— То есть где хранятся Черные Мощи?
— Верно, ваше величество. Похоже, кое-кто уже ищет способ добраться до реликвии.
— Та-а-ак! — Губы Феодорлиха искривились, обнажив острые зубы. — Выходит, я поступил правильно, не пустив послов к Вебелингу. Огадай все-таки готовится к войне.
— Да, ваше величество, — склонился маг, — вы поступили мудро. Судя по всему, татары намереваются в скором времени выступить походом на вебелингские земли.
Щека императора дернулась.
— Знают! — злобно прошипел он. — Они знают! Татарам не только известен секрет Реликвии. Степным варварам ведомо также, где ее следует искать.
— Что и неудивительно, — прошелестел голос мага. — Я с самого начала предупреждал, что частое использование силы Черных Мощей непременно привлечет внимание посвященных.
Феодорлих поморщился.
— Помню, помню. Думаешь, кто-то из посвященных оказался при ханской ставке?
— Очень похоже на то, ваше величество. Возможно, это случайность, а может быть, нет. Возможно, о местонахождении нашей Реликвии, кроме татар, никто более не знает, а может быть, прочие хранители древней тайны просто затаились до времени и выжидают. Здесь ничего нельзя сказать наверняка…
Император задумался.
— Михель, способны ли Черные Мощи и твоя магия остановить татарский набег?
— Разумеется, ваше величество, но только в том случае, если у татар нет такой же реликвии.
— А она… — Феодорлих облизнул пересохшие губы. — Она у них есть?
Император уперся в мага тяжелым взглядом. Михель не отвел глаз.
— Может она у них быть?
— Я склонен полагать, что скорее да, чем нет, — ответил чародей.
— Ладно, — проговорил после недолгой паузы Феодорлих, — расскажи теперь о посольском толмаче. С ним как? Ты сумел проникнуть сквозь его защиту?
— Да, ваше величество, — склонил голову маг.
— И что? Этот русин тоже посвящен в тайну Мощей?
— Нет, не похоже. Его задача — следить…
— За кем? — удивленно поднял брови император. — За мной?
— В первую очередь — за ханским послом.
— Интере-е-есно, — задумчиво протянул Феодорлих. — Оч-ч-чень интересно. Значит, толмач шпионит за послом…
— Это еще не все, ваше величество, — осторожно заметил Михель.
— Говори, — кивнул император.
— Татарский посол, помимо всего прочего, тоже получил похожее задание.
— То есть? Какое?
— Наблюдать за толмачом. Вернее, не столько наблюдать, сколько исподволь расспрашивать его и вызнавать обо всем, что возможно узнать.
Феодорлих недоуменно покачал головой:
— Ничего не понимаю! Толмач следит за послом, а посол за толмачом?
— Все обстоит именно так, — подтвердил Михель.
— Хм… В поступках толмача, может быть, и есть какой-то смысл, если русины хотят побольше знать о планах татар. Но зачем это нужно ханскому послу?
— Через толмача он пытается получить хоть какие-то сведения о князе, пославшем русина.
Император задумался.
— А откуда он вообще взялся — этот толмач?
— Из Ищерского княжества, ваше величество.
Феодорлих наморщил лоб, вспоминая:
— Ищерское… Ищерское… И-ще-ра… Погоди, Михель, а не об этих ли землях докладывали наши лазутчики, приставленные к купеческим обозам? — оживился император. — Не там ли правит князь-маг… как его… Агрим… Урим…
— Угрим, ваше величество, — подсказал Михель.
— Да, точно! — кивнул Феодорлих. — И что ты думаешь обо всем этом?
Придворный маг потер лоб и, чуть сдвинув на затылок красный колпак, начал рассуждать вслух:
— Я мыслю вот что, ваше величество… Возможно, ищерский князь тоже посвящен в тайну Черных Мощей и ему известно, какая реликвия хранится в Вебелингском замке, или он догадывается об этом. Кроме того, у Угрима могут быть основания полагать, что татары тоже обладают Мощами либо ценными сведениями о них. В таком случае, отправить сюда вместе с ханским посольством верного человека для сбора информации — разумное решение. Правда, русский князь-маг использует своего посланника, не открыв ему всей сути дела. Угрим менее силен, чем татары, и, видимо, поэтому более осторожен. В свою очередь, татары также могут подозревать, что Угрим знает о Мощах нечто, не известное им самим. Но полностью в этом они все-таки не уверены. А поскольку силой у опытного чародея ничего не выпытать, они взяли в посольство русского толмача, полагаясь на хитрость.
— Взяли, осознавая, что берут лазутчика? — усмехнулся император.
— При определенном умений и ловкости из чужого лазутчика можно вытягивать ценную информацию незаметно для него самого, — ответил Михель. — Кроме того, чужому соглядатаю всегда можно преподнести выгодную ложь под видом истины, а это тоже немаловажно.
Феодорлих вздохнул.
— Я вижу, хан Огадай — коварный и опасный враг. Да и Угрим этот тоже совсем не прост, даром, что владеет клочком земли с захудалое герцогство.
— Да, ваше величество, — согласился Михель, — это серьезные противники.
Что-то неприятно-настораживающее прозвучало в словах мага. Феодорлих заглянул в глаза чародею-советнику:
— Скажи прямо, Михель, мне есть о чем беспокоиться?
— Дабы обеспечить себе безмятежное спокойствие, беспокоиться нужно всегда, ваше величество, — развел руками маг. — Обладание Черными Мощами дарит не только великое могущество, но и является поводом для великой тревоги. И так будет до тех пор, пока существует опасность, что кто-то другой владеет такой же реликвией. Чтобы раз и навсегда развеять треволнения, следует собрать все разбросанные по свету Мощи под своей рукой. А уж тогда…
— Я знаю, что будет тогда, — оборвал его Феодорлих. — Ты уже говорил мне об этом, Михель, и не раз!
Глава 4
Пару мгновений, а может быть, целых три Итиро стоял перед ней как завороженный. Черная Кость, ради которой он пробрался в крепость бледнокожих и широкоглазых чужеземцев, лежала на расстоянии вытянутой руки. Подрагивающее пламя светильников причудливо переливалось в широких гранях прозрачного кристалла-кокона.
Бронзовые лампадки горели ярко, очень ярко, освещая и деревянный помост в центре округлой башенной комнаты, закрытой от внешнего мира, и серебряную подставку-треногу, и усохшую черную руку в яйцевидном саркофажце, испещренном неведомыми письменами. Света было много, даже, пожалуй, слишком много. Наверное, главное сокровище идзинского замка должно всегда находиться на виду.
