Тротуар был далеко. Мобили заслонили его своими горбатыми спинами. Казалось, что прежде они стояли свободней. Неужели сомкнулись, пока он на них не смотрел?
Да они же следят за ним!
Яр задохнулся от внезапного озарения и схватился за комми. Его мотнуло, и он налетел на холодный борт чужого такси. Отшатнувшись в испуге, он ударился о другую машину, запнулся о колесо. Под ногой что-то неприятно хрустнуло.
Яр отскочил, посмотрел на бетон.
Там была птица.
Мертвая птица, раздавленная его ногой.
Откуда? Птица?! Невероятно!
Он вдруг все понял — это галлюцинация! То самое, о чем предупреждал доктор! Побочный эффект начавшегося лечения.
Под судорожно сжавшейся рукой глухо пискнул комми. Стоящее в метре такси повторно мигнуло фонарями, зажгло в салоне свет и приоткрыло дверь. Яр прыгнул к нему, намереваясь как можно скорей заскочить внутрь. Но какая-то страшная, отвратительно пахнущая фигура выросла у него на пути. Крепкие пальцы больно схватили плечо, рванули вперед, разворачивая на месте. Что-то твердое и острое ткнулось в правый бок.
— Не дергайся!
Яр выгнулся, захрипел — сгиб чужого локтя сдавливал ему горло. Отвратительный близкий запах скрутил желудок — Яр подавился жгучей рвотой.
— Быстро! В машину!
Его ударили по затылку, потащили. Он вяло сопротивлялся, он ничего не понимал, он был оглушен происходящим. Трещала одежда, правому боку было мокро, по ноге текло что-то горячее.
— Где ты живешь?
Его запихнули в такси, умяли, прижали.
— Где ты живешь, я спрашиваю!
Яр не мог ничего ответить. Измазанный рвотой подбородок трясся, губы дрожали.
— Где ты живешь? Отвечай! Да приди ты в себя! — Его встряхнули. — Ничего я тебе не сделаю, если будешь меня слушать!
Отчетливо щелкнул замок двери. Такси начало осторожно выбираться со стоянки.
— Куда ты сейчас едешь? Домой? Куда?! Говори!
— Нет, — выдавил из себя Яр.
— Что — «нет»? Не домой? А куда?
— Сол… Сол… — Яр заикался и пытался вытереть рот.
— Ты живешь один?
— Д-да…
— Хорошо. Где?
— Тут… рядом…
— Ну, наконец-то заговорил. Поворачивай к дому!
— Что?
— Ты все понял, я вижу. Ни в какой «сол» мы уже не едем. Мы едем к тебе домой. — Вонючий незнакомец чуть отстранился, поднял руку. Перед глазами Яра блеснула сталь, испачканная красным. — Понимаешь, что это такое?
Яр понял, и глаза его начали закатываться. Но увесистый шлепок по скуле не дал ему отключиться.
— Делай, что я скажу, и тогда все будет в порядке. Понял?
Яр дернул головой.
— Я тебя спрашиваю, ты понял? Отвечай, как следует!
— Да… — выдохнул Яр. — Я понял.
— Хорошо… А теперь поворачивай машину. Мы едем домой.
Яр кивнул и дрожащими пальцами раскрыл комми.
— Даже не пытайся меня обмануть, — угрюмо предупредил незнакомец и прижал острие ножа к шее Яра.
* * *
Рана в боку была пустяковая — так считал человек с ножом.
«Это ерунда, — сказал он, ухмыляясь. — Обычный порез».
Яр не считал, что такой порез может быть обычным. Но спорить не собирался. Он лихорадочно пытался понять, что же ему теперь делать.
До дома они добрались за считанные минуты. От стоянки до подъезда добежали в несколько секунд. Человек с ножом прятал свое оружие под одеждой, а свободной рукой крепко держал Яра за локоть.
— Закричишь — убью, — тихо напомнил он у самого подъезда.
Он не угрожал. Он просто констатировал. И оттого слова его были вдвойне страшней.
Дверь, опознав в Яре жильца, открылась.
— Пойдем по лестнице, — тут же сказал человек с ножом.
— Я живу на восьмом этаже, — ужаснувшись, попытался возразить Яр.
— Никаких лифтов, запомни. Эти твари только и ждут, что мы зайдем в кабину. На лестнице безопасней.
Они поднимались долго, дважды делали остановки для отдыха. Яр цеплялся за грязные перила и старался не оглядываться, чтоб не видеть алых комочков в серой пыли. Это была его кровь, и ему казалось, что он разваливается, рассыпается на ходу. Его мутило.
Лестничные пролеты были захламлены строительным мусором и ненужными вещами. Даже сиберы-уборщики заглядывали сюда нечасто, что уж говорить о людях.
— Как тебя зовут? — неожиданно спокойно спросил человек с ножом.
Яр неохотно назвался.
— А я Гнат. Впрочем, с недавних пор я отказался от имени и стал называть себя Зрячим.
— Вы — дикий? — вырвалось у Яра.
— Что? — удивился человек с ножом. И, поняв вопрос, помотал головой. — Нет, я не дикий. Как и все, я до шестнадцати лет рос в доме воспитания.
— Я сегодня видел дикого, — пробормотал Яр. — Он совсем на вас не похож.
Гнат хмыкнул:
— Найти кого-то, кто был бы на меня похож, очень непросто. Поверь, я давно пытаюсь…
Квартира встретила их ярким светом и тихой музыкой; известила хозяина о поступлении новых писем, предложила зачитать.
— Не надо, — быстро сказал Яр.
— А ты неплохо устроился, — озираясь, пробормотал Гнат. — Когда-то и у меня было нечто похожее. Но посмотри теперь на меня…
Яр посмотрел.
Гнат выглядел отвратительно: заросшее, серое от грязи лицо, свернутый налево приплюснутый нос, корка высохшей крови на правой щеке, волосы, висящие неопрятными, липкими на вид прядями. И одежда не лучше: перепачканный рваный свитер, широкие вытертые брюки, совершенно чудовищный платок, наброшенный на плечи…
— Ну, чего уставился? — тут же ощерился Гнат — зубы у него оказались хорошие, белые и ровные. — Пожил бы, как я…
Яр отвел глаза.
Они прошлись по всем комнатам — на этом настоял Гнат. Он не отпускал от себя хозяина квартиры и заглядывал во все углы, в каждый шкаф, за каждую занавеску. В правой руке он держал нож — держал каким-то особенным хищным образом, так, что становилось ясно: не пиццу он собрался резать и не пакеты вскрывать. Он будто ждал нападения — из затемненного угла, из шкафа, из-за шторы — и готовился это нападение отразить.
— Я живу один, — осторожно напомнил ему Яр.
— Откуда тебе знать, — пренебрежительно отозвался Гнат.
Конечно же, он никого не нашел. И, кажется, немного успокоился.
— Надо закрыть дверь. — Он потащил Яра в прихожую.
