Батарея была уже совсем близко, слышались крики погонщиков, подхлестывавших лошадей. К Винсенту подскакал с докладом молодой майор, командовавший батареей. Когда он увидел подступавшие к холмам полчища, у него отвисла челюсть.
— Майор, размещайте свою батарею прямо здесь. В первую очередь цельтесь в самоходки.
— Простите, во что, сэр?
— В бронированные самоходные орудия, черт побери! Вон, видите, черные уродцы, изрыгающие дым.
Не слезая с лошади, Винсент ждал прибытия батареи. Наконец артиллеристы, чертыхаясь и тяжело переводя дух, преодолели подъем и вкатили пушку на вершину. Лошадей распрягли и привязали на заднем склоне холма; там же разместили зарядный ящик, чтобы уберечь его от прямого попадания. Один из артиллеристов открыл ящик и стал ждать дальнейших распоряжений. Остальные в это время установили пушку на позиции, а сержант, командовавший расчетом, подкрутил винт вертикальной наводки.
Майор вопросительно посмотрел на Винсента, указывая на одну из бронемашин, окутанную клубами черного дыма. Винсент кивнул:
— Бронебойными снарядами заряжай!
Сержант передал приказ заряжающему, тот вдвоем с помощником вытащил из зарядного ящика еще один, поменьше, и извлек из него мешочек с порохом. Они побежали к пушке и вслед за снарядом запихали в казенник мешочек. После этого артиллеристы закрыли казенник и установили запал.
Командир батареи, стоя возле орудия, внимательно разглядывал бронемашину в бинокль.
— Прицел две тысячи восемьсот ярдов!
Винсент невольно улыбнулся, когда сержант заслонил рукой глаза от солнца и стал всматриваться в цель, проверяя, правильно ли его молодой командир определил расстояние. Наконец, удовлетворенно кивнув, он встал позади пушки и заорал подчиненным, чтобы они немного развернули ее вправо. Два артиллериста, напрягшись, ухватились за поперечный брус на конце хобота лафета и стали сдвигать орудие, пока сержант не вытянул обе руки вверх, давая сигнал, что теперь оно развернуто так, как надо.
Сержант, не обращая внимания на артиллеристов второго расчета, устанавливавших свою пушку по соседству, сделал несколько шагов назад, держа в руках вытяжной шнур.
— Всем отойти в сторону! — скомандовал он.
Люди отошли подальше от колес и хобота лафета.
Сержант дернул за вытяжной шнур. Взревев, пушка отпрыгнула назад, из ее жерла вырвался десятифутовый язык пламени, за ним с воем вылетел снаряд. Винсент наблюдал за ближайшим броневиком, отсчитывая секунды. Столб земли взметнулся в пятидесяти ярдах от машины. Он счел, что для первого выстрела это неплохо, однако майор недовольно отчитал подчиненных, которые тем временем прочистили ствол орудия и стали его перезаряжать. Выстрелили вторая и третья пушки батареи, затем четвертая. Снаряды рвались вокруг броневика; один из них угодил в пехотинца, не оставив от него и мокрого места.
До броневика оставалось чуть больше двух тысяч ярдов, и расстояние это сокращалось. Вслед за машиной вперед двинулась пехота. Винсент в нетерпении оглянулся и увидел, что цепь республиканских стрелков торопливо взбирается на холм. Офицер, шедший впереди, отдуваясь после подъема, подошел к Винсенту.
— Полковник Петрович, Седьмой Кевский, сэр!
— Цель перед вами, полковник. Надо остановить их пехоту.
Офицер ошеломленно поглядел на надвигавшуюся стену черных мундиров, затем угрюмо кивнул и стал расставлять своих людей на склоне холма. Над головой у Винсента просвистела пуля, что несказанно его удивило: бантаги открыли огонь с расстояния в тысячу ярдов. С их стороны это либо просто легкомыслие, либо они знали, что делали. Винсент подумал, не вооружены ли они снайперскими винтовками Уитворта.
Он принялся рассматривать тот броневик, на который взбирался Гаарк, в надежде, что кар-карт имел глупость до сих пор не слезть с него. Действительно, так оно и было!
В каждом из полков имелся свой снайпер, и Винсент решил попытать счастья. Разглядев в солдатской массе зеленую снайперскую форму, он подозвал стрелка к себе. Снова обернувшись к броневику, он увидел, что кар-карта там больше нет. «Черт возьми, неужели он понял, что я собираюсь сделать?» — удивился Винсент. Вдоль бантагской колонны, уже вне пределов досягаемости, скакал всадник на белом коне.
— Мы попали в него!
Винсент перевел взгляд на броневик, по которому стреляла батарея. В этот момент второй снаряд достиг цели, от брони во все стороны полетели искры и осколки. Однако машина продолжала как ни в чем не бывало двигаться вперед. Артиллеристы разочарованно застонали. Все, что смог сделать двадцатифунтовый снаряд, — это оставить небольшую вмятину в переднем щите брони.
Командир батареи вопросительно посмотрел на Винсента.
— Продолжайте обстреливать его. Подпустите поближе и пальните по нему изо всех стволов.
— Сэр, не следует ли нам отойти назад? — спросил один из штабных офицеров, с беспокойством указывая на левый фланг. Бантаги, расправившиеся с гарнизоном форта, поднимались по склону, огибая батарею дугой с севера. В узкий морской залив зашел один из броненосцев. Его носовое орудие выстрелило, и спустя несколько секунд послышался рев снаряда, разорвавшегося в полумиле позади.
— Подождем еще немного. Надо проверить, не можем ли мы все-таки пробить броню этой чертовой машины.
Стрелки 7-го Кевского полка приподняли прицелы, направив винтовки под острым углом. Между тем бантаги пристрелялись, вокруг Винсента засвистели пули. Один из ординарцев подскакал к нему и закрыл своим телом, хотя сам явно был напуган до смерти.
Винсент хотел было прогнать молодого человека, но у того на лице вдруг появилось изумленное выражение, и он рухнул вперед. Пулей ему снесло затылок.
Винсент подхватил ординарца; кровь вперемешку с мозгами забрызгала его мундир, и офицеры поспешили освободить его от этого бремени. Винсент, сжав зубы, старался сохранить невозмутимый вид. Юноша принял на себя пулю, предназначавшуюся Винсенту, а он даже не знал его имени.
Еще несколько снарядов ударились о броню самоходки и рикошетом отлетели в сторону. Броневик произвел ответный выстрел, снаряд разорвался в двадцати ярдах от одной из пушек, разметав осколки над головой артиллеристов.
Между тем вражеская батарея, двигавшаяся позади броневика, достигла намеченных позиций и начала устанавливать орудия. Винсент внимательно следил за тем, как они это делают. Бантаги действовали быстро и уверенно — чувствовалось, что они, в отличие от мерков, хорошо овладели этим видом оружия. Не прошло и минуты, как первая пушка уже открыла огонь, а за ней и другие. Из четырех посланных снарядов два не долетели до цели ярдов пятьдесят, третий просвистел у республиканцев над головой, зато четвертый врезался в землю прямо перед одной из пушек и, разорвавшись, искромсал ее левое колесо и уложил половину бойцов расчета.
Напротив их батареи остановилась повозка, с которой соскочили четыре бантага и стали разгружать какие-то трубы небольшого диаметра. Винсент с любопытством смотрел, как они устанавливают эти трубы, направив один из концов вверх и подперев его двуногим штативом. Он подумал, не ракетные ли это установки. Но тут всю группу обволокло дымом с соседней батареи. К тому же стрелки 7-го Кевского палили в возрастающем темпе, и лошадь под Винсентом испуганно шарахалась, мешая ему сфокусировать бинокль на одной точке.
