Ло не отрываясь смотрел на тетушку.
В маленьком домике снова все молчали. Ива чувствовала себя одновременно и подавленной, и раздраженной, и расстроенной, но самое странное, что сейчас Ло ей нравился куда больше, чем в его обычной роли легкомысленного ловеласа.
Полонея же хмыкнула и произнесла:
– Вот за что не люблю упырей: только появился – как уже три трупа.
Ива задохнулась от подобной несправедливости. Пока она судорожно придумывала ответ, Ло невозмутимо пожал плечами и поделился наблюдением:
– Трупы обычно появляются там, где открываются слишком большие возможности.
Когда небо затянуло черным, а в доме все уснули, Ло осторожно выбрался из-под одеяла. Ива даже не шелохнулась, очевидно, слишком вымоталась за этот безумный день. Вампир невольно засмотрелся на ее безмятежное личико, сейчас особенно беззащитное. Он знал, что эта девочка умеет постоять за себя, но, как показала жизнь, ее сил пока недоставало. Может, правы были друзья и тетушка Ивы, говоря о том, что этой девушке опасно быть рядом с ним, что однажды он станет ее бедой? В Стонхэрме Ло яростно отрицал подобную возможность и делал все, чтобы его семья и его девушка никоим образом не пересекались. Однако его природа поставила Иву под угрозу здесь, где на сотни верст ни единого его родственника, только он сам.
Мужчина обязан защищать свою женщину. А он? Из-за него Ива сегодня могла погибнуть. Конечно, всю эту кашу заварил не он, но факт остается фактом: если бы его тут не было, этого бы не случилось. Не зря же говорят об обстоятельствах, которые одной лишь волей или желанием не преодолеешь. Может, его кровь относится к одному из таких обстоятельств?
Ло вздохнул и прокрался к двери. По официальной версии, именно Радех оказался убийцей Яринки. Когда его попытались скрутить, оказал сопротивление, которое пришлось пресечь. Радикальным образом. Вампира более всего удивило, что никто в истории не усомнился, как и не возмутился наказанием. Однако сейчас юноша вспомнил о Радехе только потому, что собирался забраться в его дом. Во-первых, нужно было посмотреть, не осталось ли там чего-то вроде «Слезы матери», а во-вторых, чутье подсказывало Ло, что он должен узнать, почему человек бросил надежное место лесничего и сбежал в эти дальние дали.
Лучше всего, по мнению вампира, сделать это так, чтобы сам Гридя не узнал о своем «рассказе». Гипноз Ло решил не применять, но другое дело, когда подопытный спит. Контроль разума ослабевает, и куда легче добраться до памяти. По крайней мере так утверждает теория.
Дверь дома охотников оказалась заперта, хотя многие в Ивиной деревеньке подобными предосторожностями себя не утруждали. Впрочем, на руку Ло сыграло распахнутое окно: лето все-таки. Размещалось оно довольно высоко, но как раз это вампира смущало меньше всего. Приземлившись по-кошачьи на пол, незваный гость застыл и прислушался. В доме стелилась полная обычных ночных звуков тишина. После порошочка, которым угостил его уже мертвый хозяин этого дома, способности Ло восстановились не полностью, хотя потихоньку возвращались. Сейчас он чувствовал присутствие только одного живого существа с горячей кровью. Судя по дыханию, Гридя спал. Вампир чуть прищурился, пытаясь рассмотреть возможные ловушки. Ива говорила, что свой дом охотники не строили: заняли оставленный. Такое порой случалось в деревнях: если не было прямых наследников, или те уже успели обзавестись своими хижинами, или у строения имелась дурная слава. Охотники за несколько месяцев жизни в этой местности так и не разобрали оставшиеся после предыдущих хозяев завалы, зато, похоже, научились лавировать между ними: даже в лунном свете были видны протоптанные в пыли дорожки.
Где наугад, где магией Ло смог обнаружить защиту от нежити и нечисти, но слабенькую. Такие вещи должна устанавливать ведьма или профессиональный чародей. Последних в округе не было, а к ведьмам Радех относился предвзято. Ло опасался более серьезных ловушек, рассчитанных именно на вампиров, или чего-то совсем простого, вроде лески, натянутой поперек коридора. К его удивлению, не удалось обнаружить – специально или случайно – ничего подобного. Это немного беспокоило. Оставалось надеяться, что охотники просто слишком полагались на замки и оружие под подушкой.
Беззвучно скользнув в комнату Гриди, Ло прокрался к постели и прислушался к дыханию спящего. Подладиться под оное труда не составило. Потом вампир установил между собой и охотником ментальную связь, будто тонкую ниточку магии протянул. И задышал более глубоко, делая небольшие паузы перед вдохом и устанавливая новый ритм. Человек, благодаря ментальной связи, уснул еще крепче. Теперь Ло мог контролировать сон мужчины. На уроках по магии Разума их предостерегали против заклинаний, действующих как обычное снотворное: слишком велик риск самому оказаться под его воздействием, когда полезешь человеку в мысли. А добираться до глубинных воспоминаний непросто. Долго и муторно. Если добавить к этому воздействие «снотворного», то можно вообще забыть, кто ты и что творишь. Бывали случаи, когда неопытные чародеи, забравшись в голову одурманенного человека, засыпали вместе с ним. И просыпались оба далеко не всегда.
Не любящий риска в ментальной работе, Ло не собирался допускать хотя бы малейшую вероятность подобного исхода. Ну уж нет. Хватило того позора с Щапой. На этот раз он все сделает чисто. Поэтому сам будет управлять сном Гриди. Главное – найти нужные воспоминания. Будь Ло телепатом, можно было бы в разговоре коснуться этой темы, охотник бы сам все вспомнил, осталось бы только прочитать. Но телепатия юному вампиру не слишком хорошо давалась. В отличие от вытаскивания воспоминаний во сне, пусть этот способ и медленный, тяжелый, порой сопряженный с множеством проблем.
На деле все оказалось еще сложнее, чем во время уроков. Погрузившемуся в чужой сон Ло показалось, что он слышит множество голосов. Мысли походили на проносящихся мимо птиц. Иные воспоминания окутывали как облако. Что-то врывалось мчащейся на полном ходу каретой. В Университете их учили планомерно спускаться от сиюминутных мыслей и образов до таящихся даже от самого человека страхов. Спрятанные воспоминания находились где-то посредине. Однако пока перед Ло простирался лабиринт, а не лестница. Состоял этот лабиринт из множества ненужных вампиру воспоминаний вроде разговоров с соседями, новых следов и прочих бытовых мелочей. Наверное, вампир долго бы бродил по ним, пытаясь разобраться, как среди всего этого найти путь вниз, если бы не сообразил, что тут почти нет чувств. Все эти мысли отражали лишь информацию, неважную и ненужную. Более сокровенное лежало в другой плоскости. Ло тихо произнес: «Убийство». Ему показалось, что его голос отразился сотни раз от невидимых стен, а перед глазами встала картина, которую он тоже хорошо помнил: лежащая на траве мертвая Яринка и склонившиеся над ней знахарки. «Значит, не то, – сообразил вампир и тут же произнес: – Лес… лесник». Воспоминание показывало маленький домик с сарайчиком, тропинку в чащу, высокие корабельные сосны.
Ло нахмурился и попробовал снова: «Запретное». На этот раз перед ним оказался какой-то трактир, где Гриде тайком передали несколько крохотных бутылочек со странно светящейся жидкостью. Судя по воспоминаниям охотника, это было что-то дурманное. Интересно, но не то, что нужно. Чародей задумался. То, что увидел Гридя в тех дальних лесах, заставило его бросить налаженную жизнь, дом, хорошую работу и бежать без оглядки буквально на край обжитых земель. Что же это могло быть? От догадки Ло чуть не расхохотался, но, пересилив себя, все же произнес: «Страх».
