Змей едва не поперхнулся, о таком высоком своем положении он и не догадывался. Считал, будто служит кем-то вроде адъютанта или секретаря.
– А я, – положив на тарелку салат и горку маленьких гренок, продолжила Тмирна, – настоятельница монастыря Святой Тишины и наставница Эсталис, свободной сестры Тишины, подписавшей контракт с его светлостью на выяснение личности преступников, покушающихся на его жизнь. Ну а еще она твоя напарница в последнем расследовании.
Напарница! Понимание, почему она так о нем заботилась и следила, как бы не влип в неприятности, неожиданно отдалось в душе острым разочарованием. Ну да, напарникам и положено делать все, если товарища ранят или оглушат, чтобы доставить его в безопасное место в целости и сохранности.
– Почему она мне не призналась, что напарница? – не выдержав напора бурлившей в душе обиды, хмуро поинтересовался Змей и неохотно положил на тарелку несколько кусочков мяса. Проголодаться он еще не успел.
– Эсталис видела, как ты выпил зелье забвения, – аккуратно черпая суп, прервалась на объяснение Тмирна, – и видела, как прочел ту записку. Кстати, отдашь ее мне вместе с вещами ведьмы. У меня это будет целее всего.
– Но я не знала, что именно там написано, и не знаю до сих пор, чего та гадина могла напихать в зелье. Потому и притворилась случайной спутницей, – мягко объяснила Эста, однако скрывать виноватый тон не захотела.
– Не оправдывайся, – не смолчала Тмирна, забирая платочек с вещичками Зоралды, и встала из-за стола, – ты правильно все сделала. Ей ничего не стоило написать, будто ты его злейший враг или убийца его детей. Хотя…
Она смолкла, копаясь в узелке, потом хмуро глянула на Эсту.
– Ты ведь обыскала ее тело после Змея?!
– Конечно, – не стала скрывать тихоня и принесла на маленький столик, за который села матушка, кошель с находками. – А в чем дело?
– Вот теперь и я могла бы ее убить. – Никогда еще Эста не слышала в голосе наставницы такой ярости. – Она снова обманула вас. Потому и оставила тебя последней, а я все не могла понять, с чего это она так сглупила. И почему держала свою капсулу наготове. Не было у нее пятой капсулы, Эста, потому и поехал Кэнк с отрядом, иначе она взяла бы его с собой, для надежности. Хоть Зоралда и проиграла ту битву, но не сдалась и собиралась увести всех, кого считала хоть сколько-то ценными, чтобы потом шантажировать их жизнями сразу двух герцогов.
– И короля, – тихо вздохнула Эста, уже ранее просчитавшая такую возможность развития событий. Ей не давали покоя те же вопросы, что и матушке.
Глава 17
Все почему-то отвели глаза от Змея, и ему очень не понравилась эта их загадочность. И рассказ про капсулы жутко не понравился, хотя он пока ничего не понял и не помнил.
Но теперь граф был уверен в своем праве спрашивать и приказывать, поэтому требовательно взглянул на настоятельницу и строго произнес:
– А теперь поясните мне подробнее, где и как это происходило.
– Наерс, тебе придется пока держать в тайне все услышанное здесь, – внезапно потребовала у дознавателя напарница графа, и Змей чуть приподнял бровь, отмечая про себя, что девушка далеко не так проста, как казалась ночью на том поле.
– Конечно, госпожа Эсталис.
– Хорошо. Она несколько раз похвасталась преданными люди, которые остались у нее в замке и дворце, и мне очень не хочется, чтобы они донесли о нашем появлении тут Кэнку. Если, конечно, мы не всех вычистили три дня назад. – Про случившееся в каменной выработке Эста собиралась рассказать Змею сама и потому говорила нарочито строго и деловито, не желая позволять себе излишние сейчас эмоции.
И не сказать лишнего. Трудно не заметить, как тянет к ней Змея, но это влечение было так мало похоже на нежную любовь, светившуюся в его глазах прежде, что в ответ вызывало у тихони только горькую обиду. Разумеется, Эста вовсе не собиралась обвинять в этом Дага, но и считать его сейчас мужем никак не могла. Ныне в его теле жил похожий, но все же другой человек, и от этого было обидно и больно вдвойне, ведь временами они почти сливались в прежнего Змея. И тогда сердце взрывалось нежностью, а руки сами тянулись хотя бы украдкой прикоснуться к любимому. Однако уже через миг выражение серых глаз, глядящих на Эсту, становилось чужим, и она обмирала, словно упала в ледяную полынью.
– Отряды гвардейцев прочесывают все области, куда они могли выйти, и с ханом Торема мы уже договорились. Они усилят посты в крепостях и будут задерживать всех похожих, – устало объяснил Олтерн. – Извини, я перебил.
– Она держала нас без воды и еды с утра, – ровно рассказывала Эста, а Змей отчаянно пытался вспомнить хоть что-то и все сильнее недоумевал, почему его не отправили к целителю сразу по приезде?! Проснулся бы завтра к обеду здоровым и в своей памяти.
– Потом я поняла, для чего Зора так жестоко с нами поступила, мы нужны были ей утомленными и ослабленными. Потому и нечисть она пустила по нашим следам заранее, хотела последние силы вымотать. И, разумеется, неспроста первого она отправила Маста, двух мужчин ей было не одолеть. Обманом отправила, капсула в чашке с зельем была.
А вот это Змею вдруг вспомнилось. Как широкоплечий мужчина глотает из чашечки какое-то питье, и вдруг раздается хруст.
– Потом она отправила Ниди… и постаралась оскорбить ее как можно сильнее, но та держалась мужественно… хотя все время плакала.
А вот это Эста рассказала специально, им с матушкой очень важно было понять, сколько чувств к пепельноволосой королеве осталось в душе Олтерна.
Как выяснилось, достаточно, чтобы заставить его мгновенно осунуться и сжать зубы. А потом сквозь эти сжатые зубы проскрипеть:
– Она ведь могла… за все эти годы… хоть одно письмо отправить.
– Не могла, – категорично отрезала Тмирна, глядя на герцога с состраданием, – как выясняется, у Зоралды было чем держать ее в повиновении, и кроме того, она для верности время от времени поила сестру своим зельем.
– Но Зоралда же… – задумался Змей, припоминая всем известное имя, – герцогиня?!
– Нет. Она давно не герцогиня, сама отказалась от этого титула, оставив вместо себя в поместье служанку, – кротко пояснила ему Тмирна. – Последние годы она была непримиримым врагом Олтерна и той самой ведьмой, которую ты убил.
– Я хочу немедленно отправиться к целителю, – встал из-за стола Дагорд. – Как выясняется, я не помню общеизвестных вещей и не смогу ничего рассказать или сделать, пока не верну свою память.
– Само собой, – с искренним огорчением произнесла Тмирна, – ты имеешь на это право. Сейчас мы вызовем охрану, и тебя проводят.
Змей уже шагнул к двери, но краем глаза заметил, как хмуро кивнула монахине Эста, и обострившаяся интуиция стиснула сердце непонятной тревогой.
– Госпожа настоятельница, – остановившись, холодно уставился на монахиню граф аш Феррез, – если есть какие-то обстоятельства, по которым процедуру возрождения памяти следует отложить, я требую, чтобы вы сообщили мне об этом немедленно.
