– А почему вы не допускаете мысли, что мой раб мог учиться у кого-то из монахов? – неосторожно спросила Джесси и тут же прикусила язык.
Покачав головой, шериф усмехнулся в ответ на такое предположение:
– Это невозможно. Если бы он учился у монахов, его движения были бы другими. И он не стал бы убивать. Это противоречит канонам мастерства. Монахи не признавали убийства.
– Ну вам виднее, – быстро согласилась Джесси, – я в этом деле ничего не смыслю. Моё дело – торговля.
– Мне бы очень хотелось узнать у вашего раба, кто именно был его наставником, – задумчиво ответил шериф.
– Зачем? – удивилась Джесси.
– Я один из тех, кто учился у приходивших в обитель, – вздохнул шериф. – Может быть, этот человек ещё жив.
– Сомневаюсь, что из этой затеи что-то получится, – покачала головой девушка. – Он не понимает простой речи, а объяснять ему какие-то абстрактные понятия просто наказание богов. Я давно уже бросила эту затею.
– Как он попал к вам? – спросил шериф.
– Подобрала в пустыне, – усмехнулась в ответ Джесси. – Наткнулась на него случайно. Он умирал от жажды. Я пожалела его. Вылечила, выходила и получила отличного слугу. Я потому и не называю его рабом. Он не раз спасал мне жизнь, хотя давно мог бы просто бросить на растерзание диким и скрыться в пустыне.
– А вы не думали, что ему просто выгодно жить рядом с вами? – скривился шериф.
– Какая уж тут выгода, если при первом же нападении он рискует получить пулю? – растерялась Джесси.
– Он знает, что, потеряв вас, он потеряет очень удобное место. Это и есть его выгода, – пожал плечами шериф.
– Возможно, – небрежно согласилась девушка, – но тогда это обоюдная выгода. Я не таскаю за собой кучу рабов, не трачусь на сильную охрану.
– Не могу с вами не согласиться, – в очередной раз скривился шериф.
За разговором они дошли до грузовика Джесси. Шериф снизошёл даже до того, что помог ей распустить завязки тента и, дождавшись, когда она перельёт бензин, принялся помогать увязывать тент снова. Увидев, как девушка тщательно проверяет крепления, он чуть усмехнулся и с видом превосходства сказал:
– Можете не беспокоиться. На день проведения боёв все крысы берут выходной. Они знают, что если в городе пропадёт хоть ржавый гвоздь, я начну уничтожать их.
– У вас есть такая договорённость с ночными крысами? – удивлённо спросила Джесси.
– Да. В обычные дни всё идет, как и всегда. Но в дни праздников и боёв они держат руки в своих карманах. Я не могу допустить, чтобы такие дни были омрачены кражами. Это плохо отразится на проведении боёв.
– Вы так любите эти кровавые игры? – мрачно спросила Джесси.
– Эти, как вы сказали, кровавые игры позволяют людям отвлечься от повседневных проблем и приносят неплохой доход, с которого кормятся очень многие.
– Но откуда у вас столько бойцов? – неожиданно спросила Джесси.
– Все эти люди осуждены на смерть за самые разные преступления. У них только один выход. Выйти на арену и победить или быть повешенным.
– А если один из них победит?
– Тогда он получит приз, будет объявлен чемпионом города и получит прощение. Но такого ещё не случалось, – усмехнулся шериф.
– А ваш нынешний чемпион. Кто он? – осторожно спросила Джесси.
– О, вы его увидите, – рассмеялся шериф. – Поверьте, это очень необычное существо. Потерпите, скоро вы сами с ним познакомитесь.
– Я? – растерялась Джесси.
– Да. Он видел вас, и вы ему очень понравились. Это случилось ещё до начала боёв.
– Как вас понимать, шериф? – мрачно спросила Джесси. – Значит, в угоду какому-то подонку вы втянули меня в эту авантюру?
– Я не всегда свободен в своих поступках. Что поделать? Вы молоды, красивы и смогли вызвать интерес у нашего чемпиона. Он увидел вас и решил воспользоваться случаем.
– Каким случаем? – разозлилась Джесси. – Учтите, шериф, я, не задумываясь, пристрелю любого, кто попытается сунуться ко мне.
– Почему вы так резко настроены против близких отношений с мужчинами? – удивлённо спросил шериф.
– Потому что они не доставляют мне ничего, кроме проблем, – презрительно скривилась Джесси. – Поверьте, шериф, я не испытываю удовольствия, когда на мне, пыхтя и пуская слюни, подпрыгивает потная мужская туша. Впрочем, женщины меня тоже не интересуют.
– Получается, что вы просто холодная кукла? – спросил шериф с некоторой растерянностью.
– Называйте это как хотите, но такого удовольствия мне и даром не нужно, – презрительно скривилась Джесси, положив ладонь на рукоять пистолета.
– Жаль. Я надеялся, что всё будет по-другому, – мрачно отозвался шериф.
– Сразу после окончания боёв мы уезжаем, – решительно ответила Джесси.
– Но бои окончатся только под утро. Точнее, в середине ночи.
– Плевать. Я ни секунды не задержусь в вашем поганом городишке, – яростно ответила девушка. – Вы прилюдно дали мне в этом своё слово.
– Да, – мрачно кивнул шериф.
Не выдержав напряжения, Джесси круто развернулась и бегом понеслась к арене. Первым её порывом было рассказать всё Ли, но после короткого раздумья она решила дождаться удобного момента, когда они окажутся с глазу на глаз.
Раскрыть тайну Ли означало подставить под удар всех. И его, и себя, и Юсту. Тем более что шериф не сомневался в победе своего чемпиона, а Джесси свято верила в способность Ли побить кого угодно. Его ловкость и силу она видела наглядно и не один раз.
Влетев в цирк, как торнадо, Джесси подбежала к клетке, в которой с непроницаемостью сфинкса сидел Ли. Девушка прислонилась лицом к решётке и, посмотрев на юношу умоляющим взглядом, тихо прошептала:
– Победи. Победи их всех.
Бросив на неё удивлённый взгляд, Ли медленно поднялся и, протянув девушке пустую бутылку, жестом показал, что хочет пить. Кивнув, Джесси взяла бутылку и направилась к ближайшему охраннику. Узнав, где можно набрать воды, она наполнила бутылку и быстро вернулась обратно к клетке.
Цирк снова начал наполняться зрителями. Уже изрядно набравшись, многие в толпе пытались подобраться поближе к бойцам, чтобы, так или иначе, высказать своё мнение о них. Некоторые пытались хвалить приглянувшегося бойца, некоторые плевались и оскорбляли их, думая, что таким образом разжигают в бойцах боевую злость.
Самых азартных охрана отгоняла от решётки при помощи длинных кнутов. То и дело по периметру арены раздавались звучные щелчки, сопровождаемые криками боли и хохотом толпы.
Убедившись, что зрители заняли свои места, распорядитель объявил третий круг боёв, и охранники вывели первых бойцов. На этот раз оружие бойцам выдали сразу. Два мута, подобрав брошенные им сабли, принялись полосовать друг друга, пытаясь побыстрее покончить с противником.
