— Хоть сейчас, — буркнул Ветер, насупившись.
— Ну ладно, погоди с атаками, — отмахнулся Свистюк. — Вам удалось определить, сколько их там?
— Только один под прицелом вертится, — вместо Ветрова ответил Сенька Бой. — Больше никого не видать. И тишина стоит — хоть спать ложись.
Свистюк прищелкнул языком. Пробормотал:
— «Специалисты…» Судя по результатам работы расстрельной команды, их было трое, — спустя минуту сказал он. — А…
— Батя, у вас, конечно, глаз на такое дело меток, — вклинился в размышления майора Ветров. — Но где гарантия, что террористов не больше?
Он явно давал Свистюку понять: да, я даже старшим лейтенантом стал едва ли не вчера; да, бойцы меня пока воспринимают товарищем, а не начальником; но я не позволю вам в себе усомниться. Голова у меня работает, а бездействую только из-за осторожности.
— Что ты имеешь в виду? — спросил майор, вскипая, но виду не подав.
«Ох, и нравы у нынешней молодежи! Боец старшего по званию перебивает! И ведь не доходит, что я его не гружу, потому что жалею. Ну, получит у меня, когда все закончится! Закончилось бы…»
На офицеров с интересом посматривали. Молодой привычно заглядывал Свистюку в рот, Рыжий украдкой щерился, а Сенька скосил глаза.
Ветров приободрился:
— Соглашусь: три человека могут завалить полсотни безоружных противников. Но смогут ли они в таком количестве взорвать ЛАЭС?
— Я слышал, Чернобыль всего вдвоем развалили, — ни к селу ни к городу добавил Рыжий. Понял, что не в тему, и заткнулся.
— А все ж их трое, — уверенно сказал Свистюк. — Ты бы дослушал, Ветров, вместо того чтобы старших перебивать и напрашиваться на неприятности.
— Но…
— Встать! — заорал майор, у которого лопнуло терпение. — Смирно!
Ветров поднялся, щелкнул каблуками и замер, прижавшись спиной к стене. Смотрел прямо, все время, пока Свистюк угрожающе раскачивался перед ним.
Батька был столь же отходчив, сколь и вспыльчив. Сперва хотел угостить Романа в ухо, но затем передумал.
«Стольких товарищей потеряли, но держатся. Как ни крути, а молодцы мои хлопцы. Еще бы уважения им немного — совсем хорошо стало бы. Спецназовцы, мать их…»
— Пока вы тут в кисейных барышень у лестницы играли, мы с Молодым этаж исследовали, — отвлекся от размышлений Свистюк. — И теперь точно знаем, что противников было трое, — сделал ударение на последнем слове.
Ветров благоразумно молчал. Лишь слегка приподнял брови в беззвучном вопросе: «как?»
— Нашли мы одного из супостатов, — продолжил майор. — Совершенно неживого — глотка перерезана от кадыка до бровей. Рядом — дед в форме охранника станции. Грудь разворочена очередью, но в руке здоровенный десантный нож. И все лезвие в кровищи. Смекаете?
— Не убили всех! — догадался Рыжий. — Одному доброму парню повезло, и он напал на террористов.
— Не парню — деду, — поправил его майор. — Причем очень старому. На вид ему под сто — наверняка пожалели и не стали стрелять.
— Вот это молодец, — восхитился Сенька Бой.
— Уж получше вашего, — вздохнул Свистюк. — Причем дедок за жизнь держался, точно бультерьер за ягодицу. Сумел перед смертью сказать, что расстрел персонала произвели свои.
— Свои?! — выдохнул Ветров.
— Я тебе «смирно» сказал! — громыхнул майор, забывая, что неподалеку находится враг. Кивнул и добавил вполголоса: — Станцию захватили ее же работники — помощник главного инженера и двое охранников. Одного из них и удалось обезвредить нашему герою. Так что над вашими головам засел, предположительно, типок из охраны. Второй, который сраное светило науки, сейчас колдует за пультом.
— Давайте прощаться, — сказал Рыжий и без тени улыбки прокомментировал: — Сейчас бабахнет.
— А ты уверен, что станцию точно взрывать хотят? Может, у них другие цели? — спросил Сенька.
— Об этом думать позволь старшим по званию, — отрезал майор. Повернулся к вытянувшемуся Роману. — А ты, раз предложил, — иди разговаривай. Но учти, если на пулю нарвешься, я тебя даже в аду достану. И времени тебе не больше пяти минут. Осознал?
— Есть!
Ветров козырнул и медленно двинулся к лестнице. Сенька Бой прильнул к «винторезу». Остальные спецназовцы заняли позиции у дверного проема. Едва противник высунется для удобного выстрела — воспользуются в тот же момент.
— Эй, — крикнул Роман. Высунул голову из-за поворота лестницы и тут же спрятался. — Мы можем поговорить?
Короткое «так-так». Две пули чиркнули по штукатурке.
«Наверное, глупо было предлагать переговоры, — мысленно пожурил себя Роман. — Лучший выход из положения — граната, а за нею шквальный огонь из всех стволов. Глядишь, и пробились бы в комнату управления».
— Слушайте, ну зачем вам это? — сделал еще одну попытку Ветров. Он тщательно уклонялся от слов «взорвать», «атомная» и «теракт», чтобы не подстрекать террориста к действию. — Жить надоело?
Выстрела в ответ не последовало.
Приободренный результатом, Ветер продолжил:
— В новостях говорят, что вы хотите добиться экологической чистоты на планете. Так разбирайтесь с американцами или импортерами нефти. Это их промышленность убивает жизнь. Почто вам далась обнищавшая страна, разграбленная олигархами?
Сделал паузу, ожидая реакции. Ответа не дождался.
— Хотя бы скажите ваши требования. Поверьте, правительство России пойдет на все, чтобы сохранить жизни людей. Вы хоть понимаете, скольких обрекаете на гибель?
— А ты? Ты понимаешь, что несешь? — раздался каркающий голос. — «Правительство России»… Хэх, сколько лет живу, но еще не видел, чтобы те, кто в Кремле, о людях заботились. Даже Сталин, мать его, страну поднял, а миллионы угробил. Остальные помельче него будут. И всё — в одни ворота. Даже хуже. Только бы шишей побольше накопить да жить хорошо. Дачи правительственные, бани, масредесы… На людей им пердеть с высокой колокольни.
Надтреснутый голос свидетельствовал о том, что террорист — седой старик. К тому же Роман мгновенно уловил манеру собеседника выражаться. В речи отсутствовал какой-либо акцент — чистейший русский язык жителя Санкт-Петербурга. Это немало удивило Ветрова. В его воображении террористы представали либо мусульманами, либо обвешенными динамитом японцами из тех, кто воевал на острове Сахалин и на Камчатке. Чтобы русский, а тем более старый человек занялся грязным делом?!
Впрочем, удивление не помешало Роману держать себя в руках. Он не стал перечить террористу. Попытался разговорить собеседника:
— А сколько лет живете? Долго, видать.
— Подольше твоего, — ответили сверху. — И еще жить буду.
Автомат молчал, и приободренный Ветров немного высунулся из-за укрытия. Ровно настолько, чтобы в любой момент нырнуть обратно.
