— Как могли три выстрела изменить мир? — вырвался вопрос у удивленного Майкла.
— Для уничтожения человечества в докосмоколониальный период могло оказаться достаточным всего лишь одного попадания большого метеорита в Землю, — пояснил преподаватель, выводя на огромный экран два схематических изображения земных полушарий с материками. — Вследствие применения русскими нового неопробованного оружия массового поражения мир едва не оказался на грани гибели. Часть материковой суши оказалась разрушенной и опустилась ниже уровня моря, что привело к полному затоплению пораженных участков. Некоторые аналитики предполагают, что произошел сбой в системе наведения. Результатом этой технической ошибки оказалось необъяснимое расположение зон поражения. И если первая зона, в которой была уничтожена значительная часть материка Северная Америка — «круг поражения» захватил восточные Соединенные Штаты и часть Восточной Канады, таким образом «урезав» материк по линии от Гудзонского залива до Мексиканского залива, вполне объяснима, то вот два других попадания.. Одним из них полностью уничтожена Япония, а также вся гряда Курильских островов, Северная и Южная Корея, Северо-Восточный Китай, остров Сахалин, полуостров Камчатка и большой сектор российского Дальнего Востока. Именно эта зона поражения, захватившая значительные территории самой России, и наводит в первую очередь на мысль о технической ошибке в процессе наведения. Вторым попаданием полностью уничтожены Великобритания, Ирландия, Бельгия, Люксембург и Нидерланды, а также находящаяся в «зоне поражения» небольшая полоса Германии и существенная часть Южной Франции.
— Невероятно... — охнул кто-то из группы курсантов.
— И это ещё не вся катастрофа, а лишь начало ее, — согласно кивнул преподаватель. — После столь громадных разрушений, произошедших практически мгновенно, гигантские массы воды Мирового океана хлынули в низины, образовавшиеся на месте уничтоженных частей материков. Ураганы, цунами и другие стихийные бедствия бушевали во всех частях земного шара еще долгое время после самой катастрофы...
— Ты все это знал? — шепнул Майкл Ралфу, пораженный рассказом.
— Конечно, — пожал плечами Филби. — В школе учили. Да и потом еще...
— Соблюдайте тишину, — нахмурился преподаватель, обращая взор на друзей.
— Прошу прощения, сэр, — подобрался Майкл.
— Война длилась после применения русскими этого страшного оружия еще более полувека, но мир начал стремительно перестраиваться. Кого-то не стало. Кто-то не сумел оправиться. Одним словом, на грунте, удобренном трупами одних игроков, выросли новые, совершенно несоизмеримые по величине и мощи. Настала эра гигантов.
Преподаватель сделал глоток воды из стоящего на его столе стакана, прежде чем продолжить дальше:
— Ранее мир пестрел заплатами государств. Сейчас осталось лишь пять. Да и то, только четыре государства делят между собой Землю. Наша благословенная Федерация Объединенных Наций, образованная немногими уцелевшими европейскими государствами, государствами, расположенными на американских континентах, которые не пали под натиском «Посейдона», и некоторыми африканскими государствами. Минули годы, и мы можем по праву гордиться своей страной. Но и наши потенциальные противники не спали все это время. Основной из них — Евразийская Империя, основной организующей составляющей которой послужила Россия и страны Восточной Европы, меньше других пострадавшие от катаклизмов. К ним присоединились уцелевшие страны Востока и некоторые страны Азии. Несколько более слабую позицию занимает Союз Исламских Республик, объединивший в себе все страны Азии, не вошедшие в Евразийскую Империю. Также в Союз Исламских Республик вошла часть африканских государств, национальной религией которых являлся ислам. Ну и последнее государство, роль которого совсем незначительна, — Австралия. Удаленная от всех войн и эпицентров природных катаклизмов, эта страна без больших потрясений пережила весь передел мира. Вопросы?
— Вы говорили про пять государств, — напомнил Никсон. — Какое пятое?
— Пятое государство человечества — Государство Алатырь. Напомню, что это единственное государство, расположенное вне планеты Земля. Основная часть его расположена на Марсе. Государство Алатырь уникально по нескольким параметрам и достойно отдельного занятия, но в программе обучения его нет, поэтому не будем отвлекаться от нашей сегодняшней темы. А теперь проверим, как вы усвоили то, что я вам рассказал...
* * *
— Слушай, так у тебя сегодня день рождения? — спросил неожиданно Филби, когда отделение строем шло в зал с установками трансформации.
— Точно! — обрадовался Никсон, который и сам забыл про сегодняшнюю дату. — А ты откуда узнал?
— Угадай с трех раз, — хохотнул Ралф, довольный изумлением друга. — Мы тут четыре месяца уже почти, а ты все думаешь, что мне не хватит времени залезть в твое дело и посмотреть, когда и где ты зародился?
— Нет, конечно, я мог бы и догадаться.
— Поздравить тебя, конечно, поздравят. — продолжил Филби, хитро ухмыляясь. — И даже, наверное, на ужин банку сгущенки из сухпая вручат. А я тебе тоже тут подарочек приготовил.
— Подарок?! Здорово! Какой? — восторженно спросил Майкл.
— Рядовой Никсон, на исходную! — скомандовал их командир отделения.
За разговором они достигли аппаратов, и курсанты привычно забирались в саркофаги. Настала очередь Майкла, и сержант уже нетерпеливо хмурил брови.
— Потом, — махнул рукой Ралф. — Иди уже. А то сержант сейчас подарок устроит десятикилометровый.
Майкл привычно скользнул в пасть саркофага, гадая, какой же подарок мог приготовить ему Филби. Все их общение говорило о том, что он может быть совершенно непредсказуем. Принимая у техника мундштук дыхательного шланга, Никсон бросил взгляд в сторону сослуживцев. Склонившийся над плечом сисадмина, сидящего за своим терминалом, Ралф помахал ему рукой.
По телу начала подниматься граница теплого биораствора. Вскоре раствор привычно скрыл плавающего в нём человека. Пугающая несколько месяцев назад процедура теперь даже доставляла определенное удовольствие — слишком редко курсантам удавалось вот так поваляться тридцать минут в теплой расслабляющей «ванне», позволяя себе думать о чем угодно, а главное, абсолютно ничего не делать. Вернее, понятие «слишком редко» не вполне отвечало действительности — последняя ванна у тех, кто вообще пользовался ванной, была все в тех же месяцах позади, на гражданке.
Вскоре привычно появились мышечные сокращения и жжение. Теперь они уже не чувствовались так резко, как в первые процедуры. Жжение достигло своего привычного максимума, но, к удивлению Майкла, не спало, а продолжало нарастать. Вскоре жжение превратилось в боль, охватывающую все тело. Никсон чувствовал себя так. словно с него живьем сдирали всю кожу. Непроизвольно Майкл начал считать оставшееся до конца процедуры время, скрипя зубами, чтобы не начать колотить в крышку саркофага. И тут его ждала еще одна неприятная новость. Когда время процедуры должно было уже закончиться, боль не ушла и крышка не открылась. Успокаивало только одно — боль перестала усиливаться, застыв на одном болевом уровне. К тому же начались сильные судороги, буквально скручивающие все тело, и Майклу стало совершенно не до счета. Он бился в конвульсиях, чувствуя, что еще чуть-чуть — и он просто потеряет сознание. Если бы не впившиеся в мундштук зубы, он бы уже орал, захлебываясь биораствором.
