Книга Вирикониум, страница 125. Автор книги Майкл Джон Харрисон

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Вирикониум»

Cтраница 125

День выдался промозглым, и вновь прибывший выглядел так, словно продрог до костей — другого объяснения его манерам в голову не приходило. Человек, который носит меч, не станет читать книги, тем более «Охоту Веселого Крапивника». Шаг у него был быстрый и твердый, как у юноши, Но стоило подойти поближе, и вы видели, что волосы у него седые, и сам он чем-то глубоко озабочен. В первый момент это пугало. В конце концов посетители заметили: хотя незнакомец носит крупные стальные кольца, как и подобает аристократу, а на них выгравированы замысловатые печати его Дома, сапоги на нем дешевые и грязные. Знатные господа в таких не ходят.

Кто-то предложил ему пересесть поближе к огню. В зале полно места!

Но если поначалу он казался одиноким и даже застенчивым, то теперь являл собой воплощенное безразличие, свойственное мелким аристократам. Высокий, утонченный, в тяжелом плаще из бледно-голубого бархата, он вызывал любопытство, но сам никем не интересовался, и его вскоре оставили в покое. Вечер перешел в ночь, и лишь тогда он слабо улыбнулся над тарелкой с недоеденным ужином. Казалось, он кого-то ждал.

А он думал:

«Год назад, в декабре, снег пошел очень рано. Я смотрел, как снегопад засыпает Высокий Город. В то утро по всему было видно, что погода наладится. Я сидел в колбасной лавке Вивьен и надеялся, что солнце все-таки выглянет. Иногда мне казалось: вот-вот кто-то придет, заговорит со мной или просто улыбнется. И если на следующий день будет мороз, мы пойдем кататься на коньках. Кажется, такие вещи происходят постоянно — и все же никогда не повторяются, даже если вам очень хочется, И длятся очень недолго».


Вскоре после полуночи с верхнего этажа гостиницы, где находились комнаты для постояльцев, пришел мальчик.

Он бродил по залу от столика к столику, смеялся и оживленно болтал. Но с таким же успехом он мог разговаривать сам с собой. Насколько мог судить тегиус-Кромис, этот странный парнишка в нелепом наряде надеялся заработать пару монет. Он ухитрялся одним быстрым движением поймать на лету моль, а потом выпускал ее целой и невредимой. Насекомые с темно-зелеными и фиолетовыми крылышками десятками вились возле каждой лампы, отчаянно тычась в стекло, и мальчик мог снова и снова повторять свой фокус. Однако люди у камина притворялись, что не замечают маленького попрошайку. Кажется, им было неловко.

— Ладно, — громко произнес мальчик. — Пусть рожденный быть повешенным не утонет, а рожденного утонуть не повесят. Уже кое-что…

тегиус-Кромис не понял, в чем соль шутки, но почувствовал, что не может удержаться от смеха. Через миг парнишка стоял рядом.

— Слушайте, видите — моль…

— Кажется, тебе сегодня не слишком везет, — перебил тегиус-Кромис; следя за насекомым. Он обнаружил, что поймать моль не составляет труда — куда сложнее не помять ей при этом крылышки. — Думаю, они так осторожны потому, что торгуют мехами и металлом.

Мальчик странно посмотрел на него и тоже засмеялся.

— Меня тут все знают. Меня все знают, сударь, — и присел рядом.

— Ко мне должны придти, — отрезал тегиус-Кромис. — Только не ты. Заплатить тебе за мою моль?

— Вы ехали через перевалы на старой кляче, — сообщил мальчик. — Я слышал.

И поспешно прикрыл рот ладонью.

— Глупость сморозил, правда? Я вечно что-нибудь ляпну, а потом сам не знаю зачем. У вас такое бывает, что вы хотите сказать одно, а говорите другое? Я думаю, ваша лошадь — настоящая красавица, чистокровная, а я вас так обидел. Извините, сударь… Слушайте, вот еще одна. Попробуйте еще раз. Быстро, но не так грубо… Вот и все! Поняли, как это делается?.. — мальчуган поежился. — Я как-то раз побывал во Врико. В Артистическом квартале. Уф-ф! Этот город не для меня. В шесть утра от канала Изер так несет — того и гляди фонарные столбы заржавеют. Всюду грязь, но если захочешь помыться, придется идти в баню, что в Мозаичном переулке. Знаете Мозаичный переулок, сударь? Там в самом деле есть мозаики, только они такие грязные, что ничего не разобрать. Я поскреб немного и увидел мальчика, лицо у него было в точности как у меня. Правда-правда. А вода иногда на воду не похожа и пахнет гнилой резиной…

Он смолк и сосредоточенно уставился в одну точку. Волосы темно-рыжие, подстриженные «под дикаря» — одно время так любили стричь на Жестяном рынке. Из-за них его глаза казались огромными и совсем детскими. Одежду украшали разноцветные ленты. Воротник распахнут, кожа оливково-смуглая и очень нежная.

— Мы жили в доме около переулка Воловьей Губы…

— С тех пор много воды утекло, — тегиус-Кромис усмехнулся. — Артистический квартал нынче совсем не тот. Спа Изер провалились в собственные чаны, так что фрескам пришел конец. Теперь там дворик с яблонями, а в переулке Воловьей Губы множество маленьких лавочек, и перед каждой стоит огромная ваза, в которой растет герань. Думаю, тебе бы понравилось.

— Понравилось? — тихо переспросил мальчик. — Да меня бы стошнило. В этом нет души.

— «Душа»! — тегиус-Кромис не мог признаться, что парнишка повторяет его самые сокровенные мысли. — Сомневаюсь, что ты на самом деле там побывал. Сколько тебе лет? Тринадцать?

Они улыбнулись друг другу.

Несколько минут оба молчали. Потом принц покосился на остатки своего ужина, как человек, который собирается что-то предложить, и достал оловянную табакерку. Мальчик медленно покачал головой, но после некоторых размышлений отломил кусочек хлеба, сунул в рот и прожевал. Потом глотнул вина, но оно попало не в то горло, он запрокинул голову и закашлялся. Один из постояльцев, сидящих у камина положил перед ним на стол монету и свысока бросил:

— Ну как?

Мальчуган передернул плечами, вышел на середину зала и высоким голосом, без всякого выражения затянул:


Джонни-Джек вместо куклы пошел с молотка,

Сам был мал, да семья, да, семья велика…

Повторив это трижды, мальчишка пустился в пляс. Он двигался неуклюже… и в то же время на удивление грациозно. Музыки не было. Большие деревянные башмаки грохотали по дощатому полу. Парнишка насупил брови, приоткрыл рот и сосредоточенно пыхтел. Ленты на его предплечьях, развеваясь при свете лампы, словно оставляли светящийся след. «Очень трогательно, — скажет ему потом тегиус-Кромис, — только руки у тебя слишком тощие».

Аплодисментов не последовало. Когда танец был окончен, мальчик некоторое время стоял, пока не отдышался, а потом снова стал слоняться по залу — ловить моль и собирать монетки, притворно смеясь.

«Ему явно не до смеха», — отметил про себя тегиус-Кромис. Задетый тем, что мальчик не вернулся к нему за стол, он раскрыл свою книгу и сделал вид, что читает.

«Постели ему ложе из тверди земной, маргариток-овечек, цветков пятипалых»…

Он озадаченно поглядел на обложку, захлопнул книгу и закрыл глаза. Он устал. Перед его взором рушились исполинские сераки монарских ледников. Он перебирался через них — раз, два, снова и снова.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация