Он покрутил головой.
– Спасибо, не надо. Люди слишком… изобретательны. Так что у тебя за предложение? Да еще выгодное?
Он откинулся на спинку трона, глаза стали выпуклее, чем у жабы, что не портит облика, есть существа, что чем уродливее, тем привлекательнее.
– Коммерческое, – повторил я значительно.
Он вскинул брови.
– Коммерческое? Точно?
– В некоторой степени, – сказал я деловито.
– И выгодное? Для меня?
– Точно! – заверил я.
– А для тебя?
– Самую малость, – сказал я скромно. – Для тебя важнее, твое царство побольше, чем у меня.
Он спросил с подозрением:
– А чего ты вдруг решил сделать мне еще одну услугу? Да еще задаром?
– Из человеколюбия, – заверил я. – Люди любят человеков, а также окружающую природу. Ты как раз из нее, само олицетворение, а это звучит и возвышает. Люди сейчас даже пингвинов спасают, а ты еще тот пингвин!.. У меня сердце кровью обливается, если и это культурное наследие исчезнет под неумолимым натиском демократии и научного прогресса.
Он поморщился.
– Не темни. Говори, зачем явился. И помни, войти сюда легче, чем выйти.
– Я о Багровой Звезде, – сказал я.
Он поморщился.
– Что-то о ней новое?
– Представь себе, – сказал я.
– Рассказывай, – велел он.
– Может, – предложил я, – сперва глотки промочим? А то у тебя тут почему-то жарко. Никогда бы не подумал, судя по тому, как все в ад стремятся.
Он отмахнулся.
– Чувствуй себя как дома.
Я торопливо сотворил глиняный кувшин с холодным виноградным соком, а Вельзевулу на подлокотник поставил огромный фужер с чистым спиртом.
Он осторожно взял тонкостенный фужер в огромную лапищу – я задержал дыхание, – но не раздавил, выпил с явным удовольствием, я тут же торопливо наполнил до краев жидким воздухом. Вообще-то трусил, никогда такое создавать не пытался и даже не думал о такой возможности, но, с другой стороны, жидкий воздух сотворить проще, чем кусок ветчины: всего лишь понизить температуру того, чем дышим, а так ничего сложного.
Вельзевул с интересом взглянул на прозрачный напиток бледно-синего цвета, вина с таким оттенком еще не видел, но я смотрю спокойно и жадно хлебаю виноградный сок. Он с той же осторожностью взял фужер, принюхался, брови приподнялись в озадаченном выражении.
Я ждал, он сделал глоток, задумался, глаза полезли на лоб, но хлебнул еще, потом еще, я в изумлении смотрел, как выхлебал до конца, с удовлетворением вытер губы толстой ладонью.
– Освежает, – сообщил он. – В самом деле просто дивно освежает!
– Р-рад, – сказал я с облегчением, – и вот еще попробуй…
На этот раз, сосредоточившись, вспомнил формулу жидкого гелия и наполнил фужер, ориентируясь по наитию: у гелия настолько крохотный коэффициент преломления, что его вообще не увидеть простым глазом.
Вельзевул протянул лапу и взял фужер уверенно, бессмертные ангелы не страшатся яда, сделал глоток… и застыл с полураскрытым ртом. Из глотки, как из трубы, повалил густой пар, все-таки у гелия температура вообще минус двести шестьдесят девять, почти на сто градусов ниже, чем у жидкого воздуха.
– Ни… че… го… себе, – проговорил он с трудом, едва-едва двигая окаменевшей и потерявшей чувствительность челюстью, – это же… даже не знаю… У меня глотка превратилась в лед!
– На здоровье, – сказал я с облегчением. – Надеюсь, тебе понравилось.
Он сделал большой глоток, его передернуло, словно под ударом молнии, выждал и отхлебнул снова.
– До чего же здорово, – прохрипел он. – Что вы за существа… Такое и Господь не создавал… Подумать только – лед в аду!
– Создавал, – сообщил я, – только не здесь.
– А где?
– Ну, – протянул я, – вообще-то далеко… Да и неважно, я рад, что понравилось. В такую жару этот умеренно освежающий напиток весьма как бы, верно?
Не отвечая, он продолжал осушать фужер мелкими глотками, то ли растягивая удовольствие, то ли опасаясь проморозить внутренности начисто, а когда допил до дна, откинулся на спинку кресла и зябко передернул плечами.
– Бр-р-р-р!.. Вот как вы себя чувствуете зимой?.. Да, взбадривает, взбадривает… Ладно, так что ты хотел?
– Всего лишь, – начал я, но с треском распахнулась дверь, вбежал коричнево-красный демон, сильно сгорбленный, сильно хромающий, с торчащими за спиной культяпками крыльев.
На меня он взглянул сперва со злобой, потом озадаченно, на черную корону не обратил внимания, явно из новых, остановился, но Вельзевул спросил быстро:
– Ну?
– Еще одна попытка бегства, – сообщил демон хмуро. – Пресекли с трудом.
Вельзевул страшно побагровел, глаза свирепо выдвинулись из-под нависающих выступов.
– Почему с трудом?
– Им помогали, – ответил демон.
– Что?
– Извне, – уточнил демон.
Я дернулся, Вельзевул бросил на меня быстрый взгляд, повернулся всей тушей к демону.
– Если кто-то убежит снова… я с тебя шкуру спущу! И самого в котел заброшу.
Я кашлянул, сказал громко:
– Прости, что вмешиваюсь, но он наверняка говорит правду.
Глава 9
Демон взглянул на меня с благодарностью, а Вельзевул нахмурился, зло метнул глазами красную молнию.
– А тебе откуда ведомо?
– Как раз я по этому делу, – сообщил я. – Небесные ангелы стараются дестабилизировать обстановку. На земле. Потому и помогают тайком твоим узникам бежать якобы на свободу. Лозунг благородный, да только у тебя здесь нет праведников, а освобождать убийц и насильников… это сеять хаос на земле.
Демон сказал торопливо отчаянным голосом:
– Вот-вот! Я тоже так подумал, только сказать не решился. В смысле, от нас не убежишь… если кто-то очень могущественный не станет им помогать тайком с той стороны.
Вельзевул смолчал, а я добавил:
– Именно тайком. Понимаешь, Вельзевул?
Вельзевул поморщился, демона отослал прочь таким знакомым движением кончиков пальцев, что я невольно посмотрел на свои.
– Зачем это кому-то надо?
– Маркус, – напомнил я.
Он поморщился.
– При чем здесь Маркус? У меня осужденные на вечные муки бегут, а ты мне про Маркуса!
– Осужденные бегут не в рай, – напомнил я.
– Ну?
– А на землю, – сообщил я внятно, – где снова примутся за прежнее, да еще и с новой силой!.. И люди будут выглядеть еще отвратительнее, чем есть, потому что они тоже люди.
