Глеб с трудом доковылял до товарища, упал в высохшую бурую траву, выдохнул:
— Все! Больше не могу! Хоть час, но надо поспать.
— Глянь лучше туда, — мотнул головой маг.
Глеб чувствовал, что не в силах смотреть куда бы то ни было, кроме как себе под ноги, да и то ежесекундно разлепляя неподъемные опухшие веки и выворачивая упрямо закатывающиеся глаза. Тем не менее, он поборол слабость, кулаками вдавил глазные яблоки, помассировал их, и на какое-то мгновение взгляд его слегка прояснился. Глеб поднял голову и долго бездумно разглядывал далекую темную угловатую тень на фоне облаков. В голове что-то монотонно гудело, вгоняя в сон.
— И что же это? — безразлично пробормотал Глеб и запрокинулся на спину, уже готовый отрубиться прямо здесь, под открытым небом.
— Сдается мне, что это и есть Утес Плачущего Человека. Кажется, так ты его называл.
— Подождет, — шепнул Глеб и, не в силах больше бороться с собой, заснул.
— Эй! — Епископ присел возле товарища, тронул его за руку. — Эй!
Глеб спал, запрокинув голову и открыв рот. Маг еще раз глянул на одинокую скалу, возвышающуюся над ровной иссушенной равниной. Прищурившись, долго разглядывал едва заметные деревенские домики, что лепились у подножья пика. Вновь перевел взгляд на товарища. Вздохнув, опустился рядом, развязал сумку, достал ломоть хлеба. Из складок плаща вынул толстый фолиант, лег на бок, раскрыл книгу и стал вдумчиво читать, беззвучно шевеля губами, проговаривая про себя написанные слова. Иногда он настолько увлекался, что забывал о горбушке в левой руке и ронял ее на землю. Спохватывался, поднимал, сдувал пыль, отламывал маленький кусочек, клал на язык и вновь полностью уходил в чтение…
Наступило самое жаркое время дня. Солнце висело в зените, жгучий ветер взвивал маленькие пыльные смерчи, игрался мертвой травой, сухой и жесткой. Облака, что недавно белели на юге, бесследно растаяли, исчезли, и небо теперь светилось выцветшей слепящей синевой.
3
— Сколько я проспал? — спросил Глеб, поднимаясь на локте. Глаза его никак не хотели открываться, он тер их шершавыми ладонями, массировал лоб и виски, до слез давил упругий хрящ носа.
Епископ оторвался от книги, посмотрел на солнце.
— Часа четыре потеряли.
— Ну, извини. Не мог я…
— Ладно, пойдем скорей. До вечера надо успеть войти в деревню.
— В деревню? — Глеб похлопал себя по щекам, вскочил на ноги, вытаращил красные глаза в сторону одинокой скалы. — Действительно, деревня. Так чего же мы ждем? Пошли!
Маг хмыкнул, поднялся, убрал фолиант, пробурчал:
— Проспался… — и с кажущейся неспешностью направился к далеким миниатюрным домикам.
Глеб едва поспевал за ним.
Неровный острый клык утеса постепенно приближался, вырастал. Близилось и селение. Теперь было видно, что меж скалой и деревней расстояние никак не меньше километра. Стала видна лента реки, что тесным арканом обвилась вокруг одинокой горы. Откуда пришла река и куда ушла — было не разобрать, путники видели лишь водяную петлю, блистающую яркими серебристыми бликами.
«Впрочем, — подумал Глеб, — может это и не река, а кольцевой искусственный ров?»
Они вошли в деревню, и их сразу обступили местные жители. Селяне не торопились завязывать разговор, просто молча смотрели на Двуживущих и следовали за ними, куда бы те ни направились.
— Эй! — Глебу не нравилось такое внимание. Он остановился и обвел тихую толпу суровым взглядом: — Где мы сможем хорошо перекусить, попить пива и отдохнуть?
Люди молчали.
— Вы что, не понимаете по-нашему? У вас свой язык?
— Просто они рады вас видеть, — насмешливо произнес шепелявый голос. Глеб повернулся. Бесцеремонно расталкивая Одноживущих, к друзьям двигался оборванец, загоревший почти до обугленности. Он улыбался, и Глеб заметил, что у этого проходимца самого неприглядного вида нет одного переднего зуба, да и второй наполовину обломан.
— Когда мы виделись в последний раз, — усмехнувшись, сказал Глеб, — ты говорил несколько четче.
— А! — отмахнулся Рябой Пес. — Издержки производства. — Он вплотную приблизился к Епископу, внимательно осмотрел его и словно бы даже обнюхал. Маг брезгливо отстранился. Толпа селян внимательно наблюдала за происходящим.
— Странные ты знакомства водишь, — хмыкнул Рябой Пес и заговорил своей привычной скороговоркой, теперь еще более неразборчивой из-за потери зубов. — Ну, это не мое дело. Мое дело было посмотреть, нормально ли ты добрался, а если бы ты не дошел, то я продал бы эту же информацию другому. Надеюсь, ты не сказал своему товарищу, что тебя привело сюда? Сказал? Сказал! Что ж, это твое право. Твоя информация. Ты ее купил, поступай, как хочешь. А мне никакого дела нет…
— Слушай, — перебил Глеб, — а как ты меня опередил? Ты же в тюрьме сидел.
— Это просто. Совсем просто. Прямые пути — не самые быстрые, — Рябой Пес подмигнул Епископу. Маг поморщился. — Скорость зависит от ног, а не от выбранной дороги. Короткий путь — короткие ноги, длинный путь — большие шаги. Только коротконогие ищут легких дорог, короткие дороги делают нас безногими. — Оборванец издевательски смотрел Епископу в лицо. — Выбирая попутчиков, нельзя выбирать путь, идущие вместе могут идти в разные стороны. Идущие бок о бок, плечом к плечу могут оказаться на разных концах. Одна дорога на всех — не одно и тоже, что все на одной дороге…
— Хватит, хватит! — Глеб засмеялся. — Совсем меня запутал.
— Зачем мне тебя путать, если ты уже накрепко спеленал себя сам.
— Достаточно, — прервал босяка Епископ. — Я не знаю, кто ты, но ты слишком много болтаешь.
— Меня зовут Рябой Пес. Кстати, я Двуживущий, хотя по мне этого не скажешь. И я уже ухожу, я сделал свое дело… Все! Прощайте! Бай-бай! Дорога ждет. Сделавший шаг уже не остановится. Не сможет остановиться.
— Подожди! — Глеб схватил Рябого Пса за гнилой рукав рваного халата. — Если ты здесь, то может подскажешь, как лучше добраться до талисмана?
— Я? — удивился оборванец. — Здесь и так много людей. Спроси у них.
— Да? — Глеб обвел взглядом толпу деревенских жителей. — А чего они так пялятся?
— А! — Рябой Пес захихикал. — Просто я им сказал, что скоро сюда придет могущественный воин, великий человек двух миров. Вот они и собрались посмотреть на живого бога.
— Издеваешься? — Глеб нисколько не сердился. Его забавлял этот загорелый шут.
— Нисколько. Возьми талисман. Это будет первым шагом.
— Первым шагом к чему?
— Кто знает? Любое действие рано или поздно оказывается первым шагом к чему-то.
— Значит, будет и второй шаг?
— Второй шаг лишь продолжение первого, он тоже первый, а не второй, и не третий. Не мы выбираем пути. Мы только делаем первый шаг на дорогу, что ведет за горизонт к неведомому. Мы видим свой путь на какое-то расстояние вперед, но, кто знает, куда дорога свернет потом?
