Татьяна поддержала тост и вернулась всё к той же теме:
— Ты нашёл что-то? То, что все пропустили?
— Ничего не нашёл. — Чёрный развёл руками. — Ищу. Не могу об этом пока говорить — возможно, оно сейчас как раз всё решается.
— Ладно, я подожду. Когда найдёшь — скажешь? Я в тебя верю!
— Скажу. Всё скажу.
— Тогда — за успех!
— Виват! — отозвался Антон, радуясь про себя, что допрос завершён. Иногда лишний бокал превращал Night в совершенно несносное существо. Впрочем, благодаря такой бульдожьей хватке она и пробивала свои контракты. Настойчивость — полезное свойство для бизнес-леди.
Пока Чёрный развеивался в кабаке, его аську штурмовала Матрёна. Она пришла в полный восторг от мультфильма и теперь от всей души подшучивала над Антоном: намёк ролика был абсолютно прозрачен.
— Чёрный ловелас! Ха-ха! Чёрный — ещё какой ловелас! Точно!
— Чёрный, ты где? Я уже два часа на связи вишу!
— Ау, ты очередную женщину с ума сводишь?! Эй, Чёрный ловелас, ты вернёшься? Нюша соскучилась.
Антон с улыбкой пролистал всё. Смешная девчонка, что на уме, то и на языке, никакой скрытности. Редкая птица среди его друзей. Уж точно — Нюша! Он подумал, что девушка уже спит, и решил не будить. Но не успел отвернуться, как прозвучал знакомый сигнал.
— Привет! — отозвался Антон. — Как дела у юной мадемуазели?
Однако Матрёна не поддержала шутливый тон.
— Слушай. Не хотела тебе говорить, но скажу. Короче, я сейчас легла, и тут резкий спазм в спине, и отдало сразу в ногу, только в правую, тот же самый нерв. Может, ерунда, конечно, но при определённых движениях всё болит. Уже пять минут как. Может, растяжение, да? После тренировки?
— Может.
Антон задумался. Что за ерунда, только синхронных болячек им не хватало.
— Пытаюсь выгнуть позвоночник назад — очень больно. Антош, мне страшно! У меня же не может быть того, что у тебя? Нет?
— Конечно нет, не выдумывай!
— Чёрт! Ногу свело. Я сейчас вспомнила, он сказал «ей будет несладко» и «нельзя уйти». Наверно, он предсказывал.
— Кто «он»?
— Да Брюс же!
— А-а. Помнишь, он ещё сказал «ты найдёшь»? Другой новый мир?
— Может быть. Свой мир, я об этом думала.
— Правильно?
— Он не уточнял. Ты тогда его понял.
— Попробуем угадать? — Антон, раз уж так сложилось, решил получить и от этого вечера пользу, тем более что Матрёну следовало отвлечь от мрачных мыслей о всяких болезнях.
— Надеюсь, что не приключения на пятую точку. Хотя ты их уже нашёл.
— Мир? Знания? Силу? Любовь? Время?
— Я думаю, всё вместе. Может быть, просто слово «счастье», оно будет включать всё.
— Счастье — понятие относительное.
— Ты не забывай, ты меняешься, как он сказал, и то, что для тебя было когда-то сверхценным, уходит на второй план.
— То есть после всего я буду счастлив от мысли, что я просто жив? Как-то такое счастье… — Антон хмыкнул и сморщился, глядя в экран.
— Нет. Быть счастлив, что жив, это банально. А болезнь заставляет тебя по-другому посмотреть на жизнь. И ты с этим справляешься на ура! Она расставляет всё по местам. Но от неё меняюсь и я, правда-правда.
— Это тебе твой голос сказал? — Что-то девушка начала изъясняться чересчур философски, на неё непохоже.
— Ага, голос. А может быть, у меня нога заболела, чтобы я что-нибудь поняла?
— Ты чего? Это слишком было бы. Давай понимай просто так. Из нас кто-то должен оставаться здоровым. Возьми проверься сходи.
— В поликлинику?
— Да.
— Да ну! Мать испугается. Если не пройдёт, тогда схожу.
— Договорились.
— Устроим живую очередь, сначала ты лечишься, потом я.
— А можно мне без операций? — попробовал пошутить Чёрный.
— Я сделаю всё для этого, но! Если она будет необходима, на руках на операционный стол принесу. И будет мне после этого грыжа. — Сейчас Матрёна воспринимала всё только в одном-единственном прямом смысле.
— Зачем ты про всякие глупости думаешь?
— Да я пошутила, мне просто страшно. Я думаю, это всё нервное, мне бы поплакать лучше, тогда бы не заболело. Те, кто за нами следит, не допустят, чтобы я заболела. Правильно? Мне же нужно тебя поднимать.
Вот она взяла себе в голову, что должна его вылечить! Или не она? Или это ей кто-то туда положил? Взялся же у неё откуда-то этот голос. Может быть, это и есть обещанный Брюсом канал?
— Да, Матрёш, да. Никто не допустит. Ты не волнуйся, и всё пройдёт.
— Я попробую.
Чёрный, ожидая Матрёну, прохаживался по аллее перед эстакадным мостом. Это место было для него в некотором роде особым, он ощутил его значимость для себя задолго до того, как впервые сюда пришёл. Всякий раз, проезжая по эстакаде в автомобиле, он бросал взгляд вниз и отмечал одно и то же сложное чувство. Здесь была и непонятная ностальгия, тоска по какой-то давней и уже забытой утрате, и ощущение близости, известности, родства. Как будто он бывал там множество раз, измерил шагами всю короткую прибрежную аллею, да что там «измерил», как будто он идёт по ней прямо сейчас. И вот-вот должно произойти что-то невероятно важное. Но фантазировать за рулём опасно, поэтому Чёрный переключал внимание на дорогу, аллейка терялась внизу, и ощущение уходило. До следующего переезда.
Новая квартира Night неожиданно оказалась как раз возле этого моста через канал. С этого времени Антон стал бывать здесь гораздо чаще, но по-настоящему пришёл сюда только теперь, когда не мог больше ездить на машине. Фитнес-клуб находился на другой стороне, Матрёна заявила, что она не допустит, чтобы Антон преодолевал лестницы в одиночку, и теперь он перед каждой тренировкой прогуливался по той самой аллее. Он пытался объяснить себе эту взаимосвязь. Объяснения выходили странными. Получалось, что давно, за рулём, он вспоминал об этих одиноких прогулках, а может быть, и не только о них. Вспоминал о будущем. После таких выводов его мысли сами собой переходили к Нечто. Антон ждал девушку и бесконечно проигрывал в голове идеи о настоящем значении в его жизни этой фигуры. Предположений с каждым разом становилось больше и больше.
— Привет! Слушай, тут такое! — Матрёша буквально подпрыгивала от переполнявших её новостей. — Помнишь препода, которому я кольцо на анализ давала? Металл то есть. Мой старый препод? Так вот, он взорвался! Сегодня! Он проводил опыт, и у него калий взорвался. Про это даже в Интернете написано. Его на «скорой» увезли в больницу, он единственный пострадал. Как ты думаешь, это случайность?
— А ты сама как думаешь?
