«Где и когда?» — спросил я.
«Не знаю… Посмотреть в будущее — не бутерброд маслом намазать. Тебя я видела смутно. Может быть, сегодня, а может быть… Я не знаю, когда. Видения не вырастают на дереве, как яблоки, и не приходят по расписанию, как поезда».
«Интересно, что именно ты увидела? Расскажи».
«Потом… Сейчас мне не хочется об этом не то что говорить, но даже и думать. Мне страшно… Я видела темноту и угрозу. До свидания, мне срочно нужно кое-куда сходить».
«Подожди», — отправил я.
И понял — ответа не будет, разговор окончен. Где-то в этом городе, в одном из домов, погасший экран смотрел в пустое кресло моей собеседницы. Как раз ее стиль…
Я включил кофеварку и закурил, чувствуя, что все эти внезапные приходы и уходы, туманные намеки и многозначительные умолчания — вся эта трехмесячная игра в кошки-мышки начинает меня раздражать. Причиной раздражения была не только непомерно затянувшаяся история с поисками, но и ощущение, что встретиться нужно как можно скорее. И это было уже не чьим-то прорицанием, а моим собственным внутренним голосом. В таких вопросах я с ним считался. Из Двадцати трех дел четыре завершились провалом — я пришел слишком поздно.
До сих пор я занимался Кассандрой постольку поскольку. Были другие дела. Список моих служебных приоритетов отводил провидцам последнюю роль. Я полагал, так было потому, что их полезность всегда находилась под вопросом. Постоянные сомнения, какой из привидевшихся путей правилен, нелогичное, путающее остальных поведение… В критические моменты такой дар мог породить хаос, обратиться вредом. Само имя Кассандры — то ли позаимствованное из греческой мифологии, то ли действительно данное родителями, — соответствовало этому как нельзя лучше. Так звали троянскую провидицу, над которой все насмехались, потому что предсказывала она исключительно беды и поражения. Если бы троянцы ей верили — им следовало бы просто сложить оружие и сдаться…
Я встал и прошел по комнате с чашкой кофе.
И мысленно вернулся в начало — в момент, когда обнаружил Кассандру, случайно натолкнувшись на ее записи в ходе серфинга по Паутине.
Дело представилось мне плевым. Для начала требовалось проникнуть в «избранное общество» — зарегистрироваться на «Оккульте» и некоторое время там по-вращаться, чтобы временную регистрацию заменили постоянной.
Я приобрел карты Таро и прочел пару учебников по гаданию. Начинающий гадальщик, новичок портала — удобная роль, исключающая врагов. Склоки на почве выяснения, кто самый сведущий маг или наиболее могущественная ведьма, происходили там постоянно. Участие в подобных перепалках могло повредить моей задаче, отпугнув Кассандру. А гадальщик-любитель… Никому не было особого дела до фигуры серой, мало на что претендующей. В то время как гадание и прорицание — одного поля ягоды, подразумевающие знакомство.
Как я и рассчитывал, Кассандра пошла на контакт, а затем даже занесла меня в «ленту друзей». Мы регулярно общались — правда, только на тему провидческих видений и теорий. И виделись, увы, исключительно на портале — как та Камилла и ее поклонники.
На этом дело и застопорилось. Попытки нащупать ее реальное местоположение не приблизили меня ни на йоту. Ни малейшего намека на адрес, никаких реальных сведений о личности. Безрезультатными оказались и параллельные пути поисков — копание в системе «Оккульта», знакомство и сближение с ее виртуальными знакомыми, которые знали не более моего. За три месяца, на протяжении которых я периодически наведывался на «Оккульт», и двух последних суток, проведенных мною без сна в этом виртуальном сумасшедшем доме, я выяснил только, что Кассандра живет в этом городе — как и все остальные. И что она молода. Не старше меня, потому что в ее речи проскальзывают словечки из молодежного сленга.
Я вернулся в кресло, долил в чашку кофе и закурил новую сигарету. Поразмыслив, я понял, что моя неудача была неудивительна. Подчиняясь противоречивым и чаще всего не сулящим ничего хорошего «откровениям», провидцы были не только паникерами в напряженной обстановке, но и настоящими параноиками в обыденной жизни. Постоянно прятались, скрывались, боялись всех и вся… Большинство из них, чтобы разбавить безумие своего существования, еще и пичкали себя наркотиками и транквилизаторами — и Кассандра, как я понимал, не была тут исключением. Я подходил к ней не с той стороны…
«Ее нужно найти как можно скорее», — прошептал внутренний голос, в который раз.
Я глянул на монитор. Ближе к ночи общество «Оккульта» начало собираться. Камилла по-прежнему находилась в центре внимания. Две молоденькие ведьмы советовались с ней по поводу того, что надеть на шабаш. Я рассеянно просматривал бессмысленный треп, в котором фигурировали чулки в крупную сетку, французские шляпки с вуалью, шитые бисером корсеты из черной замши и веера… Кассандра не возвращалась.
«Хочешь найти провидицу — стань ей подобным. — Внутренний голос посоветовал это внезапно. — Надо сменить тактику поисков. Плюнуть на логические методы. Скрестив пальцы на удачу, заглянуть в подсознание и попытаться получить оттуда образы. А потом постараться узреть в этих образах суть».
Я нахмурился. Узреть суть… Звучало это, мягко говоря, полегче, чем было на самом деле. Но кое-какой резон все же имелся. Провидение может пригодиться в тех случаях, когда разум не находит никакого пути. Когда никто в любом случае ничего не теряет — например, находясь в таком же тупике.
Эта идея, по всей видимости, была навеяна двухдневным бдением на «Оккульте». С кем поведешься, от того и наберешься. И все же…
Чувствуя себя последним идиотом, я достал из ящика колоду Таро и раскинул карты по столу. Сосредоточился, чтобы увидеть в них пути той, которую искал. Глядя на арканы, я возрождал в памяти обрывки наших прежних бесед. Я погрузил разум в дрему, опасаясь, что даже легкое его прикосновение к возникающим миражам разрушит их последовательность, как рассыпает карточный домик малейшее дуновение ветра. Я полудремал-полугрезил, и волнистые кривые причинно-следственных связей набегали перед моим мысленным взором друг на друга — как струящаяся по оконному стеклу вода. Казавшиеся ранее несущественными детали начали приобретать значение.
Такого со мной не бывало. Я ушел в транс. Мир стал необъятным темным полотном, по которому вились призрачной вязью рисунки наших с Кассандрой жизней, и я чувствовал, что каждая из них может оборваться в любой момент, самым непредсказуемым образом. Как наш последний разговор.
И затем ко мне пришли образы — нечеткие, как полутени, едва различимые, как призрачный шепот.
— Рай… Наркотики… — всплывало откуда-то. — Бархат… Ночь… Это связано с местом…
Пальцы мои зашевелились, в разных комбинациях загоняя эти слова в строку поискового сервера. Затем я задал территориальный критерий и сузил поиск до кварталов.
Место находилось в секторе 233-65.
Я собрал карты и глотнул холодного кофе — поморщившись от его горечи. Зажег очередную сигарету, но, закашлявшись, вмял ее в полную окурков пепельницу. От никотина уже воротило.
