Начальники вагонов, перехватывая друг у друга словесную эстафету, докладывали, докладывали, докладывали…
Доложили.
— Атакована и обстреляна дозорная бронелетучка, — вкратце обрисовал ситуацию комброн. — Подорвано железнодорожное полотно. Повреждена страховочная платформа. Мобильность бронелетучки ограничена. В лесу по обе стороны железки действуют партизаны.
«Партизаны? — удивился Егор. — Ишь ты! Здесь, оказывается, и такие звери водятся!»
— Рассеянная группа до взвода, — продолжал полковник. — Судя по всему, с легким стрелковым вооружением.
«А лес — слишком густой, — слушая комброна, Егор машинально оценивал обстановку. — Приданная техника сейчас бесполезна. И расцеплять состав нет времени».
— Приказываю подавить огонь противника, вытащить бронелетучку с опасного участка и отступить, — звучал голос Когана. — Идем малым ходом. Смотреть в оба — на полотне могут быть еще мины.
Коган замолчал. Все, что нужно было знать экипажу, командир бронепоезда сообщил. А больше говорить пока не о чем.
Краткая вводная получена. Приказ отдан. Локомотив снова потянул вагоны. Бронепоезд двигался на помощь разведывательной группе.
«И это правильно», — решил про себя Егор. Бросать разведгруппу нельзя. Если бы Коган сейчас сразу же, без боя, отвел состав назад, кто бы после этого стал доверять полковнику? Кто пошел бы в разведку снова? Нет, они все тут в одном бронепоезде. И все повязаны, как вагоны на сцепках.
Егор выдвинул башенный перископ на всю длину. Пытаясь разглядеть через крыши передних вагонов, что же случилось, задействовал мощную дальномерную оптику.
Ага, вот! Теперь все хорошо видно!
Ветер относил дым локомотивного тепловоза в сторону. Впереди открывался широкий изгиб железнодорожного полотна. Не случайно мина была заложен именно здесь: на повороте проще всего пустить состав под откос. Им всем еще здорово повезло, что на бомбу наехала бронелетучка.
Примерно в середине рельсовой дуги зияла глубокая дымящаяся воронка. Развороченная насыпь, переломанные, словно спички, шпалы, искореженные рельсы… М-да, партизаны взрывчатки не пожалели. От души, мать их, бабахнули!
Сама бронелетучка вроде бы не пострадала, а вот, страховочная платформа впереди была разбита в хлам и сворочена набок. Бронированный тепловоз с боевым бронеотсеком медленно-медленно пятился от воронки, волоча по шпалам сошедшую с рельс платформу. С платформы под насыпь сыпался груз.
По обе стороны дороги стреляли. Впрочем, не так чтоб очень. Судя по звуку, били в основном из охотничьих ружей и винтовок, реже — из автоматов. Одиночными или короткими очередями. Видать, с хорошими стволами и боеприпасами у нападавших — большой напряг.
Разведывательная сцепка огрызалась из всех бойниц, выкашивая подлесок плотным автоматно-пулеметным огнем.
Бронепоезд осторожно крался к бронелетучке. Уже заработали пулеметы локомотива и первых вагонов. Грохнул короткой очередью АГС. Разрывы гранат посекли листву справа от дорога. Стрельба с той стороны почти прекратилась. А потом…
Потом прогремел второй взрыв. И не похоже, чтобы впереди…
Егор развернул башенный перископ. Да, так и есть! Дымный столб поднимался теперь позади бронепоезда. Развороченные рельсы и обломки шпал торчали за замыкающей грузовой платформой.
— Хвост! Что там у вас? — снова ожил динамик внутренней межвагонной связи. Коган требовал отчета.
— Пути разрушены, — доложил знакомый голос. Комброну отвечал долговязый лейтенант из заднего вагона огневой поддержки. — Требуются восстановительные работы.
— Повреждения состава? Пострадавшие?
— Нет.
— Стоп, машина! — приказал комброн. — Тормозим помалу…
Заскрипели тормоза. Машинист аккуратно останавливал тяжелый многовагонный состав. Бронепоезд снова замедлял движение.
«Ну все, блин, приехали», — подумал Егор, поворачивая перископ в сторону локомотива.
И словно кто-то прочел его мысли. Чтобы показать: нет, дорогой, еще не все.
От третьего взрыва, казалось, содрогнулся весь бронепоезд.
А вот теперь было все…
Дымная вспышка полыхнула перед штабным вагоном. Но, видать, промахнулись малость партизанские саперы. Штабной не задело. А вот вагон-база, который совсем недавно по заданию дока посетил Егор, резко дернулся вверх и в сторону. Соскочил с рельс, опасно накренился, потянув за собой соседние вагоны. С насыпи слетела выбитая взрывом колесная пара. К счастью, под взрывную волну попала хозяйственная база. Склад боеприпасов находился в другом базовом вагоне, прицепленном ближе к хвосту. А будь иначе, детонировало бы так, что мало не показалось.
Свалиться набок поврежденному вагону не дали передняя и задняя сцепки. Состав удержал подорванную базу буквально на весу. Однако продолжать движение по изгибу путей с разбитыми рельсами было опасно.
— Полный стоп! — рявкнул Коган.
Машинист среагировал мгновенно. Сразу дал по тормозам.
Пронзительный скрип тормозных колодок слился со скрежетом штабного броневагона, царапающего днищем встопорщенные взрывом рельсы. Все же остановиться сразу не удалось: инерция вещь коварная.
Будь у них скорость побольше, под откосом валялось бы уже, наверное, полсостава. А может, и весь бронепоезд лежал бы сейчас на боку. А так — ничего, обошлось. Бронепоезд застыл неподвижной крепостью, к которой отползала, волоча по насыпи сбитую платформу, разведывательная бронелетучка.
— Понятно, — услышал Егор бормотание Марины. — Фугас с взрывателем нажимного действия впереди и две управляемые мины сзади. Одна отрезала путь к отступлению. Вторая заблокировала состав.
Видимо, какая-то из камер наблюдения была вмонтирована в башенный перископ, и Марина могла видеть на своих экранах все, что видел Егор.
— Теперь даже на оставшемся участке железки маневрировать не сможем, — закончила свой вердикт девушка.
«Ишь, знаток, блин!» — со злостью подумал Егор. Ассистентка у дока была, судя по всему, многопрофильной помощницей. Но сейчас ее всезнайство только раздражало.
Он убрал перископ и прильнул к прицелу башенной пулеметно-гранатометной спарки, выискивая цель.
Обстрел поезда между тем усилился. Что-то противно звякнуло по броне. Вряд ли прицельный выстрел. Скорее шальная пуля. Сейчас невидимые лесные стрелки должны были целиться по открытым бойницам. А в бортах вагона-лаборатории таковых не было. Ни открытых, ни закрытых. Вообще — никаких.
В лесу, неподалеку от железнодорожной насыпи, взбух белый дымный шар гранатометного выхлопа. Из густой «зеленки» вылетела огненная стрела.
Противотанковая граната ударила в правую переднюю часть штабного вагона. Ага, вот и пригодилась защитная сетка, натянутая на шипы! Граната взорвалась, так и не коснувшись брони. Взрывом сорвало металлическую сетку и снесло пару защитных шипов, однако пробить броню рассеянная кумулятивная струя уже не смогла. Она лишь оставила оплавленную отметину. Когану и всему экипажу штабного здорово повезло.
