Давление между лопаток вдруг пропало, и Глеб едва не опрокинулся. Капрал схватил его за горло, потянул на себя, а Крест очень точно ударил прикладом в почки.
— Слышишь, козел? — заорал Капрал в ухо, чтобы оглушенный Рамзес услышал. — Ты смертник! Ты нашего убил!
— Нет, Капрал… — Глеб с трудом проталкивал слова через пережатое горло, радуясь, что от удушья и судорог правдоподобно кривится лицо.
— Что — нет? Что — нет?! — Капрал поднес кулак к лицу Глеба, начал разгибать палец за пальцем. — Пришел с шестеркой — раз, втихаря, с отключенным комком — два, Саян тебя пустил без опаски — три, успел перед смертью попортить твою поганую шкуру — четыре. Я тебя на месте взял — пять!
Капрал, с которым месяца три назад Рамзес душевно раздавил за удачу бутылку перцовки, растопыренной пятерней ткнул в глаза. Мир вокруг вспыхнул и потонул в черно-багровом тумане. Рамзес ослеп.
— Пристрелю… — выл долговец.
— На кол оборотня! — ревел Крест.
Глеба начали бить по лицу. Сильно, будто и не лицо это вовсе, а боксерская груша.
— Хорош! — оборвал вакханалию Капрал, заметив, что зрение вернулось к Глебу. — Понял, гнида, чего твоя жизнь стоит?
— По… нял, — выдохнул Глеб, и мучительно харкнул кровью.
— Нет, не понял! — ощерился Кап. — Вот смотри…
Он крутанул на пальце вороненый «Глок». Пижонски — все-то у него выходило напоказ — двинул рычажок предохранителя. Взведенный пистолет ткнулся Глебу в висок, оцарапав кожу. Сталкер закрыл глаза. Он не ощущал ровным счетом ничего, «картины жизни» перед внутренним взором не проносились. Перед ним, взором, стояла багровая пелена, содрогающаяся с каждым ударом сердца.
— Последняя твоя секунда, Рамзес!
«Так стреляй, клоун! — подумал Глеб. — Не ломай комедию!»
Следующее мгновение было решающим. Оно тянулась долго, пожалуй дольше предыдущего абсурдного дня. И закончилось.
— Скажу! — заорал сталкер, потому что это ожидалось. — Все скажу!
Вокруг что-то неуловимо изменилось. Вроде бы все на местах — псих в истерике, Крест с автоматом и Валерка-Капрал держит ствол у виска, и все же полегчало ребятам. Не их это, лицедействовать. Профессия другая.
— Давай, — согласился Капрал. — Даю тебе шанс, сталкер.
— Я… что? — прохрипел Глеб.
— Саяна убил, — подсказал терпеливо Капрал. — И Андрюху, и других пацанов, и баб не пожалел.
— Я Саяна убил, — выдохнул Глеб. — И не пожалел…
— Молодец, — похвалил Капрал. — Только врешь ты, Рамзес, опять врешь.
«Да ну?» — удивился Глеб.
— Саян тебе друг, зачем его убивать? — покачал головой Капрал. — Не сам ты это придумал. Тебя, небось, заставили.
— Заставили… — повторил Глеб. — Кто?.. «Свобода»?
И попал в точку. Капрал переглянулся с напарниками.
— Уже интересно! Молодец, бродяга, признался. Тебе за это скидка будет. Может, жизнь оставим… — Капрал подержал многозначительную паузу. — Если на стрелке подтвердишь, что «Свобода» наняла тебя разорить Нору.
Глеб закивал, еще туже затянув удавку, и постарался незаметно свести затекшие голени. Сейчас они расслабятся и, может быть, освободят ему руки. И тогда… В караулке у ворот обязательно должно быть оружие! Всего шесть метров — Глеб чувствовал затылком распахнутую дверь.
Долговцы и впрямь расслабились. Капрал вернулся на крыльцо и опять устало вытянул ноги; сорвали, видно, группу с маршрута, погнали к Норе скорым маршем. Психованный долговец пришел в себя. Звучно выстрелил из ноздри кровавой струей, пошмыгал, утерся. На Глеба он не смотрел, выходил из роли плохого полицейского. Его напарник сбегал в дом и вернулся с тарелкой мяса. Толкнул «психа» локтем, приглашая.
Крест надавил стволом в позвоночник, но без злобы, напоминая Глебу, чтоб не дергался.
— И не думай! — пригрозил он. — Если что…
Ствол больно скользнул по спине, если бы не прочный комбинезон, вспорол бы кожу. Шлем Креста, разбрасывая на лету осколки черепа и серо-красные брызги, полетел к ногам Капрала как футбольный мяч, направленный умелой ногой.
Глеба окатило кровью. Он подхватил локтями заведенных рук дергающееся тело долговца и упал, прикрываясь.
Капрал, только что расслабленно тянувший ноги, взлетел над ступенями как всполошенный кот.
И только потом Глеб услышал хлесткий выстрел.
«Тигр»? — не поверил сталкер ушам. — «Тигр»!
Капрал, немыслимо изогнувшись, нырнул за поленницу. Глеб вжался в землю — Кап начал стрелять на лету, неприцельно забрасывая двор свинцом из штурмовой винтовки.
Оживший Варан сноровисто как таракан пополз к забору и вовремя. Издали суетливо застучал «Калашников», пули зацвиркали, выбивая фонтанчики пыли и каменное крошево. Автомат дрожал в руках неопытного стрелка, от такой помощи следовало прятаться, но куда? Капрал не даст голову поднять. Рамзес съежился под тяжелым и скользким от крови телом Креста, не решаясь на бросок в надежное укрытие. От неосмотрительных движений удавка на горле стягивалась.
— Оборотню уйти не дайте! — заревел Кап в секунду короткой передышки. — Снайпер за мной!
Рамзес едва узнал его голос. Долговцы, бойцы не такие опытные как Рамзес или Капрал, открыли суматошный огонь. Пули с глухим лязгом застревали в бронежилете Креста. Рамзес догадывался, что бьют из окон. Некуда стрелкам больше спрятаться, только в дом.
Стрельба постепенно утихла. Снайпер не обнаруживал себя или менял позицию, долговцы оценивали ситуацию и экономили боеприпасы. Глеб осторожно приподнял затылком тело Креста. С того места, где у человека бывает голова, свисал и мешал наблюдать клок черной от крови кожи, но мелькнувший в оконном проеме шлем Рамзес заметил.
Заметил и снайпер. Пуля шмелем вжикнула над ухом и ударила в цель. Шлем сорвался с автоматного ствола и с жестяным звоном покатился вглубь дома. Глеб только крякнул досадливо — купился стрелок на дешевую приманку! Тут же бухнула короткой очередью винтовка Капрала.
— Есть?! — выкрикнули-спросили из дома.
— Твою мать! — ответил Кап. — Далеко!
Снайпер, наконец, сообразил и одну за другой всадил несколько пуль на вспышки из-за поленницы. Щепа летела веером. Стрелок пытался угадать, где прячется долговец, и бил вслепую.
«Бестолочь!» — ругнулся Глеб.
И правда, Капрал не в «Зарнице» воевать учился. Быстро как швейная машинка застрекотала в ответ G36.
Рамзес ужом выскользнул из-под Креста, нырнул под очередь и покатился в сторону близкой — и такой далекой! — сторожки у ворот.
От дома с секундным запозданием ударили в два ствола. Поздно, ребята! Глеб упал за стену и услышал как застревают в древесине пули. В считанных сантиметрах от головы.
