Джек услышал внутри себя знакомый посвист. Эфемер. Решил, что сейчас собьет эту живую шаровую молнию. Сорвал повязку с глаз.
Поймав слабый отблеск в чаще, повел аппарат к источнику призрачного свечения. Бесшумно посадил машину и, выскочив с пистолетом наизготовку, бросился к источнику пространственных волн. Огонек вспыхивал за кустами, Эндфилд прицелился и опустил оружие. Ошибка. Никаких живых плазмоидов. Только летающий робот-светильник над тропинкой и высокая женщина в длинной фиолетовой накидке, капюшон которой полностью скрывал лицо.
Капитан решил, что лучше не показываться, чем долго извиняться, и уже было хотел идти обратно, как фонарь вдруг загорелся белым, пронзительно ярким светом.
— Выходи Джек, зачем ты прячешься, — насмешливо крикнул знакомый голос.
Женщина откинула капюшон, выпустив наружу тяжелую гриву золотых волос.
Эндфилд продрался через кусты, по пути заталкивая в кобуру пистолет.
— Боже мой, — произнесла она голосом, полным насмешливого трагизма. Ты хотел убить меня! Скажи за что, мой герой? Неужели моя любовь и нежность заслуживают такой страшной кары?
— Ника, иногда твои шутки переходят все границы, — строго сказал Капитан, щурясь от яркого света.
Но странное обаяние слов Ники, смущение и радость нежданной встречи заставили его вдруг улыбнуться просто и открыто. Несмотря ни на что, Эндфилду было приятно видеть ее снова.
— Временами ты похож на неопытного мальчика, который от смущения и боязни строит из себя гения целомудрия.
— Значит, тогда ты — многоопытная, старая развратница, которая соблазняет юного упрямца.
Джек и Ника посмотрели друг другу в глаза и расхохотались. Громова взяла Капитана за руку, пригасила свет, и они пошли по тропинке.
Ночной лес шумел под порывами ветра, тусклое свечение шара лишь подчеркивало темноту, которая скрыла девушку, оставив лишь нежную прохладу ладони, голос и смутное тепло ее тела. Они медленно двигались во мраке, тихие и отрешенные, изредка перебрасываясь фразами.
— Как ты узнала, что это я прячусь?
— Джек, ну кто еще может бесшумно посадить штурмовик в густом лесу, а потом топать и ломать ветки, словно бешеный слон.
— Остается спросить, как ты узнала, что я приземлился.
— Я подняла глаза и увидела темную массу, закрывающую звезды. Случайно, в общем-то. Ведь знаешь как бывает — смутное ощущение, взгляд по сторонам… Ника тряхнула головой. — Все это ерунда. Скажи, почему ты не позвонил ни разу за эти дни? — она произнесла это просто и спокойно, словно само собой разумеющееся.
Эндфилд глубоко вздохнул:
— Мне показалось, что уже все ясно.
— Видимо, все мужчины — дети, в любом возрасте. Лазарев ушел через 15 минут, вернее, был выставлен с позором, — со смехом сказала Ника, на мгновение прижимаясь к нему боком.
— Да?
— Он тоже принял это за правду… — девушка снова засмеялась. — Ну и глупая была у него рожа, когда я его выгоняла.
— А зачем ты все это устроила? — спросил Джек.
— Затем… — ответила девушка.
Они снова долго молчали. Ника остановилась, повернулась к нему, взяв за другую руку.
— Завтра я хочу побывать на Голубой Жемчужине. Прилетай за два часа до рассвета, встретим восход, а когда станет жарко, будем купаться.
— Хорошо.
— Дальше провожать меня не надо, а то не найдешь свой штурмовик в этой темени, — она слегка сжала его ладони, потом резко оттолкнула. — До завтра, мой герой.
— До свидания, Ника.
Эндфилд немного постоял, глядя, как меркнет слабый свет фонаря, потом двинулся на поиски своей машины.
Небо только начинало светлеть, когда Джек подлетел к ее дому и принялся кружить вокруг ограды, пробуя сканером защитное поле. Оно было выключено. Капитан беспрепятственно опустился на широкой, выложенной мрамором дороге. Через две минуты дверь распахнулась.
Ника быстро сбежала по ступенькам в сопровождении андроида, который волок большой черный баул. Нырнула в открытый люк, деловито устроилась в кресле.
— Полетели, Джек, скорее, опаздываем, — почти приказала девушка.
Такой он ее еще не видел. На голове у Ники было подобие пилотки, украшенное золотой цепочкой с голубым камнем вместо кокарды. Глухой черный комбинезон полностью скрывал ее тело, на ногах — высокие ботинки на шнуровке.
Девушка продиктовала ему координаты и попросила не подниматься слишком высоко. В кабине повисло молчание. Они обменялись взглядами.
— Давай не будем пока разговаривать, — сказала Ника. — У нас будет много времени, чтобы надоесть друг другу. Эндфилд кивнул, и машина ринулась вверх…
— Джек, мы подлетаем. Включи полный обзор. Видишь рядом с озером гору, верхушка которой похожа на старинный замок?
— Вижу. Действительно сходство есть. Это искусственное сооружение?
— Не совсем. Скала и была такой. Давным-давно ее обтесали планировочными машинами, чтобы окончательно превратить в древнюю крепость на радость ребятишкам. А на самом деле это просто кусок породы, выброшенный взрывом. Он одного возраста с Голубой Жемчужиной. Правда, красиво: чистейшая чаша воды и замок над ней?
— Трудно оценить, глядя на картинку в инфракрасных лучах.
— Ох, извини, мой герой. Своими глазами ты увидишь это позже. Я специально выбрала время, когда все скрыто туманом. В трех километрах на запад есть поляна, достаточно широкая, чтобы сел десяток гравов. Приземлись там. Дальше пойдем пешком.
— Я бы мог посадить машину на горе, там есть вполне подходящие площадки.
— Эх ты, закоренелый технократ. Разве ты не хотел бы почувствовать себя древним человеком?
— Нет, но давай попробуем.
Грав опустился на землю. Туманный лес окружал их темной, густой стеной. Ника выскочила из люка, Эндфилд вылез следом, остановился на плоскости крыла штурмовика. Было сумрачно, холодно и сыро. Стояла глубокая тишина.
— Пойдем, Джек. Захвати мою сумку и свой меч. В лесу есть тропинка. Догоняй.
Ника бесшумно исчезла в молочно-белом мареве, словно призрак. Лишь след на мокрой траве говорил о том, что девушка не привидение.
Капитан побрел следом за ней, думая, что у мисс Громовой не все в порядке с головой. Шаги были неестественно громкими, в тишине было слышно даже биение сердца. Мокрые ветки касались лица, скребли по огромной, тяжелой сумке. Ножны меча брякали, задевая за стволы деревьев. Эндфилд чувствовал себя полным идиотом. Ноги, которые привыкли к гладкости напольных покрытий, то и дело спотыкались об узловатые корни, торчащие из почвы. Одежда быстро стала влажной.
Все рефлексы «Дракона» протестовали против этого неудобного мира. Девушка была где-то близко, Джек ощущал ее присутствие, но не мог понять, спереди она или сзади, а может, крадется сбоку. Попытка включить восприятие принесла лишь привычную головную боль.
