Книга Метро 2033. Станция-призрак, страница 28. Автор книги Анна Калинкина

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Метро 2033. Станция-призрак»

Cтраница 28

Нюта не знала, что ответить. Слишком сложно было объяснять все незнакомому человеку. Конечно, Стас сразу внушил ей доверие, расположив к себе, но девушка уже привыкла, что лучше не болтать лишнего — так, на всякий случай.

— На нашей станции поселилось зло, — пробормотала она слова, слышанные от бабы Зои.

Стае снисходительно поглядел на нее.

— Если тебе повезет дожить до моих лет, — сказал он и усмехнулся, — и не повезет увидеть столько смертей, иногда до крайности нелепых, то, может, поймешь: на свете нет ни добра, ни зла. Другое дело, что жить нужно так, будто они есть. Как-нибудь поразмысли над моими словами на досуге.

Нюта недоверчиво смотрела на собеседника и никак не могла понять, о чем он толкует? То, что делает Верховный, — это зло, потому что он убивает невиновных и слабых. Его надо остановить, и это как раз будет добрым делом…

— Не обращай внимания, — сказал ей потом Валет, с которым девушка поделилась содержимым странного разговора. — Стас — классный мужик, но иногда так заумно рассуждает — ни черта не поймешь. Зато он очень много знает про метро и поверхность, прямо энциклопедия ходячая.

Кириллу тоже понравилось проводить время в обществе Стаса. Парня очень интересовал животный мир метро, а на эту тему анархист мог рассказать многое. Часто Нюта заставала его с карандашом и блокнотом, в который он записывал со слов анархиста что-то вроде: «Химера — огромная тварь белесого цвета, видит плохо, ориентируется на запах, очень опасна. Возможно, мифич.» Такие примечания парень делал, когда не был уверен, то есть практически постоянно, потому что не верил в то, чего не видел собственными глазами.

* * *

Меж тем жизнь текла своим чередом. После разговора со Стасом Нюта рвалась на Беговую все сильнее, но остальные ее не поддерживали: за Крысей активно ухаживал Валет, а Кирилл то ли устал, то ли боялся нового путешествия, то ли просто не был уверен, что на другой станции будет лучше. С другой стороны, гостеприимные хозяева уже намекали путешественникам, что скоро вернется из похода батька Нестор, и до того времени хорошо бы им как-то определиться с дальнейшей жизнью. Насчет Крыси у анархистов вопросов не было — она быстро освоилась с порядками на станции и всячески старалась быть полезной, помогая в госпитале, к тому же уже официально считалась девушкой Валета. А вот Кирилла, человека мягкого и мирного, склонного к философско-созерцательному отношению к действительности, не привлекала ни карьера бойца, ни царящий на Гуляй Поле разгульный образ жизни с ежедневными попойками, лихими песнями и прочей «свободой». Парень сомневался, колебался и все свое недовольство обрушивал на Нюту. Ей уже стало казаться, что это она виновата во всем — сманила его с родной станции, где он мог бы жить долго и счастливо. Когда Кирилл упрекал ее, девушка злилась и возражала, порой весьма резко, но когда он просто сидел с унылым видом и его в красивых серых глазах стояла тоска, а на все вопросы он кротко отвечал: «Ничего, просто настроение плохое», было гораздо хуже.

Их появление на станции, сначала наделавшее столько шума, уже воспринималось как что-то давнее и не слишком оригинальное. Анархистам, как детям, все время требовалось что-то новенькое и будоражащее воображение. Неожиданно явился перебежчик с Красной линии, и уже все население Гуляй Поля слушало, раскрыв рот, как этот оборванный, измученный, с впалыми глазами человек рассказывал, прихлебывая чай:

— У нас ведь, знаете, рядом торговый комплекс был подземный, на три уровня, вход с «Проспекта Маркса». Все имущество из него в первые же месяцы растащили, экспроприировали, так сказать, только ведь там все больше ерунда продавалась — тряпки, парфюмерия… Ну, кое-что из одежды нашим бабам перепало, что-то и мужикам подошло — щеголяли, пока не сносилось. А сносилось-то, кстати, быстро, там ведь все больше китайское барахлишко продавалось. К тому же размеры все больше девчачьи… нашим бабам эти платьишки кургузые чаще всего и на нос не налезали. Ну да я не к этому. Решили наши территорию магазинную освоить — чего площадям зря пропадать? Верхний уровень, конечно, почти на поверхности, для жилья не годится — там уровень радиации такой, что мало не покажется, да и твари легко пролезут, а вот два нижних можно было попытаться изолировать и использовать… ну, хотя бы под склады. Хотя чего у нас, блин, теперь складывать? Разве что покойников… В общем, оказалось, что, пока наши думали да гадали, на верхнем уровне угнездилась какая-то пакость, и начали на нижних этажах люди пропадать.

Несколько раз пытались ее прищучить, а потом плюнули и решили вход в комплекс вообще закрыть от греха подальше. А потом заварушка случилась, когда в туннеле взрыв был и траурный поезд с телом Вождя засыпало. Говорят, один из ваших постарался — вышвырнул из кабины машиниста и погнал поезд к Проспекту Маркса. Не иначе, хотел на полном ходу проскочить и дальше укатить, в Полис. А когда понял, что Вождя увезти не получится, отцепил платформу с гробом, а сообщник его еще взрывчатку швырнул вслед. Мол, не доставайся же ты никому. Вот туннель и обрушился. До сих пор никто у нас не понимает, кому в Полисе тело Вождя понадобилось? Разве что для каких экспериментов. Мы ведь люди простые, нам власти не объясняют, отчего да почему. Объявили провокацией со стороны несознательных элементов, устроили недельный траур — и баста.

— Тоже мне, секрет! — фыркнул сидевший возле Нюты анархист. — Это Толик Томский поезд угнал. Только он девушку свою спасти хотел, а Вождь ваш что ему, что полисным был без надобности.

— А к чему ты про торговый центр-то заговорил? — поинтересовался другой. — В чем связь?

— Так связь самая прямая, — оживился перебежчик. — Когда эти ваши бомбисты туннель взорвали, что-то там обвалилось, и образовалась дыра прямо в тот комплекс. На первое время ее кое-как досками заложили и часового рядом поставили, пока руки дойдут окончательно заделать. Вот как-то раз, когда на часах у дыры мой кореш Мишка стоял, сразу пятерых сопляков — четырех пацанов и одну девчонку — на подвиги потянуло. Мишка как раз то ли вздремнул, то ли еще что, в общем, они доски-то отодвинули и в комплекс ушли. Понятное дело, ни один не вернулся.

— А откуда стало известно, что они именно туда ушли?

— Дык одна девчонка матери записку оставила: идем в комплекс, не волнуйся, скоро вернемся. Сознательная, вишь, была. А оттуда еще не все вынесли, цацки какие-то оставались, конечно, детям-то интересно. Они ж не думали, что за любопытство жизнью своей заплатят. Разве в их возрасте об этом думаешь?

— Что, и искать их не пытались?

— Ну почему же, вблизи осмотрели все. Только скорее для вида. Понимали — без толку их уже искать. А Мишку за это повесили.

— Ужас какой! — вздрогнула Нюта.

— Так родителей тоже можно понять — это они высшей меры требовали. Ведь пятеро детей пропали — это разве не ужас? Да и не жилец уже был Мишка, больно сильно переживал. Сдается мне, если бы его не казнили, он бы сам на себя руки наложил. Хотя он что-то пытался объяснять, но сразу-то никто не послушал, только потом задумались. Он все твердил, что выспался как следует перед тем, как на пост заступить, а тут вдруг глаза сами начали слипаться. Он и так, и эдак, хотел даже сменщика позвать, а руки-ноги как ватные стали, и в голове туман. Неспроста все это, так мне кажется. Мы ведь возле самого Кремля сидим, а что там творится, вы, наверное, и так слышали. Вот мне и кажется, что не сам по себе он заснул, а навели на него этот сон. И дети, наверное, тоже не просто так одни ночью в комплекс сунулись. Видать, кому-то свежая кровь понадобилась, невинная. Вот после этого случая я и решил: пора уходить. А то больно они все здорово объясняют, атеисты-материалисты наши, мать их так! Пусть-ка этот случай попробуют объяснить с позиций товарища Карла Маркса! Только ни Мишку, ни детишек все равно не вернешь…

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация