— Это и есть твои «16S»? — спросила девушка, усаживаясь к нему на колени.
— Не только. Скажи ему, что в следующий раз пострадают его яйца.
Ника вновь засмеялась чудесным теплым смехом.
— Противный. Забрал мой халат. — Она опустила голову и потерлась носом о его щеку. — Доброе утро, любимый.
Эндфилд целовал ее крепко и долго, пока сердце у девушки не застучало, а дыхание не сбилось.
— Ну, хватит, Джек, перестань. — Ника положила голову Эндфилду на плечо, спрятав лицо от настойчивых губ.
Они долго сидели так. Девушка гладила его затылок и задумчиво смотрела на полумрак гостиной.
— Ты извини меня, Джек, за вчерашнее.
— О чем ты? — искренне удивился Капитан.
— Ты мог понять меня неправильно. Будто я жажду славы, власти, богатства. Или ты обязательно должен их добиться. Этакая гипертрофированно честолюбивая девица, удрученная тем, что не может сама, и толкающая на этот путь избранника. — Ника тихонько засмеялась. — Было время, когда я представляла моего мужчину героем, покорителем Вселенной, талантливым стратегом и флотоводцем, на худой конец удачливым предпринимателем или молодым богатым генералом. Но вчера ночью я поняла, что даже если ты будешь всю жизнь валяться на диване, то я приму это как должное. Утром я проснулась, а тебя нет. На мгновение мне даже показалось, что все это приснилось. Потом я смотрела, как ты хозяйничаешь в гостиной, выпроваживаешь Юрика, и поняла: не надо мне генеральских звезд и ключей от завоеванных городов. Лишь бы ты любил меня, понимал, заботился, был защитником. Я, наверное, просто еще не выросла. Глупая маленькая девчонка.
— Ты лучше всех, просто сама не знаешь, какое сокровище.
— Правда? — Ника посмотрела на него. — Джек, ты не представляешь, как приятно это слышать. Я хочу вечно любить тебя.
— Что может нас разлучить? — удивился Эндфилд. — Разве что палкой меня прогонишь.
Ника нахмурилась, потом невесело рассмеялась.
— Вспомни об этом, если соберешься уйти.
— Что за мысли?
— Ты никогда меня не бросишь?
— Да.
— Пообещай мне.
— Клянусь космическими безднами, солнечным светом и победой в бою, что не оставлю тебя.
— О мой герой! — Ника подняла голову с его плеча, отстранилась от него, глядя ласково и испытующе, потом распахнула свое импровизированное одеяние. — Я соскучилась по тебе… Давай поднимемся ненадолго наверх. И прости мои глупые страхи.
— Боюсь, мы не успеем дойти, — хитро проговорил Эндфилд, целуя ее грудь.
Девушка застонала, подалась вперед, нетерпеливыми руками срывая с него халат:
— Скорее, Джек…
Потом он отнес странно тихую, покорную Нику в спальню и еще раз овладел ею. Она принимала любые позы, повинуясь рукам Джека, стонала, кричала, прижималась к нему. Потом, умиротворенная, спокойная, ткнулась ему в плечо и быстро уснула.
Через пару часов Эндфилд проснулся. Яр силился одолеть плотные шторы и поляризационные фильтры на окнах. Девушка, уловив его движение, поднялась на локте.
— Пора вставать, мой герой.
— Ты давно проснулась?
— Не очень. Вот лежу и думаю, что надо подниматься.
Джек покосился на отблески яркого дня за окнами.
— Пожалуй. У меня много дел. Но сначала слетаю, разомнусь.
Капитану показалось, что Ника облегченно вздохнула. Потом они позавтракали. Эндфилд собрался.
— Не задерживайся, я буду скучать по тебе, — сказала она, легонько целуя его в губы.
— Хорошо, любимая, — ответил он.
Девушка дала ему пакет с бутербродами, долго стояла на крыльце дома, глядя, как набирает высоту его гравилет, потом повернулась и пошла обратно. Она выпустила целую армию роботов, дав задание привести дом в порядок, а сама, надев черное трико, пошла в спортивный зал, где под музыку стала выделывать сложнейшие акробатические фигуры.
Джек размялся на своем обычном месте, на берегу реки, залез в воду, долго и с удовольствием плавал. Окончив тренировку, он затянулся в парадную форму и набрал номер.
На экране появилась услужливая физиономия клерка:
— Объединенный банк. Слушаю вас.
Глава 6
МЕДОВЫЙ МЕСЯЦ
Вечером Джек вернулся. Открыл дверь ключом, отнятым у Лазарева.
Дом встретил его идеальным порядком и чистотой. Исчезли унылые чехлы, связки книг на полу, пыль, завалы из вещей и мебели. Люстры и настенные светильники бросали яркий свет на свежую краску стен, ковры, картины, вазы.
Ника вышла к нему навстречу, одетая в домашнее фиолетовое платье с глубоким вырезом. Джек протянул ей огромный букет алых роз.
— Какая прелесть! Спасибо, мой герой, — она уткнулась в цветы носом, вдыхая запах, потом отдала их роботу и поцеловала Эндфилда.
Джек сжал девушку в объятиях, чувствуя, как соскучился по ней.
— Что ты делаешь? — шутливо сказала она. — Леди не должна отдаваться мужчине на пороге дома. Но ты был далеко так долго, что мне придется нарушить это правило. — Ника вдруг внимательно посмотрела на него. — Какая я дура. Ты, наверное, голоден.
Девушка решительно выскользнула из его объятий и, взяв за руку, сказала:
— Сначала ужин, потом я покажу тебе мои апартаменты. В малой гостиной был накрыт стол. Ника постаралась на славу.
Тускло сияло червонное золото ножей, вилок, салатниц и кубков. На тарелках и блюдах саксонского фарфора пастухи и пастушки с безмятежным и отсутствующим видом дули в дудки, которые, как вспомнил Эндфилд, назывались свирелями. Пузатые бутылки, оплетенные настоящими ивовыми прутьями, закрытые пробками из пробкового дерева, скрывали в себе безумно дорогие и редкие вина из винограда, выращенного на Старой Земле. Из-под приоткрытой крышки супницы исходил восхитительный аромат. Жареный молодой поросенок с яблоком в зубах, казалось, подмигивал Джеку.
— Ужин на роту голодных «драконов», — засмеялся Капитан. — Шикуем?
— Не волнуйся, — сказала Ника. — Что не съедим, отдадим Малышу, он такое любит. Вот увидишь, припрется завтра этот полосатый попрошайка.
— Ну нет, сам все сожру до последней косточки, — возразил Джек, сделав хищное лицо.
— А тебе, мой герой, наедаться до отвала не советую, — лукаво улыбнулась девушка. — У меня свои виды на тебя. Как бы не помешал обильный ужин исполнить все мои желания. А я очень многого хочу.
— Только тот хорошо работает, кто хорошо ест, — ответил Эндфилд уже с набитым ртом.
Однако это не помешало ему правильно использовать столовый прибор из двенадцати предметов, хотя раньше он видел такой лишь на картинках. То умение считывать информацию, которое позволяло определять траектории вражеских крейсеров в бою и залезать в компьютеры спецхранилищ, позволило ему выглядеть за столом лощеным, безукоризненным аристократом, со слегка небрежными, но безукоризненными, будто впитанными с молоком матери манерами. Разговор тек легко и непринужденно, касаясь погоды, перспектив отдыха, оружия для охоты и пород собак.
