Я прокладывал путь через танцплощадку, и барабанные перепонки вибрировали от тяжелого рока, а вокруг мелькали кружева, кожа и обнаженная плоть молодых темнокожих танцоров, то трясущихся в экстазе, то прилюдно ласкавших друг друга. Одна вспышка вырвала из полумрака руку молодой девчонки, лезущую под юбочку ее подружки, потом кадр сменился обликом мускулистого парня, гордо демонстрировавшего металлические кольца, продетые сквозь соски на груди. Внезапно море танцующих оказалось у меня за спиной, а впереди открылась отдельная кабинка. Я с улыбкой поднялся по ступеням.
— Гамлет! Друг мой!
Голос Брута легко перекрыл музыку.
— Привет, Брут.
— Этот Гамлет — самый несчастный человек из всех, кого я знаю, — объявил Брут всем присутствующим. — Он мог бы давать уроки настоящей печали.
Его спутники захихикали. Брут привык иметь дело с безымянными людьми, а его увлечение литературой давало возможность присваивать знакомым имена шекспировских героев. Меня это вполне устраивало, поскольку его настоящего имени я тоже не знал.
— Бери стул, дружище, присаживайся, я тебя приглашаю.
— Мне надо с тобой поговорить, Брут. По делу.
— Тогда приглашаю тебя завтра утром на ланч. Этот вечер мы посвятим веселью. Сьюзи, почему бы тебе не подвинуться и не посадить Гамлета рядышком, а Шеймус тем временем нальет ему водки.
Хорошенькая темноволосая девица, наряд которой состоял из ошейника с шипами, черного корсета и тяжелых высоких ботинок, встала, чтобы освободить мне место, а бледный длинноволосый юноша направился к бару. Как только я опустился на стул, она скользнула ко мне на колени, а рукой обвила за плечи. Брут, явно довольный тем, как мы разместились, улыбнулся.
— А вам известно, как мы с Гамлетом встретились? Я дрался с одним азиатом, настоящим мастером боевых искусств, он наносил удары одновременно снизу, сверху и сбоку; черт возьми, он мог меня победить с закрытыми глазами.
Слушатели явно удивились, что кто-то мог одолеть Брута, да еще таким образом.
— Этот парень! — Он показал на меня. — Этот парень вдруг выскакивает из-за кустов и с одного выстрела укладывает моего противника наповал. Одна пуля, один труп. Спас мою несчастную задницу.
Все сразу обернулись ко мне. Все выглядело почти так, как рассказывал Брут, хотя он пропустил одно обстоятельство: его противнику было около семисот лет и он предпочел свои методы драки огнестрельному оружию, за что и попал в такую неприятную ситуацию. Я махнул рукой: «Подумаешь, большое дело!»
— Брут преувеличивает. Я стрелял дважды.
За столом раздался смех. Сьюзи, вероятно, понравился мой ответ, и она поерзала на коленях, устраиваясь поудобнее. Мне некуда было положить руку, и я опустил ладонь на ее колено; девушка не стала возражать. Тем временем появилась моя водка, и я присоединился к небольшой вечеринке.
Следующее утро началось для меня довольно поздно. Я проснулся в доме Брута, в огромной кровати под балдахином на четырех столбиках, в компании Сьюзи и ее подружки, имени которой уже не помнил. В клубе мы веселились до самого закрытия, а потом переместились в просторный дом на краю Белсайз-парка (шикарный островок, перенесенный из Камдена) и продолжили веселье. Мы опять пили и танцевали, а в какой-то момент я очутился в спальне вместе с двумя девчушками едва ли достигшими двадцатилетнего возраста, полными молодого задора и энтузиазма. Примерно через час после рассвета мы сдались и превратились в груду вспотевших спящих тел. Бруту не было необходимости скрывать адрес своего дома; подобные услуги были нужны слишком многим, чтобы кто-то решился преследовать его хозяина. Полагаю, я бы мог выяснить его имя, если бы очень постарался, но такой поступок был бы с моей стороны явной глупостью, а Брут мог счесть это за грубость. Умные люди предпочитали не сердить Брута. Мало того, британское правительство заботилось о Бруте в знак благодарности к американцам, поскольку известные ему секреты, его связи, его возможные услуги в будущем не имели ничего общего ни с ЦРУ, ни с военными спецподразделениями: Брут был вышедшим в отставку Человеком-в-черном.
В дверь негромко постучали, а затем на пороге появился Эндрю, помощник Брута, боец спецназа в отставке.
— Ланч будет подан через двадцать минут. Не хотите ли надеть чистую одежду?
— Да, с удовольствием.
— Никаких проблем. Ваш размер сорок два или сорок четыре?
— Сорок четыре, стандартный. Брюки тридцать четыре.
— Я сейчас же все принесу.
Он удалился, прикрыв за собой дверь. К тому времени, когда я побрился и принял душ (в прилегающей ванной комнате нашлось все необходимое), одежда уже лежала у меня на кровати: точно такой же костюм, как и тот, в котором я пришел, но, судя по этикеткам, раз в десять дороже. Я оставил девочек досыпать, а сам отправился в столовую.
— Кто-то неплохо провел время прошлой ночью! — Брут излучал искреннее благодушие, похлопывая меня по плечу и провожая к столу. — Хорошо почувствовать, что ты еще в форме, а?
— Да, неплохо.
— Парень, тебе надо бросать свою службу и переходить ко мне. Я мог бы подыскать тебе подходящую работенку.
Агентская сеть Брута была выше всех похвал. Неплохое место для работы после отставки.
— Я нужен королеве и стране, приятель. Я еще не готов уйти в частную фирму.
— Но тогда у тебя каждая ночь была бы вроде предыдущей. Ты уверен, что не хочешь?
Мы оба прекрасно знали, что далеко не каждая ночь была бы праздником, но почему бы не помечтать?
— Ладно, Брут, довольно. Надо заняться работой.
— Господи, Гамлет, ты всю ночь провел с двумя сексапильными девчонками и сразу же переходишь к профессиональным вопросам. Да ты настоящий британец!
Мы оба смеялись, пока не подали еду. Как можно было ожидать, ланч оказался на высшем уровне.
— Итак, что же ты хочешь узнать?
— Речь идет о бывшем агенте ЦРУ по имени Кандейс Альдер.
— О, я ее знаю. По крайней мере, по ее делишкам. Жуткая особа. Если бы я ее встретил, тотчас постарался бы убить. Не позволяй ей с тобой заговорить, парень, эта женщина способна в одно мгновение заставить тебя лаять по-собачьи.
— В ее личном деле об этом не говорится.
— И не должно. Но мне знаком один человек, когда-то работавший на нее. Хороший парень, семейный. Когда она с ним разделалась, у этого человека осталось единственное желание: свернуться в клубок и тихонько напевать себе под нос.
— Дьявольщина. А что же он натворил?
— Она застукала его попытку что-то разузнать о ее прошлом. Ей это очень не понравилось, и она приняла меры, чтобы предотвратить повторные попытки.
— Неплохо. Это похоже на магию.
— Это ты сказал, брат, а не я. Эта ведьма настоящий гуру психиатрии, гипноза и промывания мозгов. Лучше бы с ней не связываться.
