Варан не дойдет в одиночку, Инга тем более. Погибнут на дальних подступах или свернут с полпути, когда закончатся продукты и вода.
«Я бы дошел… наверное, — подумал Рамзес. — И дело теперь, когда маршрут у меня, не в Князе с боевиками. Даже не в цифири, в конце концов с Вараном можно и договориться».
Проблема заключалась в том, что Глеб совершенно отчетливо предвидел неудачу. Стоило задуматься об Оке, и в позвоночнике начинала ворочаться острая игла, а ее сталкер не умел игнорировать. Он бы вернулся, если бы речь шла о деньгах или артефактах, что суть те же деньги.
«Да, Цент, я на крючке, — подумал безнадежно Глеб. — Ты нашел мою кнопку — я чертовски хочу остаться человеком. Если не будет даже призрачных шансов, все равно пойду до конца. У меня другого выхода нет, Око может закрыться надолго. А в моем случае надолго значит навсегда».
И Князь не свернет, ему после Норы отступать некуда. Он без маршрута, хотя при нем Крот, теоретически способный его провешить. Если Фокс сумел, то почему не Крот? Но Артур не дурак, понимает, что вешить — это сложно, и с войной никак не сочетается.
«А значит, он, во-первых, знает, что ты идешь, Рамзес, иначе зачем жечь Нору? И, во-вторых, он будет ждать где-то здесь, на подходе. Чтобы решить проблему кардинально, а не тащить тебя на плечах к Оку, — родилась, наконец, дельная мысль. — Реализует преимущество во времени…»
— Стой! — негромко скомандовал Рамзес.
Стриж, наученная опытом, встала с поднятой ногой. Осторожно ступила в то место, откуда собиралась шагать, и свистнула. Далеко впереди остановился Варан, заозирался и начал двигаться обратно.
— Меняемся, — сказал Рамзес. — Я впереди, ты за мной, Варан замыкает.
Ночь ушла. Тучи стремительно меняли цвет с чистого антрацита на грязно серый, и яркий свет начал слепить Глеба. Сталкер опять подстроил зрение, перевел, так сказать, в дневной режим. Получилось быстрее, чем в прошлый раз.
Стриж запрокинула голову, несколько раз глубоко вдохнула-выдохнула.
— Ты спал?
— Немного, — покривил душой Рамзес и, пока не подошел Варан, торопливо объяснил. — Возможно нас ждет засада. На твой «Тигр» вся надежда, близко нас не подпустят, как пить дать. Побоятся.
— Князь? — Инга подобралась, но говорила спокойно.
Рамзес кивнул.
— Фокс спрыгнул с трассы на этом участке. Князь наверняка идет по его следам.
— Ты уверен?
— Нет. Но без маршрута и с погоней на плечах я бы в пятно не сунулся.
«Имея выбор…»
— Рамзес, у нас один ствол на троих!
— А их четверо или пятеро. Нас выбьют первым залпом, без вариантов. Но я сталкер, я засеку их раньше. Попробуем обойти, не отступать же в самом деле… Варану ни слова, его дело сто пятое!
— Окей! Глеб, прежде чем выйдем…
Глеб ждал этих слов. Даже прикидывал, что можно сказать, а о чем лучше промолчать.
— Нам нужно договориться, — как в омут бросилась в разговор Инга. — Нельзя идти, если не уверен, кто за спиной, друг или враг.
— Конечно, друг, — сказал Рамзес каким-то особым, видимо, голосом, и опаленные ресницы Инги дрогнули. — Я обещал, что доведу тебя и постараюсь, чтобы ты вернулась.
— Я не понимаю, Рамзес. Ты идешь за уникальным артефактом и… даришь его первой встречной? Так?
Я, конечно, не первая встречная, говорил ее взгляд, но все же…
Подошел запыхавшийся Варан, подозрительно зашарил взглядом по лицам попутчиков.
— Не так. Я не дарю артефакт, я вообще не уверен, что его можно взять. Мне нужно… скажем так, провести с Оком несколько минут. Потом можешь его забрать, если получится.
— Как это, можешь забрать? — заволновался Варан. — Эй, я тоже в доле!
— Заткнись! — рявкнула Стриж. — Получишь свое, если проведешь. Сколько тебе?
— Половину… Ну, хотя бы сорок процентов…
— Варан! — отчеканила Стриж. — Я тебе гарантирую! Ты сможешь забрать все, что отработает трансмутатор за сутки.
Вот теперь Глеб поверил Митьке. Действительно, правая рука! Папа, если что, может не волноваться за бизнес.
— Неделю! — выдавил ошарашенный Варан. — И гарантии мне на руки. Прямо сейчас.
Глеб спрятал кулаки за спину. На случай, если не успеет сосчитать до десяти.
— Неделю, — согласилась Инга, — если заткнешься. Прямо сейчас!
Варан быстро захлопнул рот. Даже зубы клацнули.
— Глеб, зачем ты идешь к этому… Оку? — девушка повернулась к Рамзесу. — Что в нем такого, что трансмутация тебя не интересует?
— Точно этого не знает никто, — развел руками сталкер.
«А кто знает — не верит. И ты не поверишь».
У Инги сделалось такое лицо, что Варан попятился. Она с размаху шваркнула прикладом о землю и зашипела как рассвирепевшая рысь:
— Ты что, издеваешься?!
Глеб не издевался. Не мог он рассказать о своем отчаянье, язык отказывал при одной только мысли признаться. Не мог увидеть в глазах Инги жалость — брезгливую или хуже того, испуганную. И в душе что-то надломилось, чужое сочувствие, Митькино, например, ввергало Глеба в пугающее озлобление. Что вы понимаете во мне, лицемеры?!
«Ты изменился, Глеб, — сказал Ворон за несколько часов до гибели. — Одичал что ли, не могу понять. Уходи, пока можешь, она добьет тебя».
— Инга, я… не в порядке, — выдавил Рамзес. — Это очень серьезно. Око меня… вылечит, я надеюсь.
Стриж пристально смотрела в лицо и молчала. Глеб отвечал прямым взглядом.
— Это правда? — зачем-то спросила девушка.
— Да, это правда.
— Хорошо, — помедлив, Инга протянула руку, и Глеб ее пожал.
— Выходим, — дал он команду, но девушка перехватила его за рукав.
— Ты совсем без оружия, — она достала револьвер. — Возьми.
Глеб подбросил в ладони тяжелую игрушку:
— Спасибо! — и пошел вперед, усилием воли гася опасные эмоции.
Стриж двинулась чуть погодя, отпустив Глеба на положенные метры.
— А гарантии? — вякнул было Варан.
— Слово! — ответила через плечо Инга, а Глеб показал средний палец.
— Вы же застрянете без меня! — сорвался Варан. — Идиоты, неужели вам непонятно — я искал годы! А вы хотите найти за неделю.
Он кричал страстно, и Глеб поверил. Опасение переросло в уверенность, что с цифрами как-то совсем не по правилам, что, даже уткнувшись в препятствие, Глеб не сумеет ни воспользоваться ими, ни обойтись без них.
— Я напишу расписку, — обещала Инга; видимо, и ее терзали сомнения.
— Пиши!
