Я мог только надеяться, что Маргарет в безопасности, далеко от той адской твари, которая убила ее семью.
22
Отойдя на несколько кварталов от здания тюрьмы, мы остановились в тени облетевшего клена.
— Спасибо за спасение. Не то чтобы я не мог сделать этого сам… А теперь, полагаю, надо промочить горло. Adieu, mes amis
[4]
— отсалютовал он и повернулся на каблуках, исчезая в ночи.
— Скатертью дорога, — пробормотала Лекси.
— Что теперь? — поинтересовался я.
— Ты же слышал. Пойдем, промочим горло. — Она улыбнулась и вложила руку в мою. Я шел рядом с Лекси, но это казалось мне каким-то… неправильным. Вот так просто гулять, когда Сазерленды убиты, и в этом есть и моя вина. Что я скажу Маргарет? Она заслуживает хотя бы части правды, хотя справедливость и не восторжествует. Существа вроде того, что убило ее семью, никогда не бывают наказаны за свои действия. Человеческая жизнь намного короче жизни вампира, но она не менее ценна. Вообще-то именно поэтому она еще более драгоценна.
— Ну что, — она сжала мою руку, и все черные мысли мигом куда-то делись, — что произошло с того момента, как ты покинул наш прекрасный город?
— Я сегодня женился.
Она распахнула глаза:
— Теперь мне действительно надо выпить. Стефан Сальваторе, ты меня когда-нибудь убьешь. Я слышала об одном местечке, где подают водку из самого Санкт-Петербурга и бутылки замораживают в кубиках льда…
Она продолжала болтать, таща меня через город, который я считал своим. Но Нью-Йорк с Лекси стал совсем другим. Там, где я крался бы по теням и переулкам, Лекси вела меня среди сверкающих вывесок. Скоро мы пришли в какой-то элегантный частный клуб. Толстый красный ковер закрывал весь пол, и все вокруг, в том числе резная жар-птица, свисавшая с потолка, было покрыто черным, золотым и красным лаком.
После одного взгляда на Лекси распорядитель провел нас в кабинет, отделанный еще экстравагантнее. Везде были разбросаны бархатные, шитые золотом подушки с таким количеством бахромы и кисточек, что назвать их удобными язык не поворачивался. Из соседней комнаты доносились звуки рояля, и я понял, почему она выбрала этот бар: в Новом Орлеане Лекси все время просила Хьюго, одного из членов своей семьи, поиграть для нее.
— Ну? — спросила она, как только мы сели и она что-то заказала.
На мгновение я снова увидел окровавленные тела Сазерлендов.
— Как ты на самом деле узнала, что мы здесь? — Я попытался сменить тему. Новости путешествуют не так быстро, если это не новости о войне. Чтобы добраться из Луизианы в Нью-Йорк хоть поездом, хоть вампирским способом, ей потребовалось бы не меньше недели.
— Один из моих друзей следил за Дамоном. Я беспокоилась о тебе, — робко призналась она, — я знаю, ты сам можешь о себе позаботиться, но Дамон опасен, а я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось.
Официант принес наши напитки. Как и было обещано, бутылка была заключена в кубик голубоватого льда с вмороженными в него травами и цветами. Я коснулся пальцем цветочного лепестка, но почувствовал только жесткую холодную поверхность. Человеческое тепло растопило бы лед, но вампирская плоть холоднее, она будто заморожена в своем совершенстве.
Официант разлил водку в рюмки, вырезанные из малахита.
Я накрыл ее ладонь своей:
— Спасибо, Лекси. За все, что ты сделала. Я всегда буду перед тобой в неоплатном долгу.
— Конечно, — бодро сказала она, — но ты можешь начать с того, что расскажешь мне все. Ты женился?
И я рассказал ей о знакомстве с Бриджит, о том, как попал в дом Сазерлендов, о коварных планах Дамона. Она хихикала и фыркала. Я понял, что, с точки зрения стороннего наблюдателя, тем более старшего вампира, все интриги Дамона никуда не годились.
— О господи. — Она никак не могла перестать смеяться. — Двойная свадьба? Вы с Дамоном? И никто не съел девочку с розовыми лепестками? — Она махнула официанту, повторяя заказ. — Как бы я хотела это видеть. Стефан! Я никогда…
Я улыбался и мечтал просто сидеть и смотреть, как она смеется. Но рассказ нужно закончить.
— Ты уверен, что это не Дамон? — тихо спросила она, услышав об убийстве Сазерлендов.
— Во многом он непредсказуем, — признал я, — я бы никогда не подумал, что он двинется за мной на край земли, просто чтобы испортить мою жизнь. Даже после того, как он убил Келли. Но я уверен, что здесь он ни при чем, он удивился не меньше меня. А еще он никогда не скрывает свои злодейства. Кроме того, Маргарет ему тоже поверила, а у нее есть какое-то чутье.
— Ну, Нью-Йорк — не край земли, — в ее голосе не было веселья, — но не кажется ли тебе странным, что одновременно с вами на эту семью положило глаз еще одно чудовище?
— Это не совпадение.
Когда я рассказал Лекси об адвокате, ее лицо посерело. На этом прелестном лице отразилось чувство, которое я никак не ожидал увидеть, — ужас.
— Опиши его, — велела она.
— Он… огромный. Блондин с голубыми глазами. Он кажется старше, чем само время, — я пытался никак не выдать охвативший меня ужас, — он само зло. Он просто излучает тьму.
— Он… у него есть акцент? — Она спросила так, как будто было уверена в ответе.
— Да. Думаю, польский или русский. Он говорил что-то о ком-то по имени Клаус.
Лекси стукнула по столу снизу кулаком и огляделась.
— Кто это был, Лекси? — Мне необходимо было это знать. Если он хочет убить меня, если он убил Сазерлендов, я должен, по крайней мере, знать имя своего врага.
— Он упоминал Клауса? — Она разговаривала скорее со своим стаканом, чем со мной. — Все знают о нем. Это один из первых вампиров.
В ресторане повисла тишина, а газовые лампы замигали. Я схватил стакан.
— Он пришел прямо из ада. Все хорошее, все представления о морали, все, что удерживает тебя и меня — и даже Дамона — от превращения в безумное чудовище, — в нем нет ничего подобного, ничего человеческого. У него есть последователи, другие древние вампиры, выполняющие его приказы. Никто никогда не видел Клауса — или, во всяком случае, уже не сумел об этом рассказать.
Я осознавал полученную кошмарную информацию, обняв руками стакан:
— Это… создание сказало, что мы забрали Катерину.
Лекси побледнела:
— Если она была важна для Клауса, и он считает, что вы ответственны за ее смерть, у вас серьезные проблемы.
— Он говорил о проклятии. Не знаешь, что он имел в виду?
Лекси нахмурилась, забарабанила пальцами по столу:
— Проклятие? Многие вампиры считают свою судьбу проклятием, но я не представляю, что с этим могла сделать Катерина.
