– И чего тебе не спится? Всё равно ведь в такую погоду на улицу не выйдешь.
– Это точно, – мрачно ответил ей Тигр.
– Ну и шёл бы в постель. Ведь толком поспать нам так и не дали.
– Ничего, я привык спать урывками.
– Интересно, стражники уже нашли твоих приятелей?
– Не думаю. Если бы нашли, уже ломились бы в харчевню.
– Почему?
– Выяснять, не слышал ли кто чего или не видел.
– Думаешь, они будут проявлять такое рвение? – не поверила Лин.
– Сейчас канун праздника, а это конюхи городского головы. Да и сынок наверняка их уже заждался. Думаю, скоро явятся, – мрачно усмехнулся в ответ Тигр.
Тяжело вздохнув, Лин перевернулась на спину и, в очередной раз, зевнув, прикрыла глаза, произнеся сонным голосом:
– Ну если явятся, разбуди. Хоть посмотрю на такое невиданное зрелище.
Усмехнувшись в ответ, Тигр опёрся локтями на жалобно скрипнувший стол и снова уставился в окно. Приоткрыв глаза, Лин внимательно наблюдала за ним. Ей нравилось смотреть на его лицо. Суровые, словно рубленые черты лица, покрытого шрамами, расслаблялись, а чуть прищуренные глаза приобретали мечтательное выражение.
Она не знала, о чём он думает, но была уверена, что это было что-то хорошее. Девушке очень хотелось верить, что в этих мечтах есть место и для неё. Лин не верила, что однажды он просто уйдёт, оставив её одну. Ведь им так хорошо вместе. Он просто должен это понимать. Должен.
Вздрогнув, девушка поняла, что не сможет уснуть и, приподнявшись, принялась рассматривать его открыто, положив голову на руку. Услышав её шевеление, Тигр медленно повернулся и, улыбнувшись, спросил:
– Не спиться? Или я помешал?
– Ты не можешь мне помешать, – улыбнулась в ответ Лин.
– Я имел в виду сон, – усмехнулся Тигр.
– И спать тоже. И вообще, хватит сидеть с таким мрачным видом. Лучше иди сюда, – лукаво улыбнулась девушка.
Улыбнувшись в ответ, воин легко поднялся и, улёгшись рядом с ней, ловко переложил девушку себе на грудь. Поцеловав её в тёплый нос, он чуть улыбнулся и тихо спросил:
– Вот. Пришёл. И что дальше?
– А дальше, ты сейчас расслабишься и забудешь про все проблемы. Ты здесь, со мной. А значит, всё в порядке и жизнь продолжается. Я хочу, чтобы ты помнил только одно. Пока мы вместе, нам ничего не грозит.
– Я знаю, – улыбнулся в ответ воин.
– Тогда обними меня покрепче и не отпускай, – тихо попросила Лин, прижимаясь к его широкой груди.
– Не отпущу, – пообещал Тигр, осторожно сжимая её в объятиях.
Затихнув, Лин блаженно прикрыла глаза и, глубоко вздохнув, прислушалась к биению его могучего сердца. Прислушавшись к её дыханию, Тигр понял, что она уже успела уснуть. Чуть улыбнувшись, он нежно погладил её по атласной коже плеча. Так, баюкая девушку словно младенца, воин тихо блаженствовал, наслаждаясь тишиной и покоем.
Из объятий сна их вырвал громкий, наглый стук в дверь. Моментально проснувшись, Тигр вскочил и, на ходу запрыгнув в штаны, метнулся к двери, затягивая на талии наборный пояс с кинжалами. Отодвинув щеколду, воин встал так, чтобы оказаться в стороне от двери, и громко ответил на продолжавшийся стук:
– Войди.
В ту же секунду дверь распахнулась и в комнату ввалились четверо стражников во главе с седым десятником. Быстро осмотревшись, стражники растерянно уставились на огромного, украшенного шрамами воина, рядом с которым самый крупный из них смотрелся просто заморышем. Смущённо прокашлявшись, десятник шагнул вперёд и, подкрутив вислый ус, спросил:
– Кто из вас снимает эту комнату?
– Оба, – коротко ответил Тигр, сложив руки на груди. От этого движения стражники почувствовали себя ещё более не уютно.
– И вы оба были здесь всю ночь?
– Конечно.
– По каким делам вы прибыли в город?
– По личным. Я ищу одного человека. Девушка пришла со мной.
– Этой ночью вы что-нибудь слышали?
– А что именно мы должны были услышать?
– Крики о помощи, конское ржание, звуки, которые раздаются во время драки? – нехотя перечислил десятник.
– Нет. Мой конь стоит в конюшне. Его голос я знаю, а остальные лошади меня мало интересуют, – пожал плечами воин.
– Я спросил не про вашу лошадь, а про то, что вы слышали ночью, – начал заводиться десятник.
– Я уже ответил, десятник. Мы ничего не слышали, – ответил Тигр, чуть повысив голос.
– Вы говорите сразу за двоих? – удивился десятник.
– Да. Если бы она что-то услышала, то сразу разбудила бы меня. Вас что-то не устраивает в таком ответе?
– Вы не ответили на вопросы, – мрачно отозвался десятник.
– Это всё, что я могу вам сказать. Других ответов у меня нет, – пожал плечами Тигр.
– Это ваши сапоги? – неожиданно спросил один из стражников, тыча толстым волосатым пальцем в стоящие в углу сапоги Тигра.
– Мои, – удивлённо кивнул воин.
Удовлетворённо кивнув, стражник ухватил один сапог за голенище и, перевернув, принялся тщательно рассматривать подошву и подбитый железом каблук. Удовлетворив своё любопытство, он поставил его на место и взялся за другой. Осмотрев его так же тщательно, стражник неопределённо хмыкнул и, поставив обувь на место, мрачно посмотрел на воина.
– Вы всегда так тщательно моете свои сапоги?
– Вчера почти весь день шёл дождь, и мы не выходили из харчевни.
– И чем же вы занимались? – тут же спросил десятник.
– Ели, спали, разговаривали. Когда вы пришли, мы ещё спали. И вообще, на каком основании вы решили, что можете врываться сюда и задавать нам глупые вопросы? Что вообще произошло? – спросил Тигр, и от звука его голоса стражники невольно присели, покрепче хватаясь за свои алебарды.
– В переулке, за пустырём найдены три трупа. Эти люди были конюхами нашего городского головы. Мы посланы, чтобы выяснить всё об их гибели, – нехотя пояснил десятник.
– А при чём здесь мы? – недоумённо пожал плечами Тигр. – Мы не знаем этих людей, не встречались с ними и не вступали в споры. Зачем нам их убивать?
– Тела были ограблены.
– Не думаю, что у простых конюхов нашлись большие деньги. Даже у конюхов городского головы, – криво усмехнулся воин. – И что они вообще делали в такой дыре, да ещё и ночью?
– Это меня самого удивляет, – нехотя признался десятник. – Мы можем взглянуть на вашего коня?
– Конечно, – удивлённо ответил Тигр, берясь за сапоги.
Быстро обувшись, воин повёл стражников в конюшню. Едва заслышав знакомые шаги, застоявшийся Сапсан встретил своего седока громоподобным ржанием, от которого растерянные стражники испуганно присели, втягивая головы в плечи.
