И Евгений Саныч, понурившись, поплелся в дом.
Филиппыч проводил его красноречивым взглядом и повернулся к Павлу:
– Слушай, ты вспомни, пехота. Как ты тогда завел этот свой резонанс? В этих крыльях же руками махать бесполезно, здесь мышечная вибрация нужна. Как в бою.
– Как-как… – буркнул Павел, усаживаясь на матрасы. – Градобор сказал, что все сработает само, когда наступит время. Так и получилось.
Вызвать в памяти эту картинку оказалось несложно, такое не забывается…
Толпа разъяренных ацтеков с ритуальными копьями и булавами, бездыханная девушка на руках и обжигающий газовый факел жертвенного очага за спиной… Вибрация действительно включилась сама собой, и он голыми руками раскидал двадцать человек совсем не худых воинов ритуальной стражи. Кроша ребра и сминая черепа прикосновением раскрытой ладони.
С помощью той же силы гипербореи поднимаются в воздух, но как ею воспользоваться землянину?
– Ладно, допустим, – не унимался Филиппыч. – А второй раз? Ты говорил, что был второй раз во время той драки с ящерами.
– Был… – Павел, конечно же, помнил и этот эпизод.
Горящий переулок, изувеченный шагающими танками инков, и атакующий ящер с пастью, усаженной дюймовыми клыками… А вместо доброго лучемета в руках лишь случайно подобранный гиперборейский меч.
– Дело не в стрессе, Семен, – Павел качнул головой. – И не в адреналине. Когда меня убивали в Патомском кратере, никакой вибрации не возникло.
– Тогда бы ты не смог стрелять, – отозвался Филиппыч.
– Может быть. Но для рукопашной тоже был хороший момент.
– К тому времени тебя уже ранили, – не унимался Семен.
– Сейчас тоже, – напомнил Павел. И потряс забинтованной рукой.
– Сейчас ты поцарапан, – произнес вдруг Потапов с крыши. – А если дело все же в адреналине, то…
Он осекся, внимательно осмотрел сначала Павла, который уже не ждал ничего хорошего, потом заинтригованного Филиппыча. И все же закончил:
– То сарай для этого слишком низкий.
До Павла доходило целую секунду. Потом он решительно поднялся с матрасов.
– Я, конечно, авантюрист, Шеф. Но не самоубийца. С небоскреба прыгать не намерен!
– А если с парашютом? – ухватился Семен. – Чтобы дернуть в последний момент. А?
– С парашютом не сработает, – качнул головой Потапов. – Не будет состояния обреченности.
– Сергей Анатольевич, вы изверг, – проворчал вдруг Федор. В затею с крыльями он верил слабо и потому, страхуя внизу сигающего с крыши Павла, по большей части отмалчивался. Даже после того, как об его голову в конце концов сломалось гиперборейское крыло.
– Для пользы дела я готов быть даже извергом, – мрачно подтвердил Потапов. – Но сейчас я не уверен, что польза будет.
– Тогда спросили бы вы лучше гиперборея, как там у них с канализацией, – сообщил Федор тем же тоном.
С открытым ртом Филиппыч снизу вверх посмотрел на Шефа. Тот ответил ему таким же взглядом.
– Ну, выхода в здание, конечно, нету, – неуверенно произнес Семен. – Чай, не Америка, где банки через унитаз грабят…
– И не нужно, – отрезал Шеф. – Был бы туннель рядом, Градобор выход сделает.
И не дожидаясь других возражений, он полез за трубкой.
Павел тяжело вздохнул и, почесывая свежие синяки, повернулся к Федору:
– Четыре часа насмарку.
– Ну, вот такой я тупой, – тот развел руками. – Раньше не подумал.
Подземный ход рядом с фундаментом корпуса был. Это Градобор знал доподлинно, еще во времена заселения Ассамблеи рудокопы Общины проверили пару подвалов, найдя их весьма скромными и совершенно безопасными с точки зрения проникновения. Не подвалы даже, а комнаты – электрощитовая и канализационно-насосная. В трех метрах грунта от щитовой проходил какой-то коммуникационный тоннель землян. От него ветвился совсем уже тонкий канал – фактически труба, через которую в корпус тянулись толстенные электрические и потоньше – телефонные кабели. Забито было плотно, строго говоря, не проскочила бы и крыса. Для верности рудокопы потратили еще пару мешков цемента, окончательно залив щели, и успокоились. Причем не напрасно. Если уж кому-то приспичило бы, то проникнуть на этаж можно было куда более простыми способами, чем подкоп с последующим проломом бетонной стены. Если только сами гипербореи не пожелали бы обратного…
Как войти в тоннель, Градобор не знал. Соединяется ли ход с городским подземным хозяйством или является локальной кабельной системой фабрики – не знал тоже. Зато пообещал что-нибудь придумать с тремя метрами грунта… После чего неожиданно замолчал, и, похоже, на этот раз окончательно. Трубка Потапова была заряжена «по горлышко», разрыв связи можно было объяснить лишь… Собственно, лишь разрывом связи.
– Ну, хоть на этом спасибо, – проворчал Шеф, складывая трубку.
Вернувшийся с каким-то чудом в перьях Евгений Саныч истово кивнул, уловив главное – прыгать с крыши в парадных крыльях, похоже, никто больше не собирается.
– Тогда вот что… – произнес задумчиво Федор. И тоже полез за телефоном. – Тогда нам еще один персонаж не помешает. Раз уж все равно конспирация коту под хвост…
– Кто такой? – сварливо осведомился Филиппыч, безуспешно пытаясь напустить на себя суровость. Но Федор лишь качнул головой.
– В таких делах – полезный человек. И должен мне кой-чего…
– Знаю я твоих должников, – снова проворчал Филиппыч. – Сплошь воры да душегубы.
В поисках поддержки он посмотрел вверх, но Шеф уже исчез с крыши. Зато на удивление быстро появился из-за угла сарая.
– Заводи, Семен, – бросил он на ходу. – Евгений Саныч, вы с нами или отдадите ключи?
Прозорливый купец помялся секунду только для вида.
– Не думаю, что буду полезен, – признался он. – У меня текущих дел, знаете ли… Крышу вот новую для фирмы искать…
Семен смерил коммерсанта взглядом, демонстративно сплюнув, принял ключи от шикарного «Вольво» и удалился в сторону калитки.
– Насчет новой крыши вы, конечно, имели в виду другое помещение, – уточнил тем временем Шеф тоном, не предполагающим возражений. – Настоятельный совет: подбирайте что-нибудь небольшое, но чистое. Под ваш новый бизнес-план, о котором недавно говорили.
– Медицина? – коротко уточнил тот, и в глазах коротко блеснуло предвкушение прибылей.
– Да. Сколько артефактов вы вывезли с фабрики? – спросил Потапов уверенно, будто о чем-то само собой разумеющемся.
– Только два… – всполошился директор. – Ну, то есть атлантских – два. Из тех, что по медицине… Конспиративный режим не страдал, уверяю! Земляне принимают их за статуэтки… элементы интерьера…
Услышав, с какой легкостью коммерсант отделил себя от прочего человечества, Павел усмехнулся. Как мало все-таки надо для сознания собственной исключительности. Всего лишь одна небольшая тайна… Ну ладно, пусть большая. Все равно – мало.
