– Завтра, а что?
– Поменяйся на сегодня, а лучше – выходи сразу на трое суток. В контору они за тобой не полезут.
– А потом, через трое суток? – взволнованно спросил Николай.
– К тому времени все закончится, – уверенно ответил сыщик.
– Ты думаешь? – В голосе доктора сквозило сомнение.
– Гарантирую! – ответил Эрик, хотя обстоятельства к такой уверенности совсем не располагали…
* * *
…Высадив Николая у главного корпуса больницы УВД, Эрик вернулся к своему дому. Заходить в квартиру он не стал, поскольку все необходимое загрузил в планер еще утром. Сейчас в его планы входило кое-что другое. Он аккуратно прикрепил над дверью в подъезд горошину телекамеры и спокойно отъехал на несколько кварталов к югу от центра города. Здесь начинались тихие и спокойные богатые кварталы, в которых планеры были совсем не редкими машинами, и потому на них не пялились десятки любопытных жильцов. Эрик раскрыл ноутбук и включил его в режим приема телевизионного сигнала. Первым делом сыщик проверил, чем занимается брат Евгений. Монах ехал по шоссе в сторону города. Скоро он появится или нет, Эрик определить не мог, поскольку за стеклом машины Евгения пока мелькали неотличимые один от другого домишки пригорода. Картинку номер два сыщик пролистнул, там не было ничего примечательного: пустынный двор его собственного дома. Самое интересное могло оказаться на третьем канале, но надеяться, что Красавчик не обнаружит на своей одежде «жучка» своего же изготовления, было глупо. Хотя… Эрик на всякий случай запустил программу настройки и с удивлением обнаружил, что прибор слежения выдает какое-то изображение. Тут же забыв о монахе и опасности, сыщик подкорректировал картинку и, сунув в ухо динамик, прислушался к звукам.
Красавчик сидел перед компьютером. Его пальцы зависли над клавиатурой, словно он крепко задумался над нужным словом или фразой. Тем не менее монитор казался выключенным. Эрик присмотрелся повнимательнее и заметил едва различимую черточку курсора. Красавчик чего-то ждал. Чего? Ответ на этот вопрос пришел в виде высветившейся в черном поле монитора белой строки.
«Ты меня звал?» – спросил неизвестный сетевой собеседник.
«Почему сработала автоматика Храма Возрождения?» – отстучал вместо ответа Красавчик.
«Не твое дело», – высветилась новая строка.
«Какого черта вы впустили посторонних в Храм Информации?»
«Мы не можем уследить за всеми, кто приходит в Храмы. Возможно, среди них были шпионы».
«Что плохого вам сделали сыщики?»
«Пролили кровь в Храме Любви».
«А вы тоже догадались – установить такой нежный Храм рядом с территорией Бездны! Что, кроме Красновки, места на планете уже не осталось? О чем вы думали, когда расставляли генераторы?»
«Генераторы ставили монахи, а они не знают о Храмах ничего, кроме их воздействия на одержимых. А вот ты знаешь все и тем не менее вредишь нам. Эти сыщики тоже».
«Даже если так – разве это основание для мести? Вы же такие праведные!»
«Мы никогда не мстим».
«Хорошо, сформулирую вопрос конкретнее: почему вы решили убрать Эрика?»
«Он нам мешает».
«Это я уже слышал, – медленнее, чем раньше, написал Красавчик. – Поскольку говорить с вами бесполезно, просто предупреждаю: лучше не трогайте сыщиков. А я буду делать то, что считаю необходимым в любом случае!»
«Тогда мы уберем и тебя», – пришел ответ.
«Это вам не под силу», – ответил Красавчик, и Эрик в который раз удивился его нахальству.
«Мы можем отойти от принципов и временно объединиться с противником. Узнав, что речь идет именно о тебе, отказать нам он не сможет», – ответил неизвестный.
«Вы, кстати, сегодня ночью захватили одного из своих временных союзников, поздравляю! Как ты считаешь, если Бездна узнает, как легко ты нарушаешь соглашения, станет она договариваться с тобой о союзе?»
«Мы исправим ошибку. А вот ты, если не прекратишь болтаться под ногами, – умрешь».
«Очень страшно», – ответил Красавчик и завершил беседу, выведя на экран обычную оконную заставку.
Генераторы Храмов Любви, Информации и Возрождения? В голове у Эрика начала вырисовываться уже вполне определенная картина происходящих событий. Оставалось узнать две-три детали. Например, кто его «друзья» и почему они его ненавидят? Ну и конечно – кто он сам?
Глава 8
От размышлений Эрика оторвал телефонный звонок. Сыщик раскрыл трубку и ответил:
– Слушаю…
– Перестань от меня убегать, – серьезно потребовал Евгений. – Мы с тобой по одну сторону баррикад.
– Сомневаюсь, – сказал Эрик. – В настоящий момент каждый воюет только за себя.
– Это путь к поражению. – Монах вздохнул. – Но если ты прав, шансы на успех будет иметь тот, кто объединится с наибольшим количеством участников конфликта. Ты не согласен?
– Отчего же? Все верно, только я не думаю, что ты искренен. Беляев отдал тебе достаточно недвусмысленный приказ – сжечь меня в печке, а к этому я пока не готов.
– Я больше не собираюсь выполнять его указания, – заявил монах.
– Не верю, – твердо сказал Эрик. – Твое Братство слишком дисциплинированно, чтобы игнорировать приказы.
– Братство здесь ни при чем, – возразил Евгений. – Оно подчиняется Беляеву, поскольку состоит исключительно из его сородичей, потомков атлантов. Я же к этой расе не принадлежу.
– Вот это новость! – Сыщик на самом деле был удивлен. – Как же ты смог затесаться в их ряды, да еще и дослужиться до руководящей должности?
– Это фирменный секрет ведомства, на которое я работаю в действительности.
– Контрразведка?
– Нет. Братство разбросано по всему миру, и приходится много ездить…
– Понятно. – Эрик не стал более уточнять, поскольку на самом деле, работал Евгений на СВР или ГРУ, принципиального значения не имело. – Значит, ты предлагаешь соединить усилия? Почему?
– Потому, что происходит нечто опасное. Вместо локализации и уничтожения одержимых мы каким-то образом впускаем в наш мир тех рогатых монстров. Да что я буду пересказывать тебе твои же слова?! Я знаю достаточно много, ты тоже. Вполне возможно, что вместе мы знаем все…
– Заманчиво, – изображая неуверенность, ответил сыщик. – Если ты ответишь на один вопрос, я, возможно, соглашусь.
– Ты уверен, что я знаю на него ответ? – тем же тоном спросил монах.
Эрик рассмеялся.
– Какая связь между словами «Храм» и «Генератор»?
– В определенном смысле это синонимы. – В голосе Евгения было слышно едва уловимое облегчение; он знал ответ на вопрос, а это означало, что сделка состоится.
