- Да, мы уже здесь… Нет-нет, дождемся.
Я крикнул с места:
- От меня привет Барбелле!
Азазель поморщился, но сказал:
- Сэр Ричард передает привет Наоменде… Да, он такой, наверняка уже прослышал… Ну и что, если другие не знают? Это же проныра, чего от него ждать… Хорошо, ждем.
Сигизмунд вошел в огненный ручей, дивился, что раскаленный металл не прожигает даже сапоги, Тамплиер увидел и сказал строго, что милость Господа не следует испытывать и не следует ею гордиться. Если что-то дано больше, чем другим, то это не подарок, а только аванс, за который придется долго и упорно отрабатывать.
Сигизмунд устыдился, выскочил поспешно, разбрызгивая тяжелые брызги жидкого металла, и поблагодарил смиренно старшего товарища. В мою сторону стараются не смотреть, мы с Азазалем голова к голове прикидываем разные варианты, как всех побить, а самим не поцарапаться, а это как-то даже не по-рыцарски, лучше от таких нечесников держаться в сторонке.
Вспыхнуло красное жаркое пламя, взвыл и затрещал воздух, взметнувшись к своду, но едва Вельзевул вышел из огня, все погасло, и на нашем участке словно бы зашло яркое кровавое солнце.
Я охнул тихонько, от порубленных доспехов властелина ада пахнет кровью, яростью, огнем и отчаянием, а сам Вельзевул выглядит изнуренным, хотя в глазах все тот же яростный огонь борьбы и жажда победить, пусть даже при этом рухнет весь мир.
Азазель сказал подчеркнуто бодро:
- Дружище, ты хорош! И все равно смотришься!
Вельзевул скривился, смотреться можно по-разному, зыркнул в мою сторону:
- Уже знаете?
- О Михаиле? - спросил я. - Это ожидалось.
- Мои тоже не намного лучше, - буркнул он. - Правда, против нас и выступили самые отборные… Но подготовились они хорошо. Намного лучше нас.
- А вы готовились? - спросил я.
Он кивнул:
- Верно, нас застали врасплох. Ума не приложу, как мы не заметили. Хотя как могли?.. Но Михаил все же воевал отважно. Хоть и…
Он запнулся, я подсказал спокойно:
- Дурацки. Здесь все свои, не стесняйся. Но какую-то часть мятежников он истребил, что весьма.
- Да не столько истребил…
- …как забросал трупами, - подсказал я. - Это не буквально, выражение такое. Нам нужна победа, а за ценой не постоим. Вельзевул…
- Слушаю, - сказал он. - Азазель что-то говорил о твоих идеях, но я не очень-то понял.
- Все просто, - сказал я. - Если перебросить нас троих, меня и Тамплиера с Сигизмундом, вот они глазками лупают, няши такие, мы смогли бы тайно просочиться в нужное место и отыскать ту цитадель Алфофаниэша.
Он спросил с подозрением:
- И что?
- И уничтожить, - ответил я скромно, улыбнулся, добавил мило: - Это же наша цель, не так ли?.. Просто знакомлю тебя с основами новых войн, когда массы дерутся с массами, а лучшие из лучших воинов, особо натасканных на гуманизм, стараются пройти в центр и сразу изъять полководцев. Конечно, истребив охрану и зачистив их семьи.
Он посмотрел с недоверием:
- Серьезно? А что скажешь этим своим? Для них же это нечестно, ты только посмотри на них!
- Не береди душу, - попросил я.
- Так как?
- Что есть честно? - спросил я. - И что есть истина, Пилат?.. Это не так важно. Но уже в геенне огонь жжет в шестьдесят один раз сильнее, чем у нас там в костре. На втором уровне жжет в шестьдесят один раз сильнее, чем на первом! Так что да, там внизу вообще…
Он буркнул:
- Но здесь же ты не чувствуешь адского жара?
- Только психологически, - согласился я. - А дальше? Вернее, ниже? Кстати, почему в шестьдесят один раз? Не в десять раз или сто, а в шестьдесят один? Даже не в шестьдесят ровно?
Он пожал плечами:
- Наверное, кто-то замерил. Еще до меня. В каждом следующем уровне огонь жжет в шестьдесят один раз сильнее, так что можешь представить жар в самом последнем, Шеоле! А до него еще уровни Могильной Ямы и Абаддона.
Я зябко передернул плечами:
- Бр-р-р!
- Не тревожься, - утешил он. - От первого уровня до второго всего лишь триста лет пешего спуска, столько же от второго до третьего и так далее, между уровнями по триста лет, так что идти не придется, везде Азазель сумеет… Правда, для Шеола сил не хватит, но я помогу. Все-таки ад - мой ад.
- Знаешь, - заверил я, - что-то мне совсем не хочется участвовать в тех сражениях. Это трусость, да?
- Это мудрость, - утешил он. - Все-таки лучше триста лет полежать на диване с женщиной, а еще лучше - без нее, чем те же триста лет мчаться через пустоту ради драки. Драка, конечно, цель и счастье мужчины, но больно короткое. Так что, готов?
Я обернулся к Тамплиеру и Сигизмунду. Они увидели мое лицо, посерьезнели, поднялись. Сигиз-мунд встал почти по стойке «смирно».
- Конечно, - сказал я возвышенно, - вы готовы для великих дел во славу Господа. Ибо для чего мы родились, как не?.. Потому наипаче на прю!.. Не лепо ли ни бяше?
Тамплиер ответил мрачно:
- Бяше, бяше…
Я обернулся к Вельзевулу:
- Видите? Вполне облый. И бяшает. Сиг, а ты?
Сигизмунд вздрогнул, сказал торопливо, чуть не плачущим голосом:
- Да готов я, давно жду!
Азазель повернулся к Вельзевулу:
- А ты?
Вельзевул зыркнул багровыми глазами из-под скальных выступов надбровных дуг:
- Я все еще властелин ада, не забыл?
- Но такой., гм… груз, - сказал Азазель, - ты еще не опускал. Так что давай вместе.
Мы с Тамплиером и Сигизмундом встали тесно друг к другу спинами, мечи на всякий случай обнажили. Тамплиер с лязгом опустил забрало, он всегда опускает его с этим металлическим стуком, словно это придает некую уверенность.
Сигизмунд услышал удар железа по железу, больше похожий на грохот молота по наковальне, и тоже закрыл лицо стальной решеткой забрала. Я автоматически поднял руку, но вздохнул и решил довериться плащу Каина.
- Задержите дыхание, - раздался голос Вельзевула, он прозвучал сильно измененный и донесся раскатисто сверху, - и не дышите, пока не…
Я набрал в грудь воздуха, услышал, как с шумом вдохнули Тамплиер и Сигизмунд. Что-то крикнул Азазель, раскаленная стена камня перед нами странно изогнулась, словно превратилась в горячий воск, красный цвет стал ядовито-оранжевым, белым, ослепляюще белым…
…затем оглушающая тьма. Подошвы моих сапог с силой ударились о твердое, я поспешно распахнул глаза и застыл.
Воздух с шумом вырвался из моей груди, рядом громко выдохнул Тамплиер, а Сигизмунд откровенно охнул и даже, как мне показалось, присел за моей спиной.
