— Дымка! Ты до сих пор носишь панталоны?!
У-у-у… А ведь я собиралась приличное белье купить. Еще несколько месяцев назад собиралась!
— Я вообще-то погорелица, забыл? Или надо было у Балоша попросить что-нибудь кружевное и соблазнительное?
Представила лица обоих мужчин при подобном разговоре и чуть не расхохоталась. Суженый тоже юмор оценил, крякнул пришибленно, проворчал что-то крайне неодобрительное и принялся освобождать лягающуюся меня от последнего элемента одежды.
— Марлекс…
Дыхание перехватило, мир расцветился золотыми искрами. Они же, теплые щекотные, дразнящие, заполнили тело, заставляя выгибаться в сильных руках.
— Дымка…
Уж не знаю, в чем тут колдовство, но вода по-прежнему оставалась, чистой, пенной и обжигающе горячей. Будто и не сидела я в ней прямо в одежде, будто и не было нашей возни.
Судорожно вдохнула, и в глазах просветлело. Только тело все так же плавилось в огне его рук и моем собственном огне, оранжевыми лепестками гулявшем по коже. Кажется, меня снова накрыло…
И так будет теперь всегда.
Задыхаясь от переполняющих меня ощущений, немного сместилась вправо так, чтобы оказаться к нему лицом. Запустила пальцы в длинные влажные пряди, скользнула ладонями по плечам и крепко обвила шею, прижимаясь к жаждущим губам. Больше не сердилась, не сопротивлялась и не думала. Разве это все важно сейчас? Отзывалась на поцелуи, изгибалась под настойчивыми ласками и откровенно наслаждалась нашим общим безумием.
Мир снова потонул в россыпи искр и реве пламени. Моего, мурлычащего, словно довольная кошка, и его, яростного, требовательного, сметающего все на своем пути. Стихии стремились навстречу друг другу, закручивались в золотисто-черный, словно игра света и тени, вихрь, увлекали нас за собой. Забыться, не существовать, раствориться друг в друге до последнего вздоха…
И мы оба с энтузиазмом нырнули в раскрывшую свои объятия бездну.
Окутавшая сознание тьма медленно таяла.
Первыми вернулись ощущения. Пальцев, легко, почти невесомо касающихся спины, горячего тела, к которому я уютно прижалась, мерного дыхания дасха. Заботливые руки извлекли меня из ванны, растерли полотенцем и уложили в кровать. Но, наверное, не слишком давно, потому что волосы до сих пор оставались немного влажными.
— Как себя чувствуешь? — В голосе суженого звучало неподдельное беспокойство.
— Нормально.
На самом деле отлично, но столь явно признавать заслуги этого дасха не стоит. Он и так от переизбытка скромности не страдает. Но и с силой огня управляется замечательно, я даже после нескольких часов работы с родной стихией не чувствую такой гармонии.
— С Балошем пора завязывать, — проговорил Марлекс буднично и принялся неспешно перебирать пальцами влажные пряди. — Для всех будет лучше, если мы станем жить под одной крышей. И безопаснее.
Он прав. Но как же это бесит!
Недовольно шевельнулась, потерлась губами о пахнущую травами шею и натянула на нас лежащее рядом одеяло. Гораздо удобнее разговаривать о важном, когда тебя ничто не отвлекает.
— Сначала Магда. Надеюсь, у тебя есть идеи для поединка?
Молчание, долгое, нехорошее. Будто бы он заранее знает, что его вариант дальнейшего развития событий мне не понравится.
— Ты должна позволить ей себя ранить.
Вот как чувствовала!
— Что?!
— Позволь ей себя ранить, — невозмутимо повторил мой возлюбленный нелюдь. — Не сильно. Нужна всего лишь легкая царапина, так, чтобы кровь пошла. Остальное я беру на себя.
Приподнялась на локтях и вонзила в него негодующий взгляд. Вот нет у некоторых совести! И вообще ничего человеческого нет, как ни абсурдно это звучит, учитывая, что речь идет о нелюде. Только все равно стукнуть его хорошенько хочется…
И когда я уже перестану примерять на Марлекса привычные нормы поведения?
— И тебе меня ни капельки не жалко? — спросила устало и подавила зевок. Выспаться бы надо, а я тут отношения выясняю.
Теплые пальцы ласково подцепили мой подбородок, погладили тихонько, по губам дасха пробежала усмешка.
— Дымка, Дымка… Ничего-то ты не понимаешь. — И вздох такой тягостный, укоряющий. Мне даже на самом деле стыдно стало, только я еще не поняла, за что именно. — Ты единственное, что удерживает меня на краю бездны, единственное, что не дает окончательно погрузиться в Сумрак. Думаешь, я рискну самым дорогим?
Что на это отвечать, я не знала. Да и нужны ли здесь слова? Счастливую улыбку я спрятала, но на душе стало так тепло… Пожалуй, действительно пора учиться ему верить. Безоговорочно. В конце концов, Марлекс ни разу меня не обманул.
Невесомо коснулась его губ и снова устроила голову на груди дасха. Как же мне с ним хорошо! И это так правильно… Вот выиграю поединок, и можно будет больше не расставаться. Только из Вересковой Пустоши все же придется уехать. Не хочу, чтобы люди думали, будто я корысти ради променяла их любимого наследника на сумрачное божество.
Упомянутое «божество» насмешливо хохотнуло где-то на периферии сознания, шевельнулось, устраиваясь удобнее, и тепло задышало в рыжую макушку.
— Прекрати копаться в моей голове! — мигом взвилась я.
— Почему?
Издевается?! Нет, вроде бы серьезно…
— Мысли — это личное.
Невнятное ворчание и полный искреннего непонимания взгляд.
— Дымка, ты вся для меня — личное.
Непрошибаемый тип! И главное — возразить мне совершенно нечего. Так что я рискнула использовать запрещенный прием: состроила страдальческую рожицу и запыхтела обиженным ежиком.
— К тому же ментальная связь действует в обе стороны, — просветил меня Марлекс, ласково скользя пальцами по затылку. — И мои мысли в твоем полном распоряжении.
От такой перспективы по телу прокатилась волна нервной дрожи. Никогда! Мне хватает того, что я узнала, коснувшись его души. Не уверена, что моя вспыльчивая стихия спокойно выдержит познавательное путешествие по закоулкам сознания суженого.
— Марлекс?
— Мм? — недовольное.
— А ты меня правда любишь? — спросила с робкой надеждой и притихла в ожидании ответа.
Скажет? Или нет? До сих пор тему признаний мы как-то не затрагивали.
— Если мыслить человеческими понятиями, то да.
Хм. И чего я ждала, интересно? Трепетного признания в духе благородных рыцарей или бродячих бардов?
— Тогда сделай для меня кое-что.
Черная бровь изогнулась, выражая готовность внимать неожиданной просьбе.
— Освободи Кулена, Дису и Ириана. Я не хочу быть женой рабовладельца.
На бледном лбу обозначилась мрачная морщинка. Неужели откажет? Сердце пойманным голубком забилось в груди.
