– Я вас слушаю, – Тайгер остановился.
– Вы бы не могли прийти на встречу с моим клиентом. Он уже видел вас и хочет провести месяц именно в вашем теле. Повторяю, он очень богат, и вы сами лично можете запросить у него дополнительное вознаграждение, – голос у Вольфа стал возбужденным. – Впрочем, вы можете и отказаться. Главное, придите на встречу.
– Хорошо. Я приду!
Когда Тайгер добрался до своего коттеджа, было совсем темно. Воздух стал прохладным и чуть влажным. Бабочек, порхающих днем над клумбами, сменили ночные мотыльки и какие-то мошки, привлеченные желтым светом фонариков, установленных посреди клумб.
Тайгер лег спать, не включая свет. Едва он коснулся головой подушки, как чьи-то руки обвили его тело, и он услышал голос Джеки:
– Привет, милый!
– Джеки! – удивился Тайгер. – Но Вольф мне сказал, что ты освободишься только утром.
– Мы решили сделать тебе сюрприз.
– Значит, ты свободна!
– Да, к сожалению! – ответила Джеки, прижимаясь всем телом к Тайгеру.
– Почему, к сожалению? – удивленно спросил тот.
– Это оказалось гораздо интереснее, чем я предполагала. Подожди, я сама, – Джеки поднялась, чтобы снять с себя одежду, потом снова легла, и Тайгер почувствовал прохладное прикосновение ее грудей.
Сквозь плотную гардину в комнату уже просачивался слабый свет раннего утра. Тайгер, проснувшись, обнаружил, что лежит в кровати один. Он приоткрыл глаза и увидел Джеки, которая стояла перед зеркалом и разглядывала себя. Потом она вздохнула, потянулась, провела рукой по бедрам и принялась одеваться.
– Ты куда, Джеки? – спросил Тайгер, наблюдая за девушкой полуоткрытыми глазами.
– А, ты не спишь! – Джеки, застегивая рубашку на груди, подошла к кровати. – А я вовсе и не Джеки, – в голосе девушки звучало легкое сожаление. – Я Эмма!
– Как?! – Тайгер сел в кровати.
– Вот так! Джеки объявится в этом теле ближе к обеду. Прекрасное тело! Как хорошо быть молодой, красивой, – Эмма глубоко вздохнула. – А я вернусь в свое. Только одна ночь счастья. Как у мотылька, – Эмма вдруг нагнулась и поцеловала Тайгера в щеку. – Спасибо, милый! Такие ночи и в молодости не часто перепадали. Не обижайся! – добавила она уже от дверей. – Сегодня у меня день рождения, вот я решила сделать себе подарок. Через несколько часов я снова стану толстой, богатой и никому не нужной, – Эмма неслышно выскользнула в дверь. Тайгер несколько мгновений смотрел ей вслед, а затем откинулся на подушку, пытаясь осмыслить происшедшее.
Сыграли с ним шутку! Выходит, он изменил Джеки? Или нет? Тело было Джеки, а мозги этой самой Эммы. Что важней в данной ситуации? Если бы не было тела… Стоп, так не пойдет, – Тайгер почувствовал, что начинает запутываться. Если б не было тела, то мозги сами бы не пришли! Ну и что? Тайгер беспомощно посмотрел на гардины, свет за которыми становился все ярче, и решил попробовать вернуться к исходной ситуации. Итак, тело было Джеки, а мозги Эммы…
В это время в дверь постучали.
– Войдите! – крикнул Тайгер.
Дверь распахнулась, и Тайгер увидел на пороге высокого поджарого негра.
– Том! – Тайгер встал с кровати. – Это точно ты, Том? – Тайгер пожал протянутую руку.
– Уже прошла почти неделя, как я вернулся, вернее, Вольф вернул меня в мое тело. А ты что, сомневаешься?
– Да нет! – Тайгер пригладил волосы на затылке. – Но тут только что со мной одна вещь произошла, послушай…
– Понимаешь, Джон, – произнес Том, выслушав Тайгера. – Ты сейчас как бы первооткрыватель новой формы любовных связей. И ты сразу начинаешь примерять на нее рамки морали. Наша мораль ветха. Ничего у тебя не выйдет, Джон. Тут нужна новая мораль. Знаешь что, – Том хлопнул Тайгера по плечу, – оставь ты это для социлогов и философов. Они со временем доберутся и до этого феномена и подведут под него другую мораль. А мы, исходя из нее, будем либо порицать, либо восхвалять. Самая гибкая вещь в человеке – это его психология, ее можно мять, скручивать и свивать в любую спираль. Я закончил, – Том церемонно поклонился. – А теперь давай забудем эту чепуху. Я прощаться пришел, – с этими словами негр достал из пакета бутылку вина.
– Значит, ты больше не работаешь у Вольфа? – спросил Тайгер, держа в руках стакан с розовым вином.
– Нет! – ответил Том. – Ассистентом у Вольфа можно работать только в двух случаях: когда ты не можешь добывать деньги другим способом, либо когда твоя жизнь бессмысленна, – Том глотнул из стакана и продолжил: – Деньги у меня есть, а смысл жизни, – Том вдруг широко улыбнулся, – тоже теперь есть.
– Когда же ты успел им обзавестись? – спросил Тайгер с легкой иронией, но Том, казалось, ее не заметил.
– На сей раз это не обычный мой треп, Джон. Смысл жизни я обрел вчера, за несколько тысяч километров отсюда.
– Ну, я думаю, что смысл жизни можно было поискать где-нибудь поближе. Необязательно ездить за ним в такую даль.
Том покачал головой:
– Ошибаешься, Джон! Я ездил туда каждый свой недельный отпуск и вот нашел, – Том глубоко вздохнул и опять улыбнулся. – Помнишь, я рассказывал тебе про паром, про утренний кофе и девушку с синими глазами?
– Помню!
– Так вот. Я наконец-то нашел ее, Джон!
Тайгер присвистнул от удивления:
– Ну, ты!.. Ты настоящий парень! Поздравляю!
– Спасибо, Джон!
– Не спрашиваю тебя ни о чем. Знаю заранее, что это необыкновенная девушка, иначе бы ты ее не искал.
– Да, Джон! Это действительно так. А теперь мне пора, – Том показал на часы. – Самолет.
– Куда, если не секрет?
– В Сан-Франциско!
– Удачи тебе, Том!
– И тебе, Джон!
– Джон? – раздался в трубке слегка искаженный голос Вольфа.
– Да, это я! – ответил Тайгер.
– Джордан Бах ждет вас у меня в кабинете, – голос Вольфа звучал торжественно. – Он хочет с вами поговорить. Учтите, Джон, богаче человека, чем Джордан Бах, в этом мире я не знаю. Ему ничего не стоит приобрести какой-нибудь материк средней величины со всем, что на нем находится, или нашу Австралию.
– Ну и что? – равнодушно спросил Тайгер.
– Я не пытаюсь вас уговорить еще на один контракт. Я прошу вас сделать мне одолжение и прийти сюда.
– Хорошо, я иду. – Тайгер повесил трубку и вышел из коттеджа.
В кабинете, в низком широком кресле Вольфа, заполнив все его собой, сидел невероятно тучный человек. Тайгер встретился со взглядом его заплывших серых глаз – единственным фактором, свидетельствующим о том, что эта подобная медузе масса, не расплывающаяся только благодаря надетому на нее костюму, – живая и мыслящая.
– Ага, вот и наш герой, – произнес человек неожиданно приятным голосом и протянул руку Тайгеру. – Простите, что я сижу, но, сами видите, подниматься мне нелегко. – Рука у Баха была пухлой, но пожатие сильным.
