Таисия Нурир.
В ответ на мое приглашение мужчина чуть улыбнулся и присел напротив. Он был невысоким, одет довольно модно, в плаще, с тростью и в цилиндре. Лицо было открытое, с лучиками от глаз, как у тех людей, кто много улыбается. И ничто не говорило о том, что этот обаятельный фок настоящий садист, кроме мертвых глаз.
— Как в ваше время трудно встретить вежливых людей, поэтому знакомство с вами вдвойне приятно для меня.
— Уверена, вы меня знаете, а вот я вас нет.
— Вы правы, — улыбнулся мужчина. — Что ж, я думаю, от того, что мы поговорим, вреда не будет. Меня зовут Фалинаро Морави, и я колдун.
Пристально осмотрев мужчину, я не заметила каких-то отличий от обычных людей. Видимо, мой скепсис отразился на лице, так как колдун рассмеялся и заметил:
— А вы забавная. Не верите моему заявлению. Думаете, колдуны сильно отличаются от обычных людей?
Я пожала плечами.
— Не задумывалась об этом. Просто не верила, что в нашем мире существует магия.
— А магии и нет, только колдовство. Это разные понятия, и не надо путать. Колдовство довольно жестокая наука, которая, правда, взамен дает сильное могущество.
— И смерти всех этих женщин стоили того?
— Это смотря с чьей точки зрения. Если со стороны жертв или вашей — нет, а вот с моей — вполне.
Я посмотрела на него, широко раскрыв глаза.
— Но ради чего все это?
— Ради бессмертия.
— Вы хотите жить вечно?
Мужчина улыбнулся: похоже, я сильно его забавляю.
— Многие хотят жить вечно, но эта величина неопределенна и неосуществима. И я хочу не получить бессмертие, а продлить жизнь. Когда еще не познал это чувство — жить дольше других, — бессмертие не так влечет тебя. Но когда ты прожил не только свою жизнь, искушение оставаться бессмертным неодолимо.
— Даже если нужно убить?
Теперь Морави пожал плечами.
— Многие люди убивают и по гораздо меньшим причинам. Я же — только ради выживания. Против нашей природы смерть без причины — пустое расточительство. Здесь же каждая смерть нужна и необходима.
— Но зачем так много? — пробормотала я, не веря в то, что слышу.
— Потому что мне нужны годы их жизни. Что такое бессмертие? Это то, сколько ты забрал у других и присвоил себе.
Кошмар!
— Ритуал, о котором, я уверен, вы уже знаете, поможет мне собрать жизненные годы всех жертв и получить их для себя. Жаль, что больше десяти нельзя.
Несмотря на то что я считала рассуждения этого человека аморальными, логику его я могла понять.
— И вы осушали жертвы…
— Потому что человеческая жизнь в крови. Так как я родился тысячу шестьсот лет назад и годы свои уже прожил, то в моем теле крови практически нет. Я не мертв, но я и не живу — проживаю чужие жизни. Это сладко и прекрасно одновременно.
Смотря на этого фока, я не могла понять, чудовище он или нет.
— А к этому должны быть способности или?..
— Ко всему должны быть способности. Когда-то давно мир был другим. Люди были более открытыми и простыми. Не было такой жестокости…
— Были только колдуны, которые паразитировали на жизнях других.
Мужчина поморщился:
— Вы забываете, Таисия, что историю пишут победители. Мы никогда не брали у людей лишнего.
— Почему вы вообще считаете, что вправе были брать?
— По праву сильнейшего, — спокойно ответил колдун. — Сейчас вообще убивают просто так и из-за меньшего.
— Но это не значит, что можно просто приехать в город и убивать женщин.
— А просто и не было. С каждым разом проводить ритуал все сложнее и сложнее, — вздохнул колдун.
— Что так? И почему вы выбрали именно Макса?
— Хотите знать?
Подумав, я решительно ответила:
— Да, но вы, скорее всего, не расскажете мне.
— Почему нет? Времени у нас до прибытия на место много. Только вы сойдете с поезда чуть раньше. Хотя, конечно, можете попытаться сбежать, но у вас ничего не получится.
— Не пустите?
— Мое колдовство не позволит. Вам с ним не справиться.
— Способностей нет?
— Способности именно у вас есть. Это у помощника инспектора нет.
Я испугалась, и колдун заметил это.
— С молодым шадаром все хорошо, не переживайте за него. Так что если хотите, я расскажу вам все, что заинтересует.
Боясь получить ответ, который уже знала, я спросила:
— Почему?
— Потому что вы последняя жертва.
Разъяснял он мне все тонкости колдовства и жизненных принципов очень долго. Видно, человек дорвался: наконец нашел собеседника, которому можно выговориться. А я слушала и присматривалась, как можно отсюда сбежать. Но вокруг купе словно стояла невидимая стена, которую я подсознательно ощущала. Она давила на меня, и поделать я ничего не могла.
В конце разговора, когда небо на улице начало светлеть, колдун мне сообщил:
— Знаете, мисс Нурир, если бы не ваш моральный кодеке, в котором вас воспитали, то я предложил бы вам пойти ко мне в ученицы.
Я посмотрела на него как на сумасшедшего.
— Вот, я же говорю, моральные принципы, — поймав мой взгляд, пробормотал колдун. — А теперь вам пора спать, мисс Нурир.
— Что? Зачем? — дернулась я с сиденья вперед, но вокруг колдуна завертелись разноцветные полоски, которые потянулись ко мне. Я сидела в полном шоке, созерцая подобную красоту, которая оказалась коварной. Не успела я ничего сказать, как меня накрыла темнота.
Приходила в себя медленно. Мое сознание то всплывало, то погружалось в беспамятство, и окончательно я проснулась рывком.
Голова работала четко, мысли не путались. Я чувствовала себя отдохнувшей и полной сил. Последнюю неделю спала очень плохо и постоянно ощущала себя разбитой, теперь же я выспалась так, как за все пятнадцать лет не высыпалась.
Лежала я на кровати, поэтому, чтобы осмотреться, мне пришлось приподняться и сесть.
Первое, на что я обратила внимание, — это одежда. Но я была в своем платье, и меня никто не переодевал. Почему-то мне думалось, что перед ритуалом меня должны облачить в какой-то балахон и тащить по сырым грязным коридорам.
Но, видимо, в рассказах все врали, потому что я находилась в комнате без окон, которую освещали два больших канделябра со свечами. В помещении, кроме подсвечников, кровати, двери, стола и розовых обоев с изображенными на них заплесневевшими ромашками, больше ничего не имелось.
