– Вот оно! Началось! Теперь они запрыгают! Смотри скорее, Ингрид.
Ингрид прочитала листовку, взглянула на список в газете и порадовалась за удачный ход своих друзей.
– А я вам что говорила?
– Вот молодцы! Как думаешь, Ниведа тоже принимала в этом участие?
– Конечно. Она же сейчас вместе с Зорро и Греем.
– Греем? Кто это?
– Напарник и друг Зорро. Они вместе были у Ниведы в момент ареста.
Фрис Шебанска принялась изучать список расстрелянных, приведенный в «Ведомостях Гедонии», то и дело восклицая:
– И этого! Вот сволочи! И этого тоже! Нет, какие же они все же сволочи!
Ингрид поняла из этих восклицаний, что фрис Шебанска знает чуть ли не всех, упомянутых в списке.
– Ой! А вот этот – это же родственник нашей соседки! Пойду скажу ей, бедной…
Она вышла, а через полчаса с лестничной клетки послышался гул голосов. Ингрид выглянула и увидела на площадке практически всех жильцов, находящихся в этот момент дома. Кто-то громко зачитывал текст листовки для тех, кто не был еще с ним знаком. Тут же раздавались комментарии. Ингрид увидела на лестнице фрис Шебанска и протиснулась к ней, затем вызвала на связь Странника с Греем и включила прямую трансляцию.
– Нет, как они их: кровавые вурдалаки!
– Тише вы!
– Надоело бояться! Им только это и надо – держать нас в страхе!
– Неужели все это правда?
– В газете указаны номера телефонов всех расстрелянных. Звони по любому и проверяй. Да вон, из нашего подъезда у двоих в этом списке друзья или родственники. Все правда.
– Что ж это творится? За войну меньше потеряли! Какой ужас!
– Теперь им скоро конец. Одни уже испытали на своей шкуре, что они несли людям. Эти ребята, чувствуется, до всех них доберутся.
– Пусть только скажут, что нам делать. Все поднимемся!
– Верно…
Ингрид прислушивалась, и вновь и вновь радовалась за друзей, сумевших неординарным ходом так резко преломить настроение запуганных людей.
Вернувшись в квартиру, фрис Шебанска и Ингрид начали гадать, состоится сегодня церемония награждения или будет отменена. Фрис Шебанска куда-то позвонила и, выслушав ответ, повернулась к Ингрид.
– Как не странно, состоится. Выходит, еще не совсем в штаны наложили со страху. Ладно, посмотрим… И женщины начали готовиться к вечеру.
…Комплекс на Винторовке оказался роскошным дворцом в форме многолучевой звезды. В месте соединения звезд высилась высотная, богато украшенная башня.
Пройдя через многочисленные посты охраны, они оказались в этой башне, где находился огромный зал на несколько тысяч мест.
По просьбе Странника и Грея Гаргавана связь была включена постоянно: её друзья хотели слышать происходящее в режиме реального времени.
Ингрид ожидала, что после утренних событий многие не придут на церемонию. Однако сработал обратный эффект: всем хотелось взглянуть, как будут себя чувствовать и что будут говорить Генеральный Координатор и его окружение после всего произошедшего. Необычность ситуации ощущалась лишь по необыкновенно тихому уровню шума в зале, где рассаживающиеся гости говорили исключительно полушепотом. Естественно, тема на устах у всех была лишь одна.
Исключительно острый слух кочевницы позволял Ингрид улавливать обрывки разговоров вокруг.
Сзади сидели двое военных в крупных чинах с женами и обменивались новостями.
– Ты слышал, что генерал Мортий покончил с собой?
– Еще бы не слышать. А что ему оставалось делать? На его место назначен генерал Свикс.
– Как тебе все происходящее? Листовку читал?
– Читал. Пусть теперь почешутся. На фронте я никого из этих жилодралов что-то не видел. Резать связанных в подвале куда как безопаснее.
– Было до сегодняшнего дня. А вот что они теперь делать будут?
– Вот-вот. И мне стало интересно, поэтому и поперся сюда.
Фрис Шебанска, осмотревшись, начала осторожно указывать Ингрид на наиболее приметные фигуры в зале. Однако впереди лица нельзя было толком рассмотреть, а поворачиваться назад было неудобно. Решили отложить знакомство до перерыва.
Наконец, началась церемония. Генеральный Координатор произнес зажигательную десятиминутную речь, клеймя происки недобитых врагов нации и призывая сплотиться вокруг правительства, чтобы дружно дать отпор…
– Ишь как ловко повернул, каналья, – услышала Ингрид комментарий справа, где сидели двое холеных пожилых мужчин в штатском.
– Это не он, это Брон повернул. У этого бы ума не хватило. Бьюсь об заклад, что он уже наделал в штаны.
– Да, ты прав. Конечно, это работа Брона.
– Кто такой Брон? – спросила шепотом Ингрид, наклонившись к уху фрис Шебанска.
– Вечный и неизменный советник Генерального. Фактически, привел его к власти. Если увижу, постараюсь показать тебе его. Очень хитрая и опасная бестия.
После речи потянулась церемония награждения. Ингрид старалась запомнить лица известных физиков. Затем был объявлен перерыв перед концертом.
Прогуливаясь в фойе с Ингрид, фрис Шебанска то и дело раскланивалась с известными людьми, неизменно представляя спутницу как свою новую подопечную. Причем она так ловко прокладывала курс по залу, что почти всегда это оказывались люди из интересующего Ингрид контингента. «Незаменимая женщина», – подумала Ингрид, знакомясь с очередным крупным чином из СБГ. Ингрид обладала прекрасной памятью на лица и имена и в свое время знала в лицо и поименно почти всех своих амазонок. Сейчас она впитывала новую информацию, как губка. Мелькали имена, сыпались комплименты.
– Расскажите-ка верному поклоннику вашего таланта, фрис Шебанска, где это вы украли такую красавицу? – раздался голос у них за спиной.
Повернувшись, женщины увидели перед собой мужчину лет сорока пяти с внимательным цепким взглядом.
– Не признаюсь даже вам, господин советник Брон. Вдруг уведёте, и из кого я тогда буду делать новую звезду балета? Знакомьтесь: Ингрид, советник Брон.
– У вас не глаз, а алмаз, фрис Шебанска. Надо походить за вами по пятам. Красавицы вокруг вас так и вьются.
– Вам стоит только собраться мигнуть, и они тут же слетятся к вам со всей Гедонии. Такой завидный жених. Было дело, даже я на вас посматривала с интересом.
– Опять все в прошлом, опять я прозевал. – Советник рассмеялся, но глаза его при этом оставались серьезными.
– Я увижу вас во время фуршета? – продолжил он.
– Да, мы будем.
– Тогда откланиваюсь, но не прощаюсь.
Женщины двинулись дальше.
– Как он вам?
