — решительно произнес Алиф. — Мы еще не исчерпали все возможности бинарной системы. Компьютеры еще очень долго будут совершенствоваться. Нам осталось сделать куда больше того, что было уже сделано.
— Почему ты так считаешь?
Алиф вспомнил букву, которую представляло его имя и которая многократно повторялась в словах, которые печатала Интисар, даже не сознавая этого факта.
— Иногда, когда ты просишь Бога дать тебе нечто большее, он может чуть-чуть отодвинуть для тебя горизонт. Ровно настолько, чтобы тебе было комфортно дышать.
Рука скривился.
— Я не понял — мы говорим о компьютерах или ты снова начал погружаться в свои галлюцинации? Наверное, в кашах, которые тебе дают, зерно было заражено спорыньей. Тут вообще пища не отличается свежестью и качеством.
— Я говорю о таких вещах, которые имеют большое значение.
Рука в одно мгновение вскочил со своего стула, и тот, повинуясь законам физики, отъехал от него назад по гладкому мраморному полу.
— Ну хорошо, я сдаюсь. Я пришел сюда вовсе не для того, чтобы брать у тебя уроки философии. Я почему-то решил, что ты еще будешь благодарить меня за то, что я решил поболтать с тобой на профессиональные темы. Мне от тебя, кстати, нужно узнать одну-единственную вещь, и тогда я спокойно уйду. Скажи мне: где в данный момент находится «Альф Яум»? Мои агенты так и не смогли, как ни старались, обнаружить книгу в мечети, там, где мы нашли тебя.
Алиф нахмурился.
— Я не знаю, — честно признался он. — Когда я работал, книга лежала рядом со мной на столе. Я даже не прикасался к ней.
— Даже после того, как отказал компьютер? И ты не стал спасать книгу?
— Я сжег себе подушечки пальцев, боль была страшная. К тому же я не спал двое суток подряд. Я ни о чем важном в тот момент думать просто не мог.
— Если ты пытаешься убедить меня в том, что не стоит повторять твои действия и вновь создавать твой код, ты ведешь себя неправильно. К тому же все бесполезно: мои люди уже трудятся над теми материалами, которые ты оставил после себя за годы работы в Интернете.
— Пожалуйста, мне не жалко. Только все у вас закончится так же, как у меня, — вы все окажетесь по уши в дерьме. Но теперь я не знаю, где находится книга, и мне на это наплевать.
