— По-моему, нас кто-то хочет оскорбить, — вызывающе выпятив губки, сказала Ароша.
— Нет, — опровергла её Дарица. — Он хочет сыграть на нашей гордости. И чувстве собственного достоинства. Так вот, — улыбаясь, добавила она, — этот номер с нами не пройдёт. Нам не нужно дополнительных стимулов для ненависти к рыбам. Её у нас и без того хватает. А вот с другими колонистами, — задумчиво глядя на Птуниса, заметила она, — это может сработать. Если правильно сыграть на их чувствах, я думаю, тебя поддержит большинство.
Птунис облегчённо перевёл дух. За что он любил Дарицу, так это за то, что она всегда и всё понимает.
— Большинство? — встрял Седонис. — Да за нами пойдут все!
— Нет, — присутствующие одновременно покачали головами, и Дарица добавила: — Все никогда не пойдут.
Видя, что остальные одновременно отвергли его энтузиазм, Седонис нахмурился.
— Почему это? — слегка вызывающе спросил он.
— Потому что, — ответил Птунис, — чтобы добиться победы в этой войне, надо поставить на кон всё. В том числе и свои жизни. Поэтому найдётся достаточное количество людей, которым маленькие радости их существования, да и большие тоже, дороже свободы.
Седонис нахмурился. Он был храбр и ловок, слыл отличным охотником и следопытом, был предан Птунису душой и телом, но, когда тот так говорил, не понимал его. По его мнению, не сражаться, когда есть все шансы победить, было глупо. И трусливо.
Взгляды Птуниса и Дарицы встретились, и они улыбнулись друг другу. Эти двое с полуслова понимали друг друга. Седонис с завистью смотрел на них. Судя по их лицам, впереди этих двоих ожидает жаркая ночь. А у Седониса даже девушки нет. И никогда не было, не считая случайных связей. А ведь ему уже давно пора создать пару.
Он искоса посмотрел на Арошу. Она ему нравилась. Очень нравилась. Ещё когда сестра Птуниса была подростком, Седонис заглядывался на неё. Теперь же она превратилась в потрясающую девушку. Седонис не раз делал ей комплименты и оказывал, как ему казалось, достойные такой девушки знаки внимания, но Ароша ни разу не показала, что замечает все его ухищрения. И смотрела на него с таким холодом, что Седонис всегда терялся в её присутствии и не знал, что делать и как говорить. Это он-то, который в молодости дрался с самим Барисом. Правда, та драка закончилась тем, что после нескольких ударов противника он валялся весь в крови у его ног, и у него было сломано три кости, но кто теперь об этом помнит? Зато его слава как храброго мужчины осталась.
Арошу же он, можно сказать, боялся. И хотя он постоянно пытался привлечь её внимание, девушка почти не смотрела в его сторону. Вот и сейчас она сидела возле кровати Птуниса и глядела только на него. Седонис завистливо вздохнул. Везёт же некоторым! На Птуниса всегда все девушки так смотрят, даже сестра. Ну что ж, Седонису тоже есть чем гордиться! Ведь Птунис его лучший друг, и только ему он доверил свою тайну. Седонис расправил плечи и вызывающе огляделся по сторонам. К сожалению, никто даже не поглядел в его сторону.
— Ты мог бы и не спрашивать, — сказала Ароша. — Уничтожить рыб — это наше заветное желание.
— Я много думал над этим, — начал Птунис. — Думаю, что уничтожить филий совсем у нас просто не получится.
Все напряжённо смотрели на него. В их глазах явственно читался вопрос: зачем же тогда всё это затевать? Птунис поднял здоровую руку:
— Я объясню. Мы знаем лишь небольшую часть океана, но логично предположить, что филии живут в океане по всей Поверхности. Наша же обитаемая часть Поверхности представляет собой неправильную окружность с радиусом чуть больше ста километров. И даже если мы начнём побеждать в этой, колонизированной нами, части океана, филии просто уйдут дальше. В ту часть Поверхности, о которой мы ничего не знаем.
— Но ведь и это было бы победой! — с горящими глазами произнёс Седонис. — Если бы нам удалось избавиться от рыб на нашей территории.
— Точно, — поддержал его Птунис. — Это и есть моя идея. Вышибить их с принадлежащей нам территории. И я думаю, что это возможно сделать.
Он обвёл взглядом присутствующих:
— Смотрите. Я думаю, все согласятся, что филии, которых все из-за ненависти называют просто рыбами, обычными рыбами не являются. Они разумны, так же как и люди. Иначе как же объяснить их мозговое воздействие, которым они подавляют нашу способность к сопротивлению. Никто из обитателей Поверхности, кроме них, на это не способен.
Дарица и Седонис медленно кивнули. Спустя некоторое время к ним нехотя присоединилась и Ароша.
— Поэтому так же, как и другим разумным существам, я имею в виду людей, им присущ страх смерти. И если бы нам удалось убить их достаточно много, для того чтобы они испугались, чтобы, в свою очередь, они стали бояться нас, я думаю, мы смогли бы вынудить их покинуть наши территории.
— Но как это сделать? — спросила Ароша. — Мы практически беспомощны против них. Известно всего несколько случаев, когда филия погибала во время столкновения с человеком. Тот раз, когда ты убил эту рыбу, как раз один из них. А ведь обратных примеров гораздо больше, и жертв с нашей стороны не счесть. Если бы не их проклятая способность воздействовать на нас и делать беспомощными. Если бы только не это!
— Поэтому, — сказал Птунис, — мы с Седонисом и посвятили последние годы поискам такого средства, которое помогло бы нам избавиться от господства рыб.
Ароша бросила короткий взгляд на Седониса, и у того даже дух перехватило от радости. Главное, что посмотрела. А уж он позаботится, чтобы интерес, который, как ему показалось, промелькнул в её взоре, стал постоянным.
— Мы искали, — продолжал Птунис, — где только могли. И недавно Седонис обнаружил одно место, о котором до этого никому не было известно.
Последовал ещё один короткий взгляд. Седонис был на верху блаженства.
— Куда я и отправился.
— И чуть было не погиб, — Ароша уничтожающе посмотрела на Седониса.
Тот сразу сник.
— Чуть было не погиб — это громко сказано, — не согласился Птунис. — Всего лишь несколько новых шрамов.
— Да ты знаешь, — взорвалась Ароша, — что из-за ядовитой крови рены, попавшей в рану, ты провалялся без сознания два дня. Тебе просто повезло, что ты остался жив.
— Как всегда, — меланхолично добавила Дарица.
Птунис выглядел слегка ошарашенным, когда узнал, сколько он пробыл без сознания. Впрочем, он быстро пришёл в себя.
— Значит, будет везти и дальше, — твёрдо сказал он. — Если мы начнём драться с филиями, то надо твёрдо уяснить, что войны без жертв не бывает. И кто знает, какую цену нам придется заплатить, прежде чем мы сумеем победить.
— Я так поняла, — вставила Дарица, — что это ружьё, которое ты приволок с собой, наверное, из того самого места, и есть то средство, с которым ты связываешь свои надежды?
Напряжённость сразу спала. Все с интересом уставились на Птуниса.
