Хаген медленно подошел к дому, поднял руку, чтобы постучать, но затем открыл дверь без стука.
Старуха сидела на стуле подле очага, спиной к двери. Проплешина на старческом черепе сияла, точно луна. В доме было тихо, и женщина должна была услышать, как заскрипела дверь, — даже огонь в очаге горел совершенно бесшумно. Но старуха не пошевелилась.
Хаген остановился на пороге. Что, если сейчас он повернется и уйдет — быть может, все останется по-прежнему? Следующий шаг будет решающим. Может, еще не поздно изменить свою судьбу?
— Закрой дверь, Хаген из Тронье, — Старуха даже не повернулась, — Холодно.
Хаген повиновался. Всё — обратный путь отрезан.
— Зачем ты явился, Хаген из Тронье? — Старуха медленно повернула к нему голову. Сейчас она была похожа на плешивую ворону. — Разве я не запрещала тебе возвращаться сюда?
— Ты позвала меня.
— Нет, не звала. — Старуха встала, шагнула ему навстречу, — Тебе это только кажется. Ты сам меня искал, и я отдала бы многое, чтобы тебе это не удалось.
— Но эта хижина, — начал Хаген, — лес и…
— О, я знаю, что ты хочешь сказать, — перебила старуха, — Ты скакал как безумный, да? Ты хотел оказаться где угодно, только не здесь, потому что не забыл мои слова. Но все равно ты искал меня, — Тощая рука протянулась к столу, — Присаживайся.
Хаген не шелохнулся.
Старуха сердито покачала головой:
— Нужно было слушаться меня. Я же тебя предупреждала, хоть могла этого и не делать. Все равно никакого проку. — В глазах ее блеснула искорка, и на мгновение Хагену показалось, будто из-под изборожденной глубокими морщинами маски на него взглянуло лицо юной девы неземной красоты. Но тут же видение исчезло. — Чего же ты ожидал? — гневно продолжала она, — Неужели ты и впрямь думал, что сможешь избегнуть своей судьбы? Думал, что достаточно вскочить в седло и гнать, гнать, гнать? Нет, Хаген, ты не уйдешь от меня, так же как и от себя самого.
— Я не хотел этого, — попытался возразить Хаген, но снова старуха властным жестом заставила его замолчать.
— Молчи! Ты можешь обманывать Гунтера, Зигфрида, Брунгильду и даже себя самого, но только не меня. Одно твое присутствие здесь доказывает это. Быть может, ты думаешь, что бежишь от Зигфрида? Нет, это не так. Ты бежишь от себя, Хаген из Тронье. От себя и своей любви к Кримхилд. Но о чем это я? Ты и сам все прекрасно знаешь.
— А если все это действительно так?
— Тогда ты знаешь, что это означает.
— Скажи мне! — потребовал Хаген. Паника вдруг охватила его. Но хотя руки дрожали, в глубине души он был, как никогда, спокоен и собран. Все стало ясно, — Скажи мне об этом сама, я хочу услышать правду из твоих уст. Что я должен делать?
Не сразу ответила старуха.
— Что ты должен делать? — наконец проговорила она. — Наверное, все произойдет так. Ты участвовал во многих битвах, и во всех побеждал. Эту ты проиграешь.
— Почему? — Голос Хагена звучал едва слышно.
— Ты побеждал, пока был честен. А теперь обречен на проигрыш, потому что обманул себя самого.
— Но что я мог поделать? Прикончить Зигфрида?
— Это тебе не удалось бы, — ответила старуха. — Это твоя судьба, Хаген, — в конце концов потерпеть поражение.
— Но к чему все это? — пробормотал Хаген. — Что за игру повели со мною боги?
— Боги? — Старуха рассмеялась, — С каких это пор ты, старый безбожник, стал о них вспоминать? О Хаген, ты меня разочаровываешь.
Разъяренный, Тронье вскочил с места:
— Прекрати наконец говорить загадками, мерзкая старая карга! Скажи, зачем ты позвала меня, и отпусти наконец.
— Я не звала тебя, — спокойно повторила старуха, — Ты не нашел бы сюда дороги, если бы не желал этого сам.
— Кто ты? — не унимался Хаген. — Скажи мне хоть имя свое, женщина!
— Что значит имя? — пробормотала старуха, — У меня их много. Иногда люди зовут меня Урд. Говорят, будто я плету нити судьбы, но это неверно. Я просто вижу — больше ничего.
— Так скажи мне, что ты видишь. Скажи, что будет дальше! Прекрати наконец играть со мной! Ты же все знаешь. Ты…
— Я ничего не знаю, — мягко, но решительно перебила Урд. — Нити будущего запутанны, и мне известны лишь немногие. Иные широки, иные узки, многие ведут в никуда… Но не в моей власти предсказать, какою ты пойдешь. Я не могу управлять людской волей, Хаген. Я не имею права советовать тебе, — Она вдруг виновато улыбнулась: — И даже если бы я это сделала, ты все равно не послушаешь меня. Уже поздно.
— Значит… значит, Зигфрид женится на Кримхилд?
Урд промолчала. С улицы донесся резкий свист, затем послышались шаги.
Хаген оглянулся:
— Кто это? Кто сюда идет?
Урд улыбнулась.
— Некто, ищущий тебя, — промолвила она, — Я же говорила, что уже слишком поздно. И тот, кто идет сюда, хочет напомнить тебе о твоем обещании, — Она покачала головой, когда Хаген рванулся к двери: — Успокойся, Хаген. Теперь тебе не уйти. Поздно.
Хаген замер на месте. Он медленно протянул руку, коснулся ладони прорицательницы, она оказалась удивительно мягкой и теплой.
— Ты будешь драться с Зигфридом Ксантенским, — сказала Урд.
— Я одолею его?
— Нет. Ты — нет. Но Зигфрид смертен, и он погибнет. Только не от твоей руки.
Не попрощавшись, Хаген шагнул за порог. У края поляны его уже ожидала маленькая фигурка в темном плаще. Хаген не удивился — кто еще, кроме Альбериха, мог найти сюда дорогу?
— Что ты решил? — спросил карлик.
— Разве я могу выбирать?
Альберих кивнул:
— Не суди поспешно, Хаген. Я пришел за тобой, это верно. Зигфрид нарушил данное тебе слово, и настало время сдержать свое обещание. Он все знает и ждет тебя. Но ты можешь уйти. Садись в седло и возвращайся в Тронье, если хочешь. Я не стану тебя удерживать.
Хаген молча смотрел на альба. Теперь он впервые видел его истинное лицо. Это был не старик, не жалкий карлик. Как и Урд, он не имел возраста — существо, живущее вне времени, но все же смертное.
Встряхнувшись, Хаген вскочил в седло и властным жестом указал на юг.
Глава 17
Ночь простиралась над Рейном тяжелым покрывалом, усеянным крошечными серебряными жемчужинами. Теплый западный ветер шелестел кронами деревьев и невысокой мягкой травой. Из широко распахнутых ворот крепости доносились звуки празднества, начавшегося с наступлением темноты.
Не сбавляя темпа, Хаген въехал на мост. Стражник, завистливо поглядывавший во двор, где пили и веселились, испуганно встрепенулся, узнав Хагена. Тронье проскакал мимо привратника, низко пригнувшись к лошадиной шее, пересек двор и спрыгнул на землю, не дожидаясь, пока его конь остановится. Двор постепенно начинал пустеть: на сегодня веселье уже заканчивалось. Наконец в тени крепостной стены, возле конюшен, он заметил Альбериха и торопливо направился к нему через двор.
