Буйвол постучал в открытый ставень. За стеклом мелькнуло бородатое лицо. Почти сразу хозяин вышел на крыльцо, встал, выпятив живот, подперев руками бока, хмуро разглядывая гостей.
– Здоровья вам, – сказал Буйвол.
– Пока не жалуемся, – сказал охотник, переведя взгляд на прислоненную к стене рогатину.
– Где бы нам переночевать?
– А сейчас везде тепло, – безразлично пожал плечами хозяин.
– Комары уж больно едят, – сказал Малыш.
– Хорошего человека они не трогают.
– Мы заплатим, – неуверенно сказал Буйвол, несколько удивленный холодной встречей. Обычно в таких лесных деревеньках всегда рады новым людям.
– А почто мне деньги ваши? Шишки у елки покупать?
– Кабанчик вот у нас тут.
– Это я вижу.
– Нам ведь столько мяса ни к чему.
– Наверное и нам оно не нужно. Обходимся мы нынче без мяса. Я ведь толстею с его… – в голосе бородача слышались обида и упрек. Охотник словно бы обвинял чужаков в чем-то.
Малыш и Буйвол переглянулись.
– Так что же нам, в лесу ночевать?
– А что ж вы к нам выбрались? Заблудились? Или прогнал вас высокородный Теолот?
– Кто? – спросил Малыш.
– Это ты о чем? – нахмурился Буйвол.
– А, ну вас! – махнул рукой бородатый охотник и вознамерился уйти в дом.
– Стой! – приказал Буйвол, начиная догадываться, что их приняли за кого-то другого.
– Чего? – повернулся хозяин. – Или вы проверять пришли, нет ли у меня мяса ворованного? Давайте, ищите. Все равно ничего не найдете. Рогатиной я дверь подпираю, когда из дома ухожу. А капканы вон висят. Заржавели давно.
– Ты это… – Буйвол посмотрел на капканы. Отметил, что неподалеку стоят плотно три невесть откуда взявшихся мужика. Один с топором, второй с охотничьим луком, третий с широким ножом. Внимательно слушают громкий разговор. Что у них на уме?
– Это… – Буйвол слегка двинул плечами, словно что-то сбрасывал с них. – Не шуми сильно… Мы все равно не понимаем, о чем ты тут.
– А и нечего понимать! Убирайтесь, откуда пришли!
Покрасневший Буйвол не знал, как себя вести. Несколько раз он касался пальцами рукояти меча, но тут же, словно обжегшись, одергивал руку.
– Ладно, – сказал Малыш, холодно улыбаясь. – Если гостям вы не рады, то и мы набиваться не будем. Не такие… Пошли! – повернулся он к напарнику. – Не спать нам сегодня по-человечески.
Хлопнула дверь – скрылся в доме сердитый бородач. Что-то лязгнуло – оружие ли, засов ли…
Когда друзья поравнялись со сплоченной троицей, один из мужиков, тот, что держал топор, сказал негромко, в сторону:
– Вы на него не серчайте. Обидел его хозяин.
Буйвол остановился.
– Какой хозяин?
Охотник пожал плечами и ответил, не глядя на собеседника:
– Известно какой. Новый. Высокородный Теолот. Сперва разрешил поохотится, а потом всю добычу и отобрал. Вот так-то оно – судиться у господ. А у Астана трое детей и мать-старуха.
– Но мы-то тут при чем? – спросил Малыш.
– Может и не при чем, – легко допустил охотник. – Только доверия к чужим людям теперь у нас нет. Понаедут, бывает, всякие – с собаками, с лошадьми. Весь лес переполошат, всё зверье переведут… – он осекся, сообразив, что говорит лишнее.
– Мы не охотиться сюда пришли, – сказал Буйвол.
– Оно и видно. А кабанчика, должно быть, уже околевшего подобрали и сейчас хоронить несете.
– К ведьме мы идем.
– К ведьме? – Глаза охотника сразу сделались колючие, впились Буйволу в лицо. – Это какая же тут у нас ведьма?.. – Он повернулся к своим молчаливым товарищам, спросил у них: – Не твоя ли жена, Ремиз, ведьма-то будет? На днях видел я, как гоняла она тебя, здорового мужика, по улице. Не иначе она и есть ведьма.
Мужики не ответили, только усмехнулись одинаково. У одного в руках нож, у другого – лук.
– Идите лучше своей дорогой, – сказал охотник. – Нечего вам тут делать. Кабанчик этот нам здесь совсем ни к чему.
– Видно совсем плохая у вас жизнь пошла, – раздумчиво сказал Буйвол.
– Жизнь она ведь плохой не бывает, – отозвался охотник, затыкая топор за пояс. – Плохой только смерть может быть… Расходимся ребята, – сказал он товарищам, и те синхронно кивнули, повернулись и побрели по тропинкам в разные стороны.
– Как же нам ведьму-то найти? – спросил Буйвол.
– А ее искать не надо, – сказал охотник. – В лесу она живет. А лес – вот он. За домами.
– Значит, не заблудимся, – сказал Малыш, и охотник широко ему улыбнулся и подтвердил:
– Ага… – Он, видимо, собирался еще что-то сказать, но лишь махнул рукой и торопливо ушел, не попрощавшись, скрылся за углом дома.
Стало совсем пусто. Только скалились с заборов звериные черепа.
– Теперь не заблудимся, – пробормотал Малыш, и хмурый Буйвол покосился в его сторону.
Друзья еще немного постояли, оглядывая темные окна, надеясь на что-то. Но все было тихо. Деревенька словно вымерла.
Так ничего не дождавшись, товарищи вновь углубились в лес.
Глава 22
С каждым днем, с каждым часом идти становилось все тяжелей. Ладно, если бы они двигались куда-то. Нет же – кружили на месте.
Чаща, в которую они забрели, на лес походила мало. Странные деревья росли здесь – кривые стволы, кора, висящая клочьями, безлистные кроны – словно перевернутые корни. На сучьях – космы бурого мха и серые наплывы лишая. Земля вокруг голая – ни травинки, только скользкая плесень и белёсые тонконогие грибы-поганки, растущие кругами. Какие-то ямы, заполненные гниющей пузырящейся жижей. Непроходимые завалы бурелома. И – местами – странные валуны, огромные, вросшие в землю, на вид вроде бы шершавые, как обычный камень, но на ощупь гладкие и всегда теплые, словно что-то живое.
Даже небо здесь было другое. Ночью оно, ничего не освещая, светилось, хотя ни звезд, ни луны не было видно – словно мутное мерцающее марево накрывало поверху лес. А днем небо заволакивало темной дымкой – лишь солнце просвечивало сквозь нее. А порой даже несколько солнц.
– Это только чудится, – говорил Буйвол, успокаивая Малыша и себя. – Это просто морок.
За все время – никакого движения. Даже воздух застыл, загустел.
И тишина – мертвая, пугающая, рождающая призрачные звуки.
Слышалось всякое – далекая музыка, легкая, прекрасная, притягивающая. С неба доносилось мелодичное многоголосое пение. Потом вдруг раздавались крики, катился по лесу металлический лязг, грохот – словно где-то шел бой. Иногда начинали перешептываться деревья. Хихикали грибы, взвизгивали под ногами.
