Внезапный треск замка и скрип отворившейся двери заставили вздрогнуть, будто от ужаса, всплывшего из глубин подсознания. Ворвавшаяся внутрь тесной камеры полоска света безжалостно резанула по глазам, свыкшимся с тьмой, заставила зажмуриться и болезненно скривиться.
– Снимите с него цепи, – услышал я чей-то спокойный равнодушный голос, однако разглядеть, кто ко мне заявился, я не мог – все еще болели глаза.
Внезапно цепи, державшие меня на весу, ослабли, и я повалился на холодный жесткий пол. Но полежать мне не дали – чьи-то сильные руки рывком поставили на негнущиеся ноги.
Толчок в спину:
– Пшел!
Меня вытолкали в коридор – в ноздри сразу же ударил более свежий воздух. Но пока я ничего толком не успел понять, на голову быстро накинули мешок и повели. Шли долго. Несколько раз бесконечный коридор поворачивал, лязгали замки, скрипели на несмазанных петлях двери. И наконец – лестница, ведущая наверх. Винтовая. Крутая. Я еле добрался до ее верха. Но отдышаться как следует не дали. Ввели в какое-то светлое помещение – свет пробивался даже сквозь накинутую на голову черную тряпку. Под ногами я почувствовал что-то мягкое, скорее всего – ковер. За спиной еле слышно затворилась дверь, щелкнул замок.
Кто-то медленно обошел меня, сорвал с головы ветошку. Я вновь прищурился, однако во второй раз быстро привык к свету – уж лучше б этого не случилось. И зачем я открыл глаза?
Передо мной стоял уже знакомый рослый гном. Его рот, обрамленный густой бородищей, щерился в ехидной улыбочке, а буривший меня взгляд не сулил ничего доброго. Мне невольно вспомнились его слова, сказанные еще тогда, перед воротами: «Зарубите его».
– Я надеюсь, ты не забыл моего обещания? – будто прочитав мои мысли, спросил он.
– Пока жаловаться на память не доводилось, – в тон ему ответил я.
– Кажется, ты не совсем понял меня в прошлый раз. Сейчас я объясню тебе все более доступным языком. – Гном медленно занес руку для удара, однако я не отвел взгляда и даже не прикрыл глаз.
– Рунас, не торопи события! – внезапно оборвал гнома незнакомый голос, спокойный и властный. – Мы всегда можем успеть воспользоваться твоим излюбленным методом! А сейчас давай просто поговорим. Для начала.
Здоровенный гном нехотя опустил руку, разжал кулак. Недовольно ворча себе под нос какие-то ругательства, отошел в сторону, к окну.
Вместо него ко мне приблизился обыкновенного сложения подгорный житель. Хотя внешность его трудно было бы забыть: светлые коротко подстриженные волосы, борода тоже короткая, чуть ниже шеи (что весьма непривычно для гнома), и, конечно же, черная повязка на правом глазу. Ему бы еще протез вместо одной ноги и крюк – и вылитый пират. Да он и без того потянул бы на морского головореза…
– Что ж, я уже наслышан о тебе, юноша. Ты искал встречи со мной? Вот он я! – развел руки Храри. – Но для начала представься.
– Маркон Каменный Волк.
На лице гнома на миг появилось удивление, но он быстро справился с эмоциями и спросил:
– Чего же тебе надобно?
– У меня к вам послание.
– Послание?
– Было, – тут же поправился я.
– Было? Хм… а куда исчезло?
– Меня обокрали. На рынке вашем, – признался я.
– А от кого письмо-то?
– Небось не знаете? – скривился я. Этот идиотский допрос начинал бесить.
– Здесь я задаю вопросы! – Вмиг голос гнома сделался тверже стали. – А ты, – пухлый палец ткнул меня в грудь, больно ткнул, – ты на них отвечаешь! Уяснил?
Я кивнул – что ж тут непонятного? Либо отвечаю, либо Рунас, у которого так и чешутся руки, сделает мне… Даже думать не хочу!
– Кто тебя послал? – спросил Храри.
– Паладин ордена Карающей Длани лорд Рэйнаг Хелинг, – четко ответил я.
– А кем же ему приходишься ты?
– Я его оруженосец.
– Хм… Он упоминал, насколько важно было это письмо?
– В этом не было надобности. Я и так знал, о чем идет речь в послании.
– Тогда зачем оно вообще?
– Чтоб меня пропустили к вам. Он оставил на свитке свою печать, но…
– Тебя обокрали – это я уже слышал. Раз уж ты передо мной и знаешь, что нужно говорить, говори.
Но вместо ответа я кивнул в сторону стоящего к нам спиной гнома.
– Не переживай по поводу Рунаса – я доверяю ему порой больше, чем себе, – схватившись за живот, хохотнул Храри.
Терять, в общем, нечего. Скрывать, думаю, ничего не стоит. Главное, чтоб они поверили, поверили в правду и не причинили вреда… Анаэль. А там и лорд Хелинг подоспеет…
– Что с Анаэль?
– С кем? – удивился гном.
– С девушкой, – уточнил я. – Что с ней?
– Пока что, – повернулся Рунас, и на его лице заиграла сардоническая улыбка, – пока что с ней все в порядке, но, если будешь артачиться, я лично займусь ею. – И вновь отвернулся.
У горла стал ком. Захотелось вырвать этой сволочи язык, а потом нашинковать его хорошенько чем-нибудь. Я прикрыл глаза, сделал глубокий вдох-выдох, укротил свой гнев. Как сказано в Кодексе: «Властвует над собой…»
– Вы конечно же должны быть в курсе о Братстве Черных Дней.
– Скажи лучше, кто о них не знает? – хмыкнул Храри. – Это касается дела, порученного тебе?
– Более чем, – кивнул я. – Нам удалось наткнуться на некоторых из них и сорвать ритуал. У лорда Хелинга есть кое-какие соображения на этот счет, но он хочет точно убедиться в них. И нам нужна ваша помощь.
– Что же вам нужно от нас?
– Руну.
– Какую?
– Названия не знаю. Но с ее помощью мы бы воскресили дух чернокнижника, чтобы допросить.
– Это все?
– Да, – твердо кивнул я.
На некоторое время в комнате или, вернее сказать, кабинете воцарилось молчание. Храри и Рунас сперва несколько раз переглянулись, потом и вовсе отошли в дальний конец комнаты и принялись о чем-то шептаться.
– Значит, – одноглазый снова подошел ко мне, – ты хочешь сказать, лорд Хелинг – один из самых отважных, вертких, хитрых людей, кого я знаю, далеко не последний человек во всем Форинге, и не только, поручил письмо крайней важности такому сопляку, как ты?!
Я тут же растерялся, не зная, что на это ответить, но гном продолжал:
– Почему же Хелинг не послал кого-то из своих паладинов или же сам не пришел ко мне? Не думаю, что у него возникли бы проблемы на воротах.
– Из всех его людей в живых остались только двое, Юлфен и Грехем, – ответил я.
– Грехем? Это ведь его правая рука.
– У обоих рыцарей полно важных дел. И все касаются секты, – вновь нашелся я.
