— Да, ты права. Я тоже этого не чувствую. Я здесь чужой.
— Да.
Они подошли к переходу, как вдруг Матрёна взвизгнула, выскочила на зебру и понеслась на другую сторону проспекта. Чёрный не понял, что произошло, но на всякий случай тоже резко взял в сторону, и вовремя: на месте, где только что было его плечо, образовался кулак с зажатым в нём шокером. Кулак принадлежал накачанному молодому бычку в спортивных трусах и майке с невыразительным выражением пухлого лица. Антон, не раздумывая и не целясь, пнул в обширные телеса «куда бог пошлёт» и бросился догонять девушку. Он добежал до половины зебры, когда сменился сигнал. Пришлось ринуться в тронувшийся поток машин. Орали автомобильные гудки, визжали тормоза, отчаянно свистел постовой из своей будки, но он, перескакивая с полосы на полосу, двигался поперёк течения. Матрёна уже поймала маршрутку, застопорила её, остановившись в дверях, и стоически сносила поток русского мата с южным акцентом, которым её поливал шофёр. Наконец Чёрный оказался на тротуаре, запрыгнул в такси, водитель немедленно газанул. Сигналы и скрип тормозов позади не стихали, значит, он не ошибся — за ним погнались. Оттуда донёсся глухой удар. Антон посмотрел в заднее стекло маршрутки и понял, что просчитать, что сделает женщина за рулём, не в силах даже супермозг инопланетного подселенца.
— Ну, ты крута, Мать, — изумился он, осматривая девушку. — Тебя и электричество не берёт.
— Электричество? — не поняла она. — Какое электричество?
— Так у него там был шокер!
— Да? А мне показалось — паук! Я только блеск увидела — такие длинные блестящие лапы. Брр… — Она передёрнула плечами и скривилась. — Гадость!
Антон с облегчением расхохотался.
На всякий случай они проехали одну станцию метро, вышли возле следующей. И запутались в системе подземного перехода. Вместо входа в подземку они оказались на другой стороне проспекта. Остановились, соображая, как им всё же попасть в метро. Перед ними простиралась большая площадь, на ней в несколько рядов танцевали фонтаны. Между фонтанами сновали юные роллеры и велосипедисты. Видно было, что кое-где на парапете огороженной мостовой или же прямо возле фонтанов пристроились караулящие их мамы и бабушки.
— Простите, помогите на хлеб? — раздалось позади.
Голос был жалобным и совсем юным, они оглянулись. Возле Антона остановилась молоденькая попрошайка, худая невысокая девушка с длинной светлой косой, большими ясными глазами и застенчивой улыбкой на веснушчатом милом личике. На девушке было длинное лёгкое платье из какого-то дешёвого ситчика и… больше ничего! Она стояла босиком на раскалённом асфальте, кожа возле ступней была красной, как у варёного рака, а кое-где потрескалась и пошла волдырями.
— Ты с ума сошла!
Антон, не задумываясь, подхватил девушку на плечо, поволок к фонтану.
— Мать, аптека, быстро. Любую мазь от ожогов.
Несмотря на тезисный стиль, Матрёна вполне поняла, что хочет от неё Чёрный — после операции с кольцами им всё утро казалось, что одни и те же мысли одновременно возникают у них в головах. Она осмотрелась и двинула к аптеке, обнаруженной на углу напротив. Чёрный усадил девчонку на стенку чаши фонтана, макнул ногами в воду. Та не сопротивлялась.
— Отмывай, — почти приказал он.
Девушка послушно наклонилась и стала оттирать от вспухших обожжённых ног уличную пыль и частички въевшегося в кожу асфальта. Вернулась Матрёна, протянула тюбик. Антон сказал пациентке выставить ноги на солнышко и просушить. Та протянула пятки под ветерок.
— Матрёш… — Антон хотел попросить Матрёну сходить посмотреть, где здесь можно купить какие-нибудь лёгкие тапки.
— Да? — вдруг отозвалась девчонка.
— Это она — Матрёша, — указал Антон, и тут до него дошло. — А, ты тоже? Вот я попал!
— Она тоже? — делано удивилась попрошайка. — Тёзка, значит. Это правильно.
Чёрный не понял. Он подумал, что у девицы нехорошо с головой — кто же станет ходить босиком в такую погоду? Её ноги стремительно высыхали, Антон взялся за мазь. Он старательно намазал толстый слой по всей ступне, взял вторую.
— Так тапочки поищи, — попросил он свою Матрёну.
Она кивнула.
— Не нужно, — вдруг мягко произнесла пациентка. — Спасибо, всё уже хорошо. Я не ошиблась.
— В чём? — с глупым видом спросил Антон. Он не отрывал глаз от девичьих ног, а те стремительно выздоравливали: обожжённая красная кожа покрывалась коркой и облезала, взамен показывалась новенькая нежная и розовая, как у младенца, кожица. Не прошло и пяти минут, как болтающиеся в воздухе пятки странной Матрёны приобрели первозданную новизну.
— Я хотела знать, действительно ли ты тот, кем ты будешь, — так же туманно заговорила она, разглядывая Антона. — Тогда понятно, почему они здесь.
— Кто здесь? — переспросил он.
— Оглянись.
Антон и Матрёна оглянулись одновременно. Вокруг площади выстроилась цепочка их старых знакомых; теперь, когда их было много, можно было заметить некоторое различие в фигурах и лицах, но одинаковые костюмы его хорошо прикрывали. Чёрный стиснул зубы и потянулся за тростью.
— Не нужно. — Странная Матрёна спокойно перехватила его руку. — Я вас провожу.
— Кто ты? — наконец догадался спросить Антон. Он вдруг осознал, что не почувствовал веса девушки, когда её поднимал.
— Матрёна Петровна. — Она смотрела на них ясными глазами, словно не понимая, что тут ещё говорить. — Я здешняя.
— Почему ты решила нам помогать?
— Великое творение должно быть завершено. — Кажется, она не умела изъясняться по-человечески. И тут же озорно рассмеялась: — Да и как не помочь своей милой тёзке? Чай под одним ангелом ходим.
Она энергично встала и подхватила под руки Антона с Матрёшей:
— Идём! Нечего рассиживать.
Они прошли между двумя мрачными стражами, и вышли на тротуар. Преследователи не обратили на них никакого внимания. Прохожие то и дело задевали то Чёрного, то Матрёну и удивлённо шарахались в стороны, иногда извиняясь. Создавалось впечатление, что их просто никто не видит.
Матрёна-спасительница проводила их до самых дверей метро и на прощание попросила быть осторожными.
— Идёт большая Игра, в Городе много чужих. Они ищут вас и мешают друг другу, это вам в пользу. Грядёт великий огонь, если вы проиграете, его не остановить. Пока ещё есть надежда. — Она оглядела Антона и Матрёну так, как будто провожала их в последний бой. — Россия будет в огне, но, если всё сложится правильно, она устоит.
Босоножка развернулась и быстро зашагала прочь. Она завернула за киоск, а Чёрный с Матрёшей нырнули в метро, в котором тоже не осталось никакой прохлады.
Мирон не уставал удивляться безумию окружающего его мира, безумию и в глобальных действиях организованных групп людей, и в мелких бытовых вопросах. Почему билетов нет в кассе вокзала, но тут же к вам подойдёт ушлый молодой человек с хитрыми глазами и предложит их на любой интересующий вас поезд? И стражи порядка сделают вид, что они его в упор не видят. Он послал барыгу по известному адресу и отправился в офис — заказывать через Интернет то, что невозможно получить в надлежащем месте. В запасниках агентств билеты тоже должны быть.
