— О чем задумалась? — тихо спросил меня Гиз, когда я, уйдя в размышления, не засмеялась вместе со всеми над шуткой Фаля.
Я раскрыла рот, чтобы ответить, что ни о чем, но вместо этого одарила друзей душераздирающим зевком:
— Думаю, спать пора.
— Иди-иди, — заботливым ворчанием поддержал благое начинание Кейр. — Ты за сегодня столько всего сотворила, не мудрено притомиться.
— А я еще пирогов хочу, — невзначай выдал сильф и покосился на меня чуть виновато. Дескать, я спать еще не готов. И то верно, ложиться на голодный желудок последнее дело. Я, если поесть нормально забуду, а потом ночью от голода проснусь, с боку на бок поворочаюсь, пойму, что уснуть никакой возможности нет, и топаю на кухню в поисках сладкого чая с хорошим куском колбасы. После такой подзаправки спится великолепно! Если, конечно, не мучает совесть после ночного перекуса! Лично меня отродясь не мучила.
Гиз немного задержался внизу, обсуждая что-то животрепещущее с Кейром, а я отправилась через вторую дверь, ведущую с кухни в обход общего зала, к комнатам на этаже. Киз вышел следом. Вряд ли он устал, наверное, киллеру хуже горькой редьки надоело общество, и он жаждал уединения. Желать доброй ночи друг другу мы не стали, хватит и того, что не поругались на сон грядущий.
ГЛАВА 9
И снова о преступниках, или Кладоискатели, вперед!
Не успела я снять рубашку (ряд мелких пуговичек-цветочков от воротника до пояса на эльфийской одежде нереально красив, но расстегнуть их в мгновение ока под силу разве что Копперфильду), как за стеной что-то сердито гаркнул Киз и тонко заскулили явно детские голоса. Акустика оказалась потрясающей, и мимолетно я успела порадоваться, что обнаружила примечательный эффект до того, как мы уединились в спальне с Гизом, а не после. Не страдаю маниакальной стыдливостью, но смотреть с утра в глаза понимающе ухмыляющемуся, а то и отпускающему скабрезности мужчине не было никакого желания.
Бросив дело разоблачения на полпути, я ворвалась в комнату телохранителя. Тот стоял в углу у открытого окна и держал в каждой длани по одному тощему вихрастому пацаненку. В левой был черноволосый, в правой — огненно-рыжий. Детки энергично подергивались, выворачивая шеи, перетянутые рубашками, брыкались и жалобно всхлипывали.
— Воров поймал, — с равнодушной суровостью сообщил мне Киз, а вот в глазах был явный вопрос: «Поймать-то поймал, а что мне с ними теперь делать?» Конечно, Гизов братец скорее откусил бы себе язык, чем спросил у меня совета или помощи, так ведь я не гордая, и без просьбы вмешаться могу, да и ребяток жаль. Как-то не похожи они на матерых рецидивистов или побродяжек, одежда пусть и простая, да чистая, и прорехи зашиты заботливо, умелой женской рукой.
— Опять воры? — удивилась я вслух и пошутила, вспоминая утреннее происшествие с травницей: — Вам тоже дудка нужна?
— Да-а-а, — заскулили на два голоса мелкие заморыши.
— Дудка? — Киз, ожидавший покушения на свои небольшие финансовые запасы, а никак не на артефакты магевы, так удивился, что разжал руки и выпустил незадачливых воришек. Те, не удержавшись на ногах, хлопнулись на попы. Отползли в угол и теперь сидели на полу да размазывали кулаками по мордахам сопли.
— Так-так, — подражая суровому телохранителю, резюмировала я, плюхнулась на лавку рядом с малолетними преступниками и спросила: — Откуда про дудку узнали?
— Папка мамке моей нынче вечером рассказал, я подслушал случайно, — проревел рыжий пацаненок.
— А ему кто рассказал? — уточнила я, пытаясь определить источник и ареал распространения слухов.
— Он сам виде-э-эл в трактире вчера-а-а, — проревел рыжий сынуля нашего, как подсказывала логика, пегого знакомца. Теперь, присмотревшись, я уловила отчетливое портретное сходство с родителем.
— Ладно, зачем вам дудка понадобилась, ироды? — устало потерла я закрывающиеся глаза.
— Шарру папку вызвать хотели, мы бы взяли потихоньку и вернули сразу, как только он нам сказал бы все, Гаром клянусь, кори, кор! Мы бы из сумки ничегошеньки другого не взяли! Гар свидетель!
— Дурни, комнаты перепутали, — скривился Киз. Скрестив руки на груди, он брезгливо наблюдал за ребятней. — Давай отведу их домой, пусть отец через задницы разум вобьет, если в головах пусто. Ишь развлечение нашли — призрака вызывать.
— Кори, кор, Гара ради, дайте дудочку, мы только спросим про кубышку, и все, а потом пусть вожжами отходят, пусть! — Рыжик прекратил размазывать слезы и сопли по лицу, бросился мне в ноги, обхватил и попытался поцеловать сапожок.
— Эй, прекрати, — попросила я мальчонку, голова уже пухла от бесконечной истории с дудкой. — Давай по существу, так, чтобы мы поняли: кого и зачем надо вызвать и почему нельзя обойтись без вызова призрака? Кто такой Шарр?
— Это я, — тихо шепнул чернявый. — Папка мой зимой помер, а до того с караванами ходил и денежку в кубышке держал, а когда нужда приходила, доставал. Только где он монетки хранил, даже мамка не знала. Деньги она у Гарризия по весне брала, чтобы мужиков нанять да землицу нашу распахать, а старый перд… э… он сроку возвращения дал — до нового круга. А где ж мамка денег возьмет, нету у нее столько, чего ни продай. Вот мы и решили дудку взять, а потом вернули бы, правда-правда! И если бы деньги нашли, мы бы и плату оставили!
— Теперь ясно, — в задумчивости почесав нос, вновь не удержалась от душераздирающего зевка. Все-таки я не сова, а уставший жаворонок, а значит, хочу только одного: свою подушку и одеялко в мягкой кроватке. А вот надо кое-что другое, и если этого «надо» не сделать, во всяком случае, не попытаться сделать, все равно уснуть не смогу, а получится задремать, глаза пацаненка в кошмаре увижу.
Хорошо еще, присела не на диван (за неимением такого предмета мебели в нумере), а на жесткую лавку. С такого вставать морально легче. Так что, оттолкнувшись от скамейки обеими ладонями, я вскочила на ноги и велела детям:
— Пошли!
— Куда, кори? — испугались дети.
Неужто моя красота такая страшная сила? Или они после Кизова порыкивания и встряхивания не оклемались?
— Как куда? Искать эту вашу кубышку. В доме, как понимаю, все перерыто по тыще раз, значит, батяня заныкал деньги где-то на придомовой территории. Во саду ли, в огороде, — рассуждая на ходу, я направилась к двери.
Дети с загоревшимися надеждой глазенками потянулись следом, Киз тоже.
— Ты чего? Оставайся, отдыхай, — удивилась я порыву киллера.
— Я свои деньги всегда отрабатываю, — обозначил мотивы действий мужчина, презрительно скривив губы.
— О’кей, — согласилась я и двинулась через коридор мимо своей комнаты к выходу во двор.
— Ничего не забыла? — проронил Киз.
— Может, и забыла, всего помнить невозможно, — беспечно ответила я, выходя во двор и устремляясь к конюшням, где подремывали наши лошадки.
